Подарки, герои и прочие неприятности (СИ)

Ту дум.

Не убежать и не поставить щит.

Взрыв маг видел, будто со стороны.

В ушах Никериала Ленге звенело, перед глазами все плыло, он не чувствовал ног, рук, не слышал своего судорожного дыхания, стука сердца, а в груди вместо очага был словно тугой комок боли. Целитель попытался подняться на ноги, но его шатало, вело на землю; он не мог понять, где вверх, а где низ.

Перед его взором вспышкой понеслись воспоминания. Вот он в ужасе видит как медленно, словно во сне пробегает пороховая искра, как бочки изнутри раздирает огненная волна, как он понимает, что не в силах сбежать и вместе с судорожным вздохом принимает решение.

Врата мертвых открылись на удивление легко, поглотили в себя еще не успевший разойтись взрыв и сыто захлопнулись. Ника сбила с ног и оглушила оставшаяся волна воздуха; он упал на спину и ненадолго потерял сознание.

Он бы рассмеялся от своей безумной выходки, да только вместо смеха, раздирая легкие изнутри, с хрипом раздался кашель.

Кто-то рывком поднял его на ноги. Ник вцепился в незнакомца, успел разглядеть герб стражи на его подоспешнике, прежде чем вновь потерять сознание. Мага слишком часто за последние сутки били по голове.

***

Первое что ощутил Никериал, когда очнулся — уже родной сердцу запах лекарств, чистой простыни и легкий аромат любимых духов Ирен. На его лоб легла теплая женская ладонь, кто-то нежно провел рукой по его щеке, ненадолго задержавшись у губ, словно раздумывая, что делать дальше.

Целитель с трудом разлепил глаза и посмотрел на нарушителя спокойствия. Его супруга присела на край больничной койки и смущенно одернула руку, когда увидела, что ее небольшое самоуправство заметили.

— Как ты? — произнесла она шепотом, с беспокойством всматриваясь в лицо мужа

Ник поморщился, чувствуя неприятное жжение в груди, его мысли ворочались вяло, с неохотой — под действием лекарств он чувствовал странное умиротворение — и оформить свои ощущения в слова он смог как-то криво.

— Будто после трех смен подряд — так плохо, что уже хорошо.

Ирен улыбнулась открыто и искренне — так, как могла только она и на душе мага вмиг потеплело. Было еще светло — то ли день, то ли утро, плотные зеленые шторы были задернуты, но тонкая полоса света смогла протиснуться и озолотив ореолом света макушку принцессы.

«И все же, — подумал целитель, умиротворенно щурясь, — жена у меня просто чудесна».

— Как долго я здесь?

— День, может, два. Я не особо следила за временем.

Ник, морщась от жжения в груди, осторожно приподнялся и попытался сесть. Получилось не очень, но уж куда лучше, чем лежать пластом без движения. Залеченные ребра ныли, спина на миг стрельнула болью, заставив мага прошипеть под нос кое-что нелицеприятное.

Палата, в которую определили мага, была небольшая, одиночная, а на столе стоял только графин с водой, что Ника несказанно порадовало Ирен заметив взгляд мужа, тут же налила в стакан воды и подала ему.

Он с жадностью выпил.

— Ты не пришел домой на ужин и не прислал записки, хотя раньше всегда присылал, если не можешь прийти. Я волновалась, а утром пришел магистр Гоннери и сказал, что ты опять попал в переплет. Не смей больше так делать.

Ирен отвела взгляд.

— Извини. Я не виноват. Меня похитили и…

Оправдываться Нику не хотелось, но он все равно чувствовал свою вину… за то, что заставил ее переживать.

Принцесса нахмурилась, но кивнула.

— Я знаю, — она невольно стиснула в руках подол платья и отвела взгляд, — я подслушала у стражи… Они охранют палату и никого кроме целителей сюда не пускают, — она легонько улыбнулась, — но я пробралась.

Маг удивленно вскинул брови, только сейчас заметив, что на принцессе не обычное платье, а форма милсестры, той самой в которой она больше года назад работала на добровольных началах в госпитале.

— Но как ты…

Вдруг она встрепенулась и испуганно оглянулась на дверь.

— Тихо! Ты слышишь?

Ник прислушался, но ничего необычного не услышал, а в это время его жена быстро нырнула под его кровать, поправив длинное одеяло так чтобы ее не было видно.

Целитель в изумлении вскинул брови и уже собирался спросить, что это такое, как дверь в палату распахнулась и в нее вошла целая делегация: сперва вошел мужчина с нашивками стражи на доспехе и гербом королевства на плаще, потом Алия и еще двое незнакомцев, которых маг идентифицировал как сопровождающих первого.

Ник напрягся. Он внезапно вспомнил, как в последний раз потерял сознание — от хорошо поставленного удара стражника.

— Магистр Никериал Ленге? — утвердительно спросил первый посетитель хорошо поставленным голосом — таким отдавать приказы самое то. — Я капитан королевской стражи сэр Янус Гансвон и я хочу задать вам несколько вопросов.

«Вы можете хранить молчание, но лучше не советуем, у нас хорошие палачи». Ник только надеялся, что в присутствии Алии с ним не сделают ничего компрометирующего, а то у него хрупкая ранимая душа — он может и обидеться.

Маг страдальчески закатил глаза и как можно естественней простонал:

-Ох. голова так кружится… боюсь я не смогу ответить на ваши вопросы.

— Ничего, мы быстро! — с энтузиазмом разбил надежды мужчины предводитель незваных посетителей.

— Не ерепенься, Ник, — вставила свое слово магистр Эрлеан. Ник воззрился на нее как на предательницу, — это в твоих интересах.

— В моих интересах спать и ловить руками солнечных зайчиков. Но ладно, — он вздохнул — что вы от меня хотите.

Внезапно с коридора послышалась возня, возмущенные крики и в палату с боем прорвался целитель, выставив планшет с листами вместо щита. Позади него мялись стражники и пытались его удержать. Ник узнал негодующего коллегу и чуть не прослезился от счастья. Рик Лукас был человеком принципиальным, упертым и крайне недолюбливал стражу. Идеальный кандидат для спасителя.

— Это что за неслыханная дерзость! — возмущенно пропыхтел целитель, пытаясь отбиться планшетом от стражи. — вламываетесь к больному, тревожите его покой! Да ему вообще с его-то травмами нельзя волноваться, и прописан постельный режим. Посетителям тем более воспрещается тревожить покой больного.

— Я представитель закона!

— А я его лечащий врач! Покиньте помещение, пока я не нажаловался главе госпиталя.

Господин Янус нахмурился, недовольно поджал губы, но безропотно направился к выходу, эффектно взмахнув полами плаща. Его сопровождающие покорно двинулись за ним, лишь Алия на миг обернулась и показала коллеге Ника большой палец. Он усмехнулся и немного позлорадствовал.

— Кыш, кыш.

И закрыв за ними двери палаты, недовольно засопел:

— Миледи Ирен, ваше платье немного выглядывает из-под кровати. Не могли бы вы вылезти и не собирать более пыль своим фартуком.

Ирен, пунцовея, вылезла и пристыжено пролепетала:

-Прошу прощения, целитель Лукас.

Ник печально вздохнул.

— Уверен, что он вернется, но уже с предписанием «допрашивать его живого или мертвого»

— Пусть попробует! — с вызовом произнес Рик. — Будь воля этого представителя закона, он бы и в операционной тебя допрашивал, Ник, и я не шучу. Он порывался.

Ник страдальчески поморщился. Из огня да в полымя.

— Я брату нажалуюсь! — Ирен встала на защиту мужа, оберегая его от всяких там капитанов королевской стражи. — Уж он-то найдет управу на этого сэра Гансвона.

Никериал не был так уверен, он вообще был убежден, что король не только не пресечет попытки Януса, но еще его похвалит за рвение. И это было страшнее всего.

Все разрешилось через несколько дней. Ника выписали из госпиталя и дали недельный отпуск в качестве моральной компенсации от руководства, и отправили прямиком в королевские казематы на дачу показаний в качестве свидетеля

В кабинете сэра Януса Гансвона было тесно, сыро и много народа. Из всех собравшихся Никериал знал лишь Алию и самого хозяина кабинета. Целителя допрашивали: как он очутился под мостом, какие отношения его связывали с подозреваемыми, как долго его держали в плену и что рассказывали ему и о чем говорили между собой Ник отвечал коротко, по-существу, скрыв глубоко внутри свое ехидство. Дознаватели переглядывались, задавали уточняющие вопросы, и маг выпил целый графин воды, но до сих пор чувствовал в горле сухость — так много и долго ему не приходилось разговаривать очень давно.