Танцующие в темноте

— Мы получили заказ от Конни Джаслоу, — говорила Сильвия две недели спустя. — Она хочет нанять три пары для своей вечеринки. Поскольку время теплое, она решительно настаивает на тропической тематике.

Ру и Шон, Джулия и Томпсон и третья пара — Мэган и Карл — сидели на мягких откидных стульях, которые Сильвия обычно расставляла вдоль стен. Для этого совещания они составили стулья перед ее столом.

— Она хочет нарядить девушек в стиле Дороти Ламур[8], а на парней надеть набедренные повязки и браслеты на лодыжках. Она желает какие-нибудь «танцы аборигенов».

— О, Боже милосердный! — отреагировал Карл, отвращение в его голосе лишь подчеркивало его немецкий акцент.

— Конни Джаслоу — одна из наших крупнейших постоянных клиенток, — продолжила Сильвия. Ее взгляд переходил с одного танцора на другого. — Я согласна, что идея идиотская, но Конни хорошо платит.

— А можно взглянуть на костюмы? — поинтересовалась Джулия. Ру решила, что Джулия была девушкой добродушной и почти столь же практичной, как и Сильвия.

— Она настаивает на этом, — произнесла владелица фирмы и принялась рисовать. Женский костюм открывал живот, он представлял собой коротенькую цветастую юбочку, отдаленно напоминающую саронг[9]. Длинный черный парик был украшен венком из цветов.

Ру попыталась представить, как бы она выглядела в этом наряде, и подумала, что смотрелась бы восхитительно. Но только до тех пор, пока не заметила низкую посадку юбочки.

— Она должна так сидеть? — поинтересовалась Ру.

— Да, — ответила Сильвия. — Пупок должен быть открыт именно так, Конни желает некий осовремененный вариант островных костюмов.

— Я не смогу это надеть, — сказала Ру.

— У тебя что-то не так с пупком? — поддразнил Томпсон.

— С животом, — ответила Ру, надеясь, что этого будет достаточно.

— Я не верю. Ты для этого слишком худенькая, — произнесла Сильвия жестко. Она не любила несговорчивых.

Ру отдавала должное своей работодательнице. Она понимала, что Сильвия потребует доказательств. Лучше замять ситуацию в зародыше. Танцоры умели утилитарно относиться к своим телам. Ру неожиданно встала, чем изрядно напугала Шона, который стоял у стены рядом с ее стулом. Ру задрала футболку, расстегнула джинсы и опустила их достаточно низко, чтобы стали видны ее поношенные трусики-бикини.

— Станет видно это, — сказала Ру настолько спокойно, насколько смогла.

В комнате наступила тишина, и танцоры уставились на толстый, рваный шрам, который располагался чуть левее пупка Ру. Он спускался до линии белых бикини.

— Матерь божья, женщина! — произнес Карл. — Тебе что, кто-то пытался выпустить кишки?

— Вырезать матку.

Ру вернула одежду на место.

— Мы не сможем скрыть это гримом, — заметила Сильвия. — Или сможем?

Две другие пары и Сильвия принялись обсуждать, как загримировать живот Ру, словно это был повседневный вопрос, требующий решения.

Дискуссия продолжалась, пока Ру молча сидела, скрестив руки на груди, чтобы скрыть свое волнение. Она осознала, что не услышала ни одного слова от Шона. Она медленно повернулась, чтобы взглянуть в лицо своему партнеру. Его глаза пылали. Он был полон ярости и гнева.

Спокойная реакция остальных позволила ей немного расслабиться, но, увидев его злость, Ру почувствовала знакомый стыд. Она хотела спрятаться от него. И, кроме того, она не могла понять, почему? Почему Шон, которого она знала лучше, чем остальных?

— Ру, — произнесла Сильвия. — Ты слышишь?

— Нет, простите, а что?

— Мэган и Джулия думают, что смогут скрыть шрам, — проговорила Сильвия. — Ты возьмешься за эту работу, если мы загримируем живот?

— Разумеется, — ответила она Сильвии, с трудом понимая, что говорит.

— Замечательно, значит, пятница через две недели. Вы все начинаете прямо сегодня готовить длинный номер, типа, а-ля-полинезийцы. Вы выступаете сразу после жонглеров. Джулия и Томпсон получили заказ на вечеринку в субботу. Карл и Мэган, вы танцуете на вечере в поместье Коттонов в воскресенье. Шон, ты и Ру запланированы на открытый благотворительный оркестровый вечер в пользу ожогового отделения.

Ру попыталась ощутить радость, поскольку ей нравилось танцевать под оркестровую музыку, и у нее были замечательные платья в стиле сороковых, но она все еще была расстроена тем, что показала свой шрам. И что ее дернуло? За долгие годы она довела свою маскировку до совершенства, и вдруг, перед полной комнатой незнакомых людей, она стягивает джинсы и всем его демонстрирует.

И они вполне спокойно отреагировали. Они не ужасались, не выказывали отвращения, не интересовались, что она такого натворила, чтобы это заслужить. Они даже не спросили, кто это с ней сделал. В своему удивлению, Ру осознала, что ей куда комфортнее в этой компании танцоров, чем со своими одногруппниками. Это было тем более странно, что по статусу ее приятели по колледжу были куда ближе к ней, чем, например, Джулия. Та забеременела в старших классах, родила ребенка и отдала его родителям отца. Теперь она непрерывно работала, надеясь накопить достаточно денег, чтобы купить маленький домик. Если эй это удастся, говорила Джулия, пожилая пара позволит ей брать ребенка на выходные. Мэган, яркая, энергичная брюнетка, зарабатывала деньги, чтобы учиться в ветеринарной школе. Она увидела живот Ру и немедленно стала придумывать, как скрыть шрам. Ни ужаса, ни вопросов.

И единственным, кто проявил сильные эмоции, был Шон. Почему он так разозлился? Ее партнер испытывал к ней презрение, решила Ру. В рубцах, уродливая, ущербная. И в какой-то степени она не могла его порицать, Ру могла закрыть глаза на его реакцию, но какая-то ее часть всегда чувствовала вину за то, что она не распознала опасность, когда та стучалась в дверь и приглашала на свидания.

Той ночью, когда они вышли из студии, Шон просто пошел рядом с ней.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась у него Ру, после того, как они прошли пару кварталов. Она остановилась.

— Иду в том же направлении, что и ты, — спокойно сообщил Шон.

— И как долго ты намереваешься прогуливаться в том же направлении, что и я?

— Возможно, всю дорогу.

— Зачем?

— Затем, что я так хочу, — ответил он как истинный аристократ.

— Позволь мне кое-что тебе объяснить, парень, — сказала Ру, ткнув указательным пальцем ему в грудь. — Ты будешь провожать меня домой или в случае, если я тебя попрошу, или если я тебе это позволю, но не просто потому, что ты «так хочешь». Что ты будешь делать, если я хочу не позволять тебе это?

— А что ты будешь делать, — спросил Шон, — если я захочу идти с тобой в любом случае?

— Я вызову полицию, — ответила она. Определенно, грубость на нем не срабатывала.

— Хм, и ты полагаешь, что полиция меня остановит?

— Не люди-копы, а вампиры, которые служат в силовых структурах.

— И после этого ты лишишься партнера, ты этого хочешь?

Это был сложный вопрос. Нет, она этого не хотела. И поскольку вампиры, которые хотели бы танцевать за деньги, были наперечет, она на довольно долгое время осталась бы без пары. А это означало бы, что она не смогла бы зарабатывать. А если она не сможет зарабатывать…

— Это шантаж, — произнесла она.

— Называй это, как хочешь, — ответил он. — Я провожаю тебя домой.

Его острый нос дернулся в воздухе, когда он кивнул головой в нужном направлении.

Расстроенная и озадаченная, Ру снова закинула сумочку на плечо. Он сел вместе с ней в автобус, вышел возле ее дома, и за всю дорогу они не обменялись ни одним словом. Когда Ру поднялась на крыльцо, он дождался, пока она отомкнет дверь и исчезнет внутри. Он мог видеть, как она поднимается по лестнице подъезда, отошел в тень и дождался, пока не загорелся свет в ее окне на втором этаже.

После этой ночи он открыто провожал ее до дома каждый раз, не произнося ни слова. На четвертую ночь он поинтересовался, как у нее дела в университете. Она рассказала ему, что писала тест по геологии. На следующую ночь, когда он пожелал ей сладких снов, он улыбнулся. Уголки его твердого рта поднялись, и он стал похож на мальчишку.