Свет и Тень (СИ)

Где тут правда, где ложь — неизвестно, но, похоже, прародитель Хаскилей точно был из того знаменитого рода. Во всяком случае, Альк чувствовал в себе такое начало, всегда. Так было и раньше, наверное, потому и решил стать путником. Так происходило и сейчас: беда осталась позади, и снова потянуло на приключения. Женитьба не вписывалась в эту картину ни с какого бока.

И Саший знает, что делать? Может, это уродство какое-то моральное? Или умом слегка тронулся, побыв «свечой»? Разве может такое быть: чтоб одновременно хотеть чего-то и не хотеть?

Уже подходя к кормильне, Альк нашёл, наконец, решение. Рыска была с ним честной? Что ж, он ответит ей тем же. Пусть ей будет больно от его слов. Но лучше уж от слов…

*

Рыска проснулась ближе к ночи, в сумерках.

Одиночество было таким непривычным и неприятным, что это ощущалось физически. Она отчаянно скучала по людям, с которыми провела эти месяцы, особенно, как ни странно, по Альку. Присутствие крысы до того радовало, что вспомнив свою нелюбовь к этим зверькам, Рыска лишь усмехнулась. Так немного времени с тех пор прошло… А такое ощущение, что всё это было в прошлой жизни.

— Сейчас Альк придёт! — бодро произнесла она, чтобы услышать хоть какой-нибудь голос, а заодно убедить себя в этом.

Затем девушка встала и оделась. Кормилец словно под дверью ждал: почти тут же принес ей ужин прямо в комнату. Есть не хотелось совершенно, но девушка заставила себя это сделать, однако стало только хуже. За окном совсем стемнело. Пришлось зажечь лампу.

Рыска села в кресло, но чувствовала себя как на иголках. Сердце билось в груди так, будто хотело выскочить из нее. Насильно проглоченный ужин настойчиво просился обратно. Сначала она бегала к окну чтобы посмотреть, не идёт ли Альк, каждую лучину, потом каждые поллучины, потом каждые десять щепок. В конце концов, уселась на подоконник и стала неотрывно следить за улицей, благо окно выходило на кусок дороги перед крыльцом кормильни.

Время шло. Шум в зале для гостей стих, а потом и вовсе прекратился. С улицы исчезли люди: даже шлюх и пьяниц не осталось. Город погрузился в сонную тишину. Судя по всему, перевалило за полночь. Какие только мысли не одолевали бедную девушку! И хотя об опасности среди прочего она тоже думала, первейшее, что пришло ей на ум — это то, что Альк бросил её здесь, в сердце чужой и враждебной для неё страны, без денег и какой-либо возможности вернуться домой. А когда она подумала, что теперь ещё и за кормильню должна, Рыске совсем поплохело.

Подведя итог своим мытарствам, она чуть не заплакала. Отлично получалось: денег нет, дара, с которым можно было хоть расчитывать на заработок — тоже. Корова — и та чужая. И ведь Альк звал с собой, он её не бросал! Она сама отказалась, дура! Вот поехала бы с ним — была бы уже при деньгах. Тугой, звенящий кошель был бы сейчас весьма кстати. И что там Альк сказал кормильцу? Может, «вгоните её в долги и продайте в курятник»?

Вздохнув, Рыска откинулась назад, облокотившись об откос окна. Да нет же, нет… И не об этом она переживает.

За долги, в конце концов, можно оставить и корову, на которой она приехала. Не своя, ну и ладно. Хватит в честность играть. Ничего хорошего из этого не выходит. Оставить корову, да ещё и разницу потребовать. Да, потребовать! На неё и добраться до дома, а там она не пропадёт, ибо дом есть дом…

Беспокоило ее не это, а кое-что другое, куда более серьёзное. Альк не такой, он её не бросит. На такую подлость, насколько она успела понять, он неспособен. Он, конечно, зловредный и циничный, но при этом честный и благородный. Во всяком случае, с тем, с кем прошел огонь и воду. Он несомненно придёт, теперь, скорее всего, утром, так что не стоит его сейчас ждать… Лучше лечь и попытаться снова уснуть. Наверное, завтра придется ехать. Нужно набраться перед этим сил.

На самом деле девушку пугало то, что будет после расчёта. Вот он отдаст ей деньги, — и что? Уйдёт навсегда?

Нет, конечно, она может поселиться и в Саврии, дружить с ним… И снова – что? В гости друг к другу ходить? О погоде и неурожае беседовать? Да это просто смешно, даже если не так утрировано. Не того уровня у них отношения. Не получится никакой дружбы, сколько другом его не называй.

После расчёта либо всё… Либо уже ничего. Либо они вместе идут по жизни, либо расстаются навсегда, третьего не дано, и, к сожалению, второе намного вероятнее первого.

Рыска наконец-то смогла честно себе ответить: ей не нужны никакие деньги. И не за ними она поехала с Альком. Она просто не хотела с ним расставаться. Он не просто нужен ей, а необходим как воздух. Вот такой, какой он есть, нужен и всё. Только он, а не всё, что к нему прилагается. Нет, она не боится, что не подходит ему. Да, ей наплевать, что скажет его родня.

И ломать себе голову “что да как?” она не собирается. Вот он придёт, она сама его обо всём спросит. И если ему и в голову такое не приходило, возьмет пару златов (до дома доехать хватит) и уйдёт. И забудет обо всём, как о страшном сне. А уж если она верно догадалась, и у него к ней что-то есть, тогда… Тогда ничего не будет. Она просто умрёт от радости на месте — и всё.

Рыска вздохнула. Размечталась она что-то. Скорее всего, ей показалось. Не может такому, как Альк, понравиться такая, как она.

Поднявшись с подоконника, девушка вернулась на кровать и легла, заложив руки за голову. Мысли снова вернулись в отправную точку.

Нет, она не ошибается на счет него, он определённо к ней неравнодушен. Но, похоже, и сам себе в этом не признается. И как с этим бороться — неизвестно. Почему у мужчин это так сложно? Вот если б он её спросил, как она относится к нему, она бы ответила…

Одну щепочку, а что бы она ответила? Как это называется? Что с ней происходит? По сути понятно, а поименовать это состояние, наверное, язык не повернётся. Как странно: ей постоянно хочется видеть его, а стоит ему подойти близко, она вздрагивает, как от страха. И ещё такое ощущение в низу живота, словно жжёт что-то. И ещё дышать тяжело становится. И сердце как бешеное бьётся. И голова кружится.

А ещё с той самой ночи в Лосиных Ямах, когда она в кормильне сказку рассказывала, она стала думать о его волосах. Момент, когда она попеняла Альку, что служанка плела ему косу, а он взял да и предложил ей тоже поплести, Рыска прокручивала в голове на разные лады раз, наверное, тысячу, ругая себя, что отказалась. Если б ещё раз предложил, она бы точно согласилась, взяла бы гребень, расчесала белые пряди, ох… Аж руки затряслись!

Неужели она всё-таки ошиблась? Ну не может быть, чтоб показалось! Только бы он поскорей вернулся! Какие там деньги: она бы и жизнь за него отдала.

Дверь открылась так внезапно, словно тот, кто за ней стоял, возник прямо из воздуха. Рыска, едва успевшая задремать, тут же подскочила и села на кровати. Сон улетучился так внезапно, словно его и не было.

— Ты меня ждала? — опустив все глупые вопросы из области «спишь — не спишь», спросил Альк.

— Ещё чего! Я сплю, — с вызовом ответила девушка.

По-другому с ним нельзя, много на себя брать начнёт. Лучше общаться с ним в его же манере. А так хочется броситься к нему и обнять, излить схлынувшее напряжение и беспокойство.

— Знаю ведь, что ждала, — уверенно возразил Альк. – Ну извини, задержался.

Рыска разозлилась. Вот ведь везёт ему! У него-то дар на месте. Все знает, ничего не скроешь. Ну и ладно.

Альк закрыл за собой дверь, прошёл, не разуваясь, по ковру, встал возле окна, глядя на улицу. Рыска присмотрелась к нему и обмерла. Таким она его никогда не видела. В дорогой одежде, с распущенными волосами он был ослепителен. От него даже пахло по-другому: богатым домом. Как будто он — и в то же время не он. Да еще и молчит… Но в руках ничего нет, денег он не принёс, и это может значить…

— Рыска, — со вздохом начал Альк, — я не думал, что спрошу такое… — он помолчал, не глядя на нее, как будто собираясь с мыслями. — Скажи, почему ты здесь?