Морская ведьма

Может быть, Тану стоит позволить ему найти ее?

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Воздух был тяжелым и душным, пропитанным запахами жира и чеснока, и вращающиеся под потолком кухонные вентиляторы не спасали положения.

Маргред пошевелила распухшими пальцами в кроссовках, делая вид, что слушает наставления Антонии, которая учила ее жарить моллюсков на гриле. На самом же деле она наблюдала за дверью.

И за часами.

Прошел ровно один час двадцать семь минут с того момента, как Калеб понес мусор на улицу, пообещав вернуться. Минуло одиннадцать — нет, уже двенадцать — минут после окончания ее смены. Она вся пропахла сигаретным дымом, потом, жиром от кастрюль, и ей хотелось пойти…

Домой.

У нее перехватило дыхание. Потому что при этой мысли она представила себе отнюдь не холодное каменное великолепие Кэйр Субая и не прохладную, желанную свободу океана.

Перед ее мысленным взором возник домик, спрятавшийся под сосновыми лапами, и широкая кровать, с которой открывался роскошный вид на море, искрившееся под лучами солнца за деревянными рамами оконных стекол. Дом Калеба. И кровать Калеба.

Видение обрушилось на нее подобно приливной волне, разбудив в сердце неведомые доселе чувства и заполнив пугающую пустоту в душе. Она приложила ладонь к груди. От волнения и испуга у нее едва не закружилась голова. Ей вдруг стало нечем дышать.

Она была селки. Она жила в море, свободная и беззаботная, следуя его течениям и своим капризам. Меняющейся ежедневно. Бессмертной.

Калеб же был высечен из скал Новой Англии, прочный и сильный, похожий на старую каменную церковь, стоявшую у входа в гавань, крепко вросший в землю корнями подобно столетнему дубу. Невзирая на кровь селки, текущую в его жилах, он принадлежал суше. И острову.

А чему принадлежала она? Где было ее место?

Маргред не знала ответа на этот вопрос. Зато знала, что ее неугомонное и беспокойное сердце наконец-то обрело тихую и уютную гавань. Пристанище.

— Ты слушаешь меня, милочка? — требовательно вопросила Антония.

— Нет, — призналась Маргред.

— Думаешь о нем, — презрительно бросила Антония.

На этот раз Маргред не стала отрицать очевидное. Каждая минута, которую отсчитывали часы, тяжким грузом ложилась ей на сердце.

А что, если Калеб отыскал демона? Или демон нашел его?

В горле у нее застрял комок. Она подняла руку, коснулась ожерелья на шее и сжала раковину в ладони. На самом деле Калеб был более уязвим, чем он полагал. А опасность, нависшая над ним, делала еще более уязвимой ее саму, о чем совсем недавно она и помыслить не могла.

Дверь в обеденный зал с грохотом распахнулась.

«Калеб, — с облегчением подумала Маргред. — Наконец-то!»

Но это оказалась Реджина. Она вихрем ворвалась в кухню, в глазах ее бушевало пламя, а на щеках горели яркие пятна сигнальных флажков. Маргред постаралась скрыть разочарование.

Антония вынула из кипящего масла проволочную корзинку.

— Какая муха тебя укусила?

— Этот… репортер! — Реджина буквально выплюнула последнее слово. — Подумать только, он поинтересовался у меня, свежий ли лобстер. Да, ответила я ему, свежий. Местный, заявил он. Да, мы живем на чертовом острове у побережья Мэна. Что он себе думает, что мы доставляем их самолетами из Флориды?

— Ты приняла у него заказ? — пожелала узнать Антония.

— Я откусила ему башку! — выпалила Реджина. — Козел! Я приготовлю ему местного лобстера.

— Ты дашь ему то, что он просит, — отрезала Антония. — Тогда он даст тебе денег. Так и работают рестораны.

— Не рассказывай мне о том, как работают рестораны.

Антония скрестила руки на груди.

— Тогда почему ты явилась сюда?

Реджина провела рукой по коротко стриженным волосам.

— Потому что если бы я осталась в зале еще хотя бы на минуту, то убила бы кого-нибудь из твоих драгоценных клиентов. Невелика потеря, но мне не хотелось бы подавать дурной пример Никки.

— Отлично! — Антония сняла фартук и швырнула его Реджине. — Гриль поступает в твое полное распоряжение. Только без фокусов!

— Ну, еще бы, не дай бог, я сделаю что-нибудь ненормальное. Например, возьму настоящую приправу или приготовлю собственный майонез, — пробормотала Реджина. Она обернула тесемки фартука вокруг своей осиной талии и принялась посыпать солью кусочки моллюсков, оттолкнув в сторону Маргред. — А ты что здесь делаешь до сих пор?

Та моментально ощетинилась.

— Жду Калеба.

— О-о, как мило!

Маргред злобно оскалила зубы.

— Если будешь издеваться надо мной, я тебя укушу.

Сочувственный смех смягчил резкие черты угловатого лица Реджины.

— Ладно, ладно, извини меня, пожалуйста. Втюрилась, что ли?

— Что?

— То самое. Секс. Мужчины. — Реджина разложила в корзинке кусочки мидий и ломтики жареного картофеля, умудрившись так украсить их листиками салата и дольками лимона, что получилось изысканное и элегантное блюдо. — Заказ готов! — крикнула она в окошко раздачи.

— Мне нравится секс, — заявила Маргред.

— Мне тоже. Если бы еще я вспомнила, когда занималась им в последний раз. — Реджина скривилась, читая следующий заказ, и вывалила в корзинку замороженные ломтики картофеля фри. — Вот только из-за него мы теряем остатки ума. Сколько раз я клялась себе, что ни за что не буду походить на безмозглых куриц, которые готовы бегать перед мужчинами на задних лапках, и все это только ради того, чтобы на них обратили внимание. Но потом я встретила отца Ника, и — бац! — вся дрожа, я стараюсь попасться ему на глаза, чтобы он одарил меня мимолетной улыбкой.

Маргред ощутила слабый укол любопытства и прилив симпатии. Необычные чувства. Как если бы Реджина была ее подругой. Ее первой подругой у людей, словно она тоже обрастала привязанностями и намеревалась пустить корни на суше.

— А что случилось с отцом Ника?

Реджина пожала плечами.

— Оказалось, что у него нет ни малейшего желания признавать существование мальчика. Мне надоело ждать, когда это случится, и я вернулась домой.

Маргред почувствовала, что должна сказать что-то, сделать ответное признание.

— Раньше мне никогда не приходилось ждать мужчину.

— Значит, у тебя никогда не было свиданий в Бостоне. Эти городские хлыщи вечно таскают с собой сотовые телефоны, чтобы позвонить тебе и сообщить, что они опаздывают.

Маргред даже не пыталась объяснить, что на свидание с ней вряд ли можно опоздать. Ни один смертный мужчина до сих пор не мог устоять перед ее обаянием.

И все-таки, куда же запропастился Калеб?

Один час тридцать шесть минут.

Она сжала губы.

Реджина вздохнула, очевидно, неверно истолковав ее молчание.

— Послушай, с Калебом тебе еще повезло. Он — один из хороших парней. Собственно говоря, увидев его снова, я поначалу даже надеялась…

Дверь распахнулась. На пороге стоял Калеб. От его крупного тела исходил жар и разочарование, глаза обшаривали кухню.

— Вот он, можешь полюбоваться! — перебила Реджину Маргред.

Реджина покраснела до корней волос.

— О-о! Ладно. Забудь, что я тут наговорила. Как бы то ни было, я…

Но Маргред уже не слушала ее. Облегчение, которое она испытала при виде Калеба, ошеломило ее. И порядком разозлило. Она не привыкла заботиться о ком-то. И как теперь, позвольте спросить, она станет жить дальше?

А он, как он живет с этим?

— Ты опоздал, — сказала она.

— Да. — Он и не подумал извиниться. Лицо его было суровым и усталым. — Ты здесь.

Она задрала подбородок.

— Как видишь.

Его глаза, глубокие и непокорные, как море, встретились с ее взглядом, и она вновь ощутила в груди незнакомый трепет. Сейчас она пойдет домой…

— Спасибо, — негромко произнес он.

Она пожала плечами, чтобы скрыть удовольствие, которое доставил ей его взгляд. Ее чувства были слишком свежи, слишком необычны, слишком глубоки, чтобы выставлять их на всеобщее обозрение.