Жертва (СИ)

“Кажется, мы можем знать друг друга?..”

“оу, прив. кажется, я помню ваш голос тоже.”

“Я Ториэль! Очень приятно познакомиться!”

“зовут санс. и, да, тоже.”

В глазах мамы что-то вспыхнуло, она подошла к любимому всеми шутнику и уставилась на его родственника:

“Тогда... Это должен быть твой брат Папирус, верно? Приятно наконец увидеться, Папирус! Твой брат так много о тебе рассказывал!”

“ВАУШКИ...”

Скулы монстра тронула краска, он свёл огоньки глаз в смущении вниз, стирая слезу пальцем.

“НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО КЛОН АЗГОРА ЗНАЕТ, КАК МЕНЯ ЗОВУТ! ЭТО ЛУЧШИЙ ДЕНЬ МОЕЙ ЖИЗНИ!”

“Хей, Папирус! Чем скелет покрывает дом?”

Пошевелив челюстью в разные стороны, монстр сморщился, с недоверием отвечая:

“ХМ... СНЕГОЗАЩИТНЫМ ШИФЕРОМ????”

“Нет, глупенький! ЧЕРЕП-ицей!”

Ловя на себе взгляды окружающих, скелет встал, как вкопанный. Казалось, его глаза сейчас выйдут из орбит. Через секунду его брови свелись в одну злую галочку, а огоньки завращались в разные стороны:

“Я ИЗМЕНИЛ СВОЁ МНЕНИЕ! ЭТО ХУДШИЙ ДЕНЬ В МОЕЙ ЖИЗНИ!”

Повисло неловкое молчание. Воспользовавшись им, Андайн вновь шепнула на ушко стоящему рядом королю:

“Да ладно тебе, Азгор, расслабься! В море ещё полно рыбы!”

Альфис с энтузиазмом подтвердила:

“Согласна! Иногда стоит перестать добиваться внимания рогатого монстра, и обратиться к одной миленькой и славной рыбешке...”

Она замолкла, и общественное внимание переключилось на неё. Внезапно из-за арки, уверенно печатая шаг, вышел Меттатон, держа новейшую камеру на прочном штативе, после чего, установив её, выпрыгнул перед объективом, экстравагантно отставив ногу:

“ДА КОГДА ЖЕ ВЫ НАКОНЕЦ ПОЦЕЛУЕТЕСЬ? ЗРИТЕЛИ УМИРАЮТ БЕЗ РОМАНТИКИ!!”

Похоже, он создал новое шоу под названием “Давай поженимся», иначе его поведение никак не объяснялось. Но я точно знала одно – узнав королевский замок в прямом эфире, монстры со всего государства потянутся за своей звездой. Красная, как рак, Альфис, уверенно сказала:

“Точно! Давай сделаем это!”

Воительница склонила голову, а ученая встала на цыпочки, они обе отчаянно пытались достигнуть друг друга, хлопая губами, но расстояние было слишком велико. Романтичный момент прервала Ториэль, вставая между ними:

“Эй! Здесь же дети!”

“Т-точно! П-простите! Я просто слегка увлеклась...”

Они обе выдали фальшивые улыбки и встали как ни в чем ни бывало. Решив не стоять в стороне, братья тоже подошли к компании, так же устремляя взгляд на девушку, заинтересованно осматривавшую всех собравшихся друзей. Альфис обратилась к Папирусу:

“Слушай... Это ты ведь нас всех собрал, не так ли? А откуда ты сам узнал, где находится Фриск?”

Папирус нагнулся, спускаясь до одной высоты с низким динозавриком и, при помощи двух пальцев, показал:

“СКАЖЕТ ТАК, МАЛЮСЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК РАССКАЗАЛ МНЕ.”

“Малюсенький... Ц-цветочек?..”

Гигантская линия ударила в стройный ряд монстров, сбивая их в одну кучу и мгновенно окручивая их, не давая пошевелить и конечностью. Удивленная Фриск подскочила на месте, отшатываясь назад и с ужасом смотря на выросшего перед ней Цветика, дружелюбно улыбающегося и покачивавшего головой с шестью лепестками.

“Вы ИДИОТЫ! Пока вы тут сюсюкались... Я забрал людские души! И теперь... Не только они под моим контролем, но и все души твоих друзей тоже!”

Лицо Цветика исказилось, превращаясь в садистскую улыбку с белыми глазами, злобно упершимися пустым взглядом во Фриск. Девушка, не зная, куда деваться, почувствовала, как её тоже обхватываю лианы, больно впивающиеся в тело острыми шипами.

“И знаешь, в чём лучшая часть? Это всё твоя вина. Это потому что ты заставила их тебя любить. Слушая, подбадривая, заботясь... Без этого, они бы сюда не пришли. И теперь, со всеми душами, я достигну своей НАСТОЯЩЕЙ ФОРМЫ!.. Хех. Почему я это делаю? Потому что эта всего лишь игра. И если ты покинешь Подземелье с чувством удовлетворения, она закончится. Но наша игра между друг другом никогда не закончится. Я буду держать победу прямо перед твоим носом, и вырывать из рук снова, и снова, и снова...”

С каждым словом лицо Цветика преображалась во всё более устрашающую и ненавистную гримасу, и мне отчетливо передавался страх, испытываемый задыхающейся от давления растений Фриск.

“Слушай, если победишь, то я верну твоих друзей. Ты получишь счастливую концовку. Уничтожу барьер. Все будут счастливы. Но этого НЕ СЛУЧИТСЯ! ТЫ... Я УДЕРЖУ ТЕБЯ ЗДЕСЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ! ”

Цветик исчез под землей чтобы тут же очутиться прямо перед девушкой. Хватка лиан сжималась, казалось, что артерии Фриск лопнут от перенапряжения, её лицо покраснело, не справляясь перед давлением. Ещё чуть-чуть, и её уже поздно будет спасать.

“Даже если мне потребуется убить тебя 1 0 0 0 0 0 0 раз!”

Огненная стена с оглушительным взрывом разорвала растения, вызволив девушку на волю. Она откашлялась, падая на четвереньки и с удивлением озираясь, отмечая потрясенное лицо Цветика.

“Что?!”

“Не бойся, дитя моё... Не важно, что случится... Мы всегда будем здесь, чтобы защитить тебя!”

Монстр решил воспользоваться старым приемом с “дружелюбными пулюлями”, устремившимися в Фриск, но длинная кость и магическое копье перегородили их движение, заставив бессильно лопнуть.

“ЭТО ПРАВДА, ЧЕЛОВЕК! ТЫ СМОЖЕШЬ ВЫИГРАТЬ! ПРОСТО ДЕЛАЙ ТО, ЧТО ДЕЛАЮ Я! ВЕРЬ В СЕБЯ!”

“Человек, если ты прошел через меня, то сможешь сделать всё что угодно! Не волнуйся, мы с тобой до конца!”

Продолжая висеть в воздухе, скованные лианой, монстры находили в себе силы защитить Фриск. Внезапно очнувшийся Санс поднял голову с пустыми глазницами, сонно заявляя:

“м? ты ещё не отлупила это парня? давай, этот странный чувак тебе ничего не сделает.”

Огоньки в его глазах постепенно вернулись, и Цветик слегка вздрогнул. Он снова попытался атаковать девушку, но всё повторилось – электрическая стена Альфис испепелила снаряды, а магия Азгора, ну, то же самое.

“Технически... Победить его – невозможно. Но почему-то я все равно верю, что ты сделаешь это!”

Не проявлявший до этого момента признаков жизни, рогатый монстр приветливо улыбнулся, обращаясь к принявшей вертикальное положение Фриск. Кажется, вся эта поддержка здорово помогает.

“Человек... Ради будущего всех людей и монстров... Тебе необходимо сохранять решимость!”

Внезапно в зал ввалились сотни монстров, которых девушка повстречала по пути в замок. Привлеченные трансляцией Меттатона, они мигом узнали, куда идти, привлекая всех знакомых и друзей.

“Мы тоже с тобой!”

“Давай, ты сможешь!”

“Ты должна победить!”

“Ты сможешь!”

“Ква!”

Здесь были и монстренок, и Маффет, и мороженщик... Все они оказывали невероятную поддержку, которая словно залечивала раны от шипов Фриск, распрямившей плечи и нависшей над Цветиком. Он отодвинулся, и мы могли слышать дрожь в его голосе:

“Это... Не может быть... Вы... ВЫ... Я НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, КАКИЕ ВЫ ВСЕ ИДИОТЫ! ВСЕ ВАШИ ДУШИ ТЕПЕРЬ МОИ!”

Цветик жутко рассмеялся, заставляя комнату дрожать как от землетрясения. Всё погружалось в белый цвет, будто кто-то выкрутил настройки в графическом редакторе, и мы почувствовали, как мир трансформируется.

В кромешной тьме, спиной к нам стояла высокая фигура в добротно связанном, но сильно поношенном зелёном свитере и коричневых тканевых штанах. Шаркнув босыми ногами и слегка вздрогнув плечами, держащими пушистую белую голову с выступающими длинными рогами, подобными закругляющимся заснеженным пикам гор, существо всхлипнуло, едва слышно обронив фразу:

“Наконец-то... Я так устал быть цветком...”

Монстр медленно развернулся, демонстрируя слегка вытянутую мордочку с бесцветными глазами и двумя угольными полосками, проходящими через щёки... А... Азри?..

“Привет! Чара, ты здесь? Это я, твой лучший друг... ”

Вспышка оборвала разгорающийся пожар потока мыслей, выводя нас из равновесия, как физического, так и душевного. Принц Подземелья взмыл в воздух, мгновенно преображаясь в неведомую ранее даже для меня форму. Фиолетовая роба с фамильным гербом покрывала тело с ног по шею, руки до светящихся ладоней скрывала белая ткань. До меня сразу дошло – это мантия, которую Ториэль попросила меня помочь сшить ему на коронацию... Тогда она мягко обозначила, что что-то подобное будет сделано и для меня. Здесь царила тьма, и все крупицы света, доходящие до нас, впитывались в сияющую оболочку медальона, двигающегося в невесомости на груди монстра. Посмаковав слова на бесцветных губах, он выплюнул будто ненавистную фразу, прогремевшую в ушах: