Крылья (ЛП)

— Это так неприятно, братан, — говорит Жук, качая головой.

Натали смотрит на что-то в центре комнаты.

— Что это Дестени делает?

Я поворачиваюсь. Дестени залезла на один из столов, одетая в белые одеяния Пилигрима. Взгляды окружающих из замешательства быстро превращаются в страх, когда она произносит.

— Его Могущество глянул в ваши души, и увидел всю вашу скверну, — говорит она решительно. — Вы очистите эту землю за грехи, для освобождения места для нового порядка. Одна вера! Одна раса! Одна нация, под Его Могуществом! Ибо так говорит Господь нам всем!

Стаканы у всех на столах начинают дребезжать, когда низкий гул отражается на всем. Натали бросает на меня панический взгляд. Я знаю, что звук.

Эсминцы.

Глава 25

ЭШ

Я ТЯНУ НАТАЛИ под стол в тот момент, когда падает первая бомба. Штукатурка летит с потолка на пол и раздается лязг металлических лотков, когда бомба попадает в цель. Запах крови ударяет в ноздри — теплый, вкусный, пьянящий. Столовая наполняется криками. Секундой позже свет моргает и выключается, загораются красные мигалки. Рев сигнализации раздается по всей территории комплекса: виу-виу-виу-виу. Слышится шипение разбрызгивателей, которые включаются при тушении пожаров, которые уже охватили столовую.

Натали в панике. Остальные вместе с нами под столом. Жук держит Дей, Люсинда прикрывает голову руками. Ацелот и Элайджа лежат рядом с ними. Старший парень-Бастет накрывает своим телом Элайджу, защищая его. Искрящийся осколок металла торчит в спине Ацелота. Из раны льется кровь.

— Эйс! — кричу я, стащив его с Элайджи.

Ацелот падает в мои объятия, его безжизненные глаза смотрят на меня. Струйка крови сочится из его приоткрытых губ.

— Эйс, О Боже... — произношу я сдавленным голосом.

Элайджа смотрит на брата.

— Нет, — говорит он, качая головой. — Нет… нет… нет… НЕТ!

Слышен страшный лязг выгибающего металла над головой, и я поднимаю голову. Балки, держащие бетонный потолок, долго не протянут. Вся комната превратится в пещеру.

— Мы должны выбраться отсюда, братан! — перекрикивает шум Жук.

Я кладу тело Ацелота на пол. Элайджа жмурится и слезы струятся по его щекам. Я кладу руку ему на плечо.

— Нам надо уходить, — говорю я.

Элайджа всхлипывает и кивает. Он бросает последний, страдальческий взгляд на своего брата, и после мы выбираемся из-под стола и бежим, перепрыгивая через раненых, мертвых, не останавливаясь, чтобы помочь. Я краем глаза замечаю скрученное, сломанное тело Дестени, обсыпанное штукатуркой, на полу. Я ничего не чувствую. Мы все вшестером выбегаем из столовой, как раз в тот момент, как падает потолок, подняв шлейф пыли. Ударная волна сбивает нас с ног. Я скольжу по полу, ударившись о стену. Ууууух! Воздух ударом об стену вылетает из моих легких, но нет времени останавливаться, я должен убраться отсюда. Я встаю на ноги и помогаю встать Натали.

Вокруг нас раздаются ужасающие бух-бум-бух-бум-бух-бум, еще больше бомб обрушивается на бункер, которые превращаются в бесконечный шквал, сотрясая здание, как погремушку. Мне кажется, что мы в снежном шаре, который встряхнули.

— Нам нужно добраться до Транспортеров, — говорит Дей.

— Мне надо добраться до мамы, — говорит Элайджа.

— Мои родители, — отвечает Натали, — Марта! О, Боже, Эш!

— Где Роуч? — говорит Жук.

Роуч была в центральное управление с родителями Натали... У меня скручивает живот. Сигур. Я не могу разом потерять его и отца. Не могу. Не могу. Не могу. Мы мчимся вниз по дороге, ведущей к центральному управлению, которая ведет по пути в больничную палату. Люди бегут во всех направлениях. Некоторые соблюдают аварийный протокол, но и все остальные, включая нас, просто в бегах, чтобы найти своих близких. Везде куда я не посмотрю, рушатся стены, поезда метро сходят с рельс и кабели, тянущиеся вдоль железной дороги, искрят голубым электричеством.

Слышны звуки выстрелов, когда мы поворачиваем за угол. Слейтер бежит по дороге к нам навстречу, подняв оружие. Ужасающую, сердце-скручивающую секунду я думаю, что он пристрелит нас, но затем он нацеливает свою винтовку поверх наших плечей и стреляет в людей позади нас. Я резко поворачиваюсь. Рой Стражей-гвардейцев вываливается из ближайшего входа, который ведет парень-подросток, одетый в серый мундир с блестящей булавкой в виде бабочки на груди. Себастьян. Даже отсюда я вижу металлический блеск в его серебряных глазах.

— Эш, его глаза, — задыхается Натали.

— Вижу, — отвечаю я.

Он замечает нас и указывает в нашу сторону.

— Вон туда!

Элайджа толкает меня в сторону, и пуля присвистывает рядом с моим ухом.

— Спасибо, — отвечаю я на бегу.

— Обращайся, — отвечает он.

Натали хватает меня за руку и тащит нас в боковой проход, подальше от Себастьяна. Дорога впереди завалена обломками. Слева от меня железнодорожный путь, где дорога обычно шла, а на противоположной стороне еще один путь. Дело ясное. Мы прыгаем на скрученные рельсы и спешим к краю платформы. Элайджа грациозно прыгает на пустую дорогу в нескольких футах над нами и помогает нам всем подняться. Мы бежим, не останавливаясь, наши мысли только о спасении наших семей.

Бух-бах, бух-бах, бух-бум. Еще больше бомб сбросили на бункер, которые сотрясают стены и заставляют нас спотыкаться. Кусок бетона приземляется в нескольких дюймах от Дей, и она кричит в испуге.

— Туда! — говорит Натали, указывая на центральное управление. Стекло все еще цело — оно, должно быть, спроектировано так, чтобы выдерживать взрывы. У двери стоят Гаррик и Саша, стреляя в любых проносящихся мимо Стражей-гвардейцев. Родители Натали находятся внутри, вместе с Сигуром и Роуч. Я вздыхаю с облегчением. Они живы.

Мы гоним по оживленной улице, избегая летящих пуль и трещин в трубопроводах откачки пара. Вокруг нас оглушительно орет сигнализация: виу-виу-виу. Гаррик заталкивает нас внутрь комнаты, хлопнув дверью. Мгновение, и там тишина. Сигур спешит ко мне, притягивая меня в свои объятия, в то время как родители Натали обнимают ее.

— Мы только собирались идти искать вас, — говорит генерал Бьюкенен Натали.

— Мы должны добраться до больницы, — говорю я, отстраняясь от Сигура. — Иоланда, Марта и доктор Крейвен там.

— Мы не можем, — говорит генерал Бьюкенен, указывая в сторону цифровых экранов на стене, которые в прямом эфире показывают, что творится в бункере. На одном из мониторов я замечаю Себастьяна бегущего по дороге. Он рыщет злобными глазами в поисках нас. — Враги повсюду. Мы должны в первую очередь вывести отсюда детей. Это главная задача.

— Я должен найти маму, — говорит Элайджа.

— Мы не можем оставить Марту! — добавляет Натали. — Я не уйду без нее.

— Хорошо, — отвечает генерал Бьюкенен, зная, что он не сможет переубедить Натали. — Берите оружие из шкафчика.

Он указывает на шкаф, который я не заметил раньше, на противоположной стороне комнаты. Мы мчимся к нему, и каждый хватается за оружие. Я передаю одно Натали, и Жук передает еще одно Дей. Она убеждается, что оно заряжено, оглядывая его тяжелым взглядом. Это не первая ее перестрелка. Элайджа берет два: одно для него, другое для его мамы, когда мы ее найдем. Генерал Бьюкенен и Роуч берут полуавтоматы, в то время как Эмиссар Бьюкенен подвешивает кобуру вокруг ее тонкой талии и кладет туда пистолет.

— Пошли, — говорит она.

В момент, когда мы выходим из центра управления, наши уши атакованы какофонией звуков: сигналов тревоги, бомб, криков, выстрелов, грохота бетона, взрывающихся газовых труб. Генерал Бьюкенен хлопает Гаррика по плечу, и Люпин берет инициативу на себя, а Люпин с розовыми волосами, Саша, прикрывает тыл. Каждые несколько секунд слышится гул перестрелки: та-та-та, когда мы пробираемся к больничной палате. Я прикрываю Натали собой. Жук поднимает пистолет и сжимает курок: бум-бум-бум. Трое Стражей-гвардейцев падают на тротуар впереди нас на рельсы.