Лед как пламя

Губы Хенна медленно расплываются в улыбке.

— Здравое решение, моя королева. Где, по-вашему, находится последний ключ? Понятно, что в Вентралли, но где именно?

Я закусываю губу.

— Какой у Вентралли символ? У Саммера — вино, у Якима — книги. Подсказка на двери указывает на вентраллианскую маску. Однако найденный в Якиме ключ был завернут в гобелен, являющийся еще одним символом вентраллианской любви к искусству. — Я встречаюсь с Хенном глазами, обдумывая эту мысль. — Возможно… ключ находится в одном из их музеев. Оттуда и начнем. Неплохо было бы заглянуть в их гильдии. Так что они будут следующими на очереди.

— Хорошо, — кивает Дендера. — У нас есть план.

— Да.

Теперь, когда шакрам уютно устроился у меня за спиной, руки чешутся ринуться в бой. Я разрушила защитные стены, которые сама возвела вокруг себя. Теперь у меня есть те, кто делают меня сильной. Я раскрылась перед Кэридвен, Коналлом, Гарриганом, Нессой, Дендерой и Хенном, поведав им обо всем, что меня тяготит. Я буду сохранять спокойствие и осторожность, но в нужный момент позволю себе быть безрассудной. Я извлеку уроки из своих ошибок. В отличие от Ханны. Она лгала мне и заставила других лгать всю мою жизнь. Она продолжала скрывать многие вещи и после смерти, когда могла бы мне все рассказать. Может, если бы она извлекла уроки из своих ошибок, то мы бы не оказались в таком положении. Может, если бы не было всей этой лжи, то мы бы обрели свободу раньше.

Я выпрямляюсь. Нет. Не буду о ней думать. То, чего она хотела, не имеет значения.

— Нам всем нужно поспать, — замечает Гарриган. — Скоро рассветет.

— Погодите. — Я смотрю на Хенна. — Ты вернешься в Винтер?

— Конечно, — ни секунды не мешкает он. — Но почему, моя королева?

— Потому что мы с Тероном… Между нами все изменилось, — торопливо объясняю я, и сердце болезненно сжимается. — Мы больше не стремимся к одной цели, как это было когда-то, и я не знаю, чего от него ожидать. Не думаю, что он сделает что-то ужасное, но он был нашим сильнейшим корделлианским союзником. Правда, нам это мало чем помогло. Но сейчас… пожалуйста, просто проверь, как обстоят дела в Винтере.

Помрачнев, Хенн медленно склоняет голову.

— Конечно, — повторяет он.

Дендера быстро и нежно целует его. Сжав на прощание ее плечо, он уходит в смежную комнату, чтобы подготовиться к путешествию. Гарриган с Коналлом следуют за ним в ожидании последних указаний.

Кэридвен поднимается и подходит ко мне.

— Мне очень жаль.

Я тоже встаю и просовываю большие пальцы под ремни, которые крепят чехол шакрама к спине. Снег небесный, как же приятно снова иметь его при себе. Так приятно, что я могу даже сделать вид, будто не поняла Кэридвен.

— Ты о чем?

Она окидывает меня понимающим взглядом, в котором сквозит досада.

— Мужчины Гармонии умеют разбивать сердца, — говорит она, и на ее лице отражается печаль. — Но я не отказываюсь от своих слов. Он тебе не подходит. Ты слишком хороша для него.

Шею опаляет жаром, и я бросаю взгляд на Дендеру и Нессу, но они тихо перешептываются о чем-то у двери.

— Он не был моим возлюбленным, — шиплю я. — Снег небесный, это все, о чем вы, саммерианцы, способны думать?

— Поверь, когда ты найдешь подходящего мужчину, то только о нем и будешь думать, — слабо улыбается Кэридвен.

Склонив голову, я понижаю голос:

— Я поделилась своими секретами. А ты когда-нибудь поделишься со мной своими?

Она удивленно моргает, но быстро берет себя в руки.

— Это не было частью нашей сделки, королева Винтера.

Не сказав больше ни слова, Кэридвен уходит. Потрясенно проводив ее взглядом, я отвлекаюсь на подошедшую ко мне Нессу.

Она выслушала сказанное мной тихо и молча, будто складывая полученную информацию в голове каким-то своим определенным образом. И меня вдруг пронзает уверенность, что именно она способна увидеть то, чего никто из нас не смог разглядеть.

Несса стискивает руки.

— Ты все еще боишься ее?

Я касаюсь медальона — пустой оболочки, когда-то содержавшей магию. Мое молчание говорит само за себя.

— Я бы тоже боялась, — признается Несса. — Не вини себя за то, что сделала. Я не думаю, что твоя магия настолько плоха, как ты считаешь. В конце концов, она принесла много хорошего. Она исцелила нас, помогла нас спасти, сражалась в Эйбриле с Ангрой. Знаю, это не делает ее менее страшной, но… — Несса пожимает плечами. — Она — наше оружие, а мы рады любому оружию в наших руках.

Я улыбаюсь.

— Ты и правда набралась мудрости, леди Кентигерн.

Ее щеки вспыхивают румянцем. Она покидает комнату, а за ней и Дендера. Я остаюсь в окружении приборов и приспособлений, кнопок и рычагов. Сквозь занавески проглядывают бледные лучи восходящего солнца. Не знаю, как долго мы разговаривали. На меня наваливается усталость, разум заволакивает легкой дымкой. Я погружаюсь в состояние между сном и явью, когда сознание улавливает мысль, которую я упустила.

Слова Нессы звучат в голове: «Она — наше оружие, а мы рады любому оружию в наших руках».

Я была права. Несса увидела то, чего я предпочитала не замечать: магия принесла много хорошего. Я столько времени подавляла ее, столько времени боялась ее, но… что, если она сможет помочь мне? Да, она нестабильна, но все же это магия. Это сила. Надо хотя бы попытаться.

Я сажусь на край своей кровати. Ключ Искупителей по-прежнему лежит на одеяле — древний и зловещий. Я смотрю на него, прокручивая в голове все, что мне известно о магии накопителей. Как она вошла в меня после смерти Ханны и разрушения медальона. Как дремала во мне, пока я не осознала ее присутствия. Как бездействовала, пока я случайно не вызвала ее. Как задолго до этого Ханна пришла в такое отчаяние, что умоляла магию подсказать ей, как спасти Винтер. Я хмурюсь. В магии многое зависит от нашего выбора, и Ханна сделала свой, попросив у нее совета.

«Душа должна быть готова», — сказала магия ключа. Готовность тоже рождается в выборе, когда ты принимаешь сознательное решение встретиться лицом к лицу со всем, что бы тебя ни ожидало. Что она стремилась до меня донести?

Что, если Ханна спросила не о том, как спасти Винтер? Что, если она спросила о том, как остановить Ангру или как одолеть Распад? Может, ответ магии зависел от того самого вопроса? Что я должна быть готова спросить?

Я откидываюсь на подушки и чувствую, как в спину упирается шакрам. Дремота не берет меня в эту ночь, перед внутренним взором разворачиваются события прошедших недель. Я тянусь к магии. Мягко и осторожно касаюсь ее, возвожу между нами мост и на другой его конец посылаю одну-единственную мысль: «Какой вопрос будет правильным?»

В груди растекается прохлада, магия нежным откликом рисует на моем теле морозный узор. Когда она заговаривает, я снова будто слышу свой голос. Моя магия, как и магия ключа, использует мои собственные эмоции и наполняет меня знаниями так, словно они всегда были со мной. Во мне рождается и укрепляется настойчивая мысль, которая убаюкивает меня, погружая в сон:

«Я сама пойму какой, когда буду готова его задать».

На следующее утро Хенн отправляется в Винтер. К великому облегчению, я узнаю, что мне не нужно готовиться к подписанию мирного договора Терона: Жизель отказалась подписывать его, «пока это не сделает другое королевство Гармонии». Она заявила об этом, проигнорировав тот факт, что договор уже подписан Корделлом.

Из-за этой размолвки между Якимом и Корделлом наше пребывание в Путнаме стало более чем неловким. Терон без всяких уговоров согласился отбыть в Вентралли, и через несколько дней мы снова отправляемся в путь. Я знаю, Терон надеется на то, что король Вентралли подпишет договор и это повлияет на Яким.

Наш караван покидает Ланглейсский замок, и я смотрю на Терона. Не считая короткого разговора о предстоящем путешествии, мы с ним практически не общались. И сейчас оба держимся рядом со своими людьми.