Сердце бури (ЛП)

Рун хмыкнул.

“Да”.

Отпустив его, Тьяго отпрыгнул назад. Одновременно с ним Рун с рычанием развернулся к Веру лицом, золотистые львиные глаза сверкали.

“Когда-нибудь, — произнес Тьяго, — ты найдешь свою половину. И, может быть, она будет Вером, а, возможно, и не будет. Тогда ты поймешь, как чуть не испортил все только что.”

С видимым усилием, Рун подавил свои агрессивные инстинкты. Когда оба Вера, глубоко вздохнув, выпрямились, ощущение угрозы покинуло помещение. Ниниэн чувствовала себя так, будто пробежала марафон. Вытерев щеки, она повернулась к бару и потянулась к Арьял за текилой.

Не глядя на Фейри, та пододвинула бутылку.

Обидно. Это сильно задело Трикс.

Ниниэн сделала несколько глотков и огненная жидкость опалила горло.

— Что, даже не можешь посмотреть на меня? — спросила она Гарпию.

— Я слишком зла, чтобы смотреть на тебя сейчас, — ответила Арьял, протягивая руку к выпивке.

Ниниэн вернула текилу. Горечь окатила ее, а с ней и волна страха. Рун с Арьял, должно быть, были самыми близкими друзьями для нее и Тьяго. Насколько же плохо отреагирует остальной мир?

— После всего, через что мы прошли и всего времени, что мы провели вместе, я думала, что заслужила большего, — тихо произнесла Трикс.

— Я не говорю, что это справедливо, — ответила Арьял. — Просто говорю, что зла, — и сделала несколько глотков.

— Ладно, — протянула Ниниэн. Подняв руки к лицу, она потерла глаза, потом зарылась пальцами в волосы, пытаясь массажем пробудить уставший мозг. — Тогда почему?

Отшвырнув бутылку к бару, Арьял взглянула на подругу.

— Я злилась, что ты выбрала Темных Фейри, а не нас. Ты не обязана доказывать кто ты такая Богу и всем остальным. Скорее всего, твоя реальная личность умерла бы вместе с Уриеном, потому что он чертовски не желал распространяться об истинной наследнице престола. Ты могла бы остаться в Нью-Йорке. И была бы счастлива с нами.

— Мы обсуждали это перед моим отъездом, — возразила Ниниэн. Она так устала, что едва могла сидеть на стуле прямо. — Ты же знаешь, почему я сделала это.

— Да, но я не обязана восхищаться этим, не так ли? — спросила Арьял. — Ты не Вер, а я ненавижу, когда кто-то из нас образовывает пару с кем-то не из Веров. Боже, не говоря уже о Тьяго. Он куда больший Вер, чем большинство остальных. То есть, ты не только оставляешь нас, но и забираешь с собой одного из сильнейших. Ненавижу это и ничего с этим не могу поделать, а ты знаешь, как я ненавижу, когда у меня не получается что-либо с чем-то сделать. Вот поэтому я и злюсь.

Ниниэн как будто получила пощечину.

— Окей, это нормально, что я не слишком тебе нравлюсь? Понятия не имела, что ты такая фанатичка.

— Черт побери, — сказала Гарпия, бросив на Ниниэн яростный взгляд. — Не это я имела в виду. — Арьял перешла на телепатию: “Что случится через двадцать-тридцать лет, если ты вдруг решишь, что вы с Тьяго не подходите друг другу? Ты сможешь уйти, но он никогда не отпустит тебя.”

“Это и есть фанатизм,” — возразила Ниниэн.

Гарпия сделала злой рубящий жест.

“Я видела, что может случиться. Наверняка ты тоже!”

“Я не говорю о том, что может случиться с кем-то еще в какой-то другой ситуации, — возразила Ниниэн. — Я имею в виду себя. Суть в том, что ты не доверяешь мне любить его, заботиться о нем. Ты сама сказала. И все потому, что я не Вер. Я никогда не стала бы достаточно хорошей или подходящей для него, так ведь?”

Aрьял молча уставилась на бутылку текилы.

Глаза Ниниэн заблестели. Когда рука Тьяго опустилась ей на плечо, девушка обернулась и обняла мужчину за талию, прижавшись щекой к теплой обнаженной коже. Ни за что сейчас она не смогла бы взглянуть ни на Арьял, ни на Руна.

Трикс знала, что ее прежняя жизнь закончилась и примирилась с этим, но никогда бы не подумала, что дружеские отношения тоже могут закончиться.

Возможно, было эгоистично принять предложение Тьяго. Ее жизнь точно не будет воскресным пикником. Вероятно, следовало лучше стараться оттолкнуть его. Вер сказал, что уйдет, если Ниниэн докажет, что не хочет его. Она могла бы заставить его в это поверить. Трикс просто не была достаточно сильной.

“Мне он нужен больше, чем вам,” — сказала она Арьял.

Щека Ниниэн стала влажной. Защищая девушку, Тьяго прикрыл ее лицо от других и наклонился, чтобы прижаться губами к ее лбу. Что бы они с Арьял не сказали друг другу, очевидно, что разговор был болезненным. Хотелось двинуть кулаком в физиономию Гарпии.

Он с трудом сдержал этот импульс. Тьяго представил себе возможный разговор. ”Тьяго, ты не можешь везде драться за меня.” Но он не понимал, почему бы, черт возьми, и нет.

Мужчина сгреб Ниниэн и прижал к себе. Держа туфли одной рукой, она спрятала свое лицо у его шеи. Повернувшись к двери, Страж остановился и произнес, не глядя на Веров:

— Не стоит идти, если не можете принять нас.

Он подождал, чтобы посмотреть, будет ли Ниниэн противоречить ему. Обернув руку вокруг его шеи, девушка промолчала. Крепко сжав Фейри, Тьяго вышел.

Небо на востоке осветилось в предрассветный час, открыв взору влажные, заваленные мусором окрестности, пострадавшие от разразившейся прошедшей ночью бури. По всей стоянке были разбросаны обертки от фаст-фуда, пластиковые бутылки. Со стороны, с выключенным освещением, бар “Big Red’s” казался подряхлевшим.

Услышав шорох гравия, он обернулся. Из здания вышли Рун и Арьял. Оба выглядели усталыми, но все же решительными. Стражи подошли к ним с Ниниэн. Рыжевато-каштановая голова Грифона возвышалась над взъерошенной Арьял на пару дюймов. Высокие, подтянутые стражи привычно сканировали окрестности цепкими взглядами. Веры подошли и встали по сторонам от него. Протянув руку, Aрьял коснулась ладони Ниниэн. После небольшого колебания девушка сжала пальцы Гарпии.

Рун был прав. Верам не просто давалось прощение и они никогда ничего не забывали.

Но так же плохо они отпускали своих любимых.

Ниниэн была полностью истощена. Бесформенный туман заполнил ее разум. Она смутно сознавала, что Тьяго сел на заднее сидение автомобиля, все еще держа ее на руках. Рун что-то сказал, Страж коротко ответил, после чего Первый закрыл дверь. Снова открылись и закрылись другие двери машины. Через несколько мгновений Aрьял завела авто и выехала на тихие чикагские улицы.

Затем, должно быть, Ниниэн заснула, или же впала в состояние забытья. Задремав под мерный шум, девушка проснулась, когда Тьяго укладывал ее на кровать. Она приоткрыла глаза и огляделась. Снова в чертовом пентхаусе отеля. Ниниэн резко села, изможденное, испачканное лицо было полно тревоги.

Словно высеченные топором, черты мужчины смягчились, когда он склонился над ней.

— Все хорошо. Все в порядке, ты в безопасности.

Неужели это был долгий, яркий, невероятно красивый сон? Она моргнула, оглядываясь вокруг. Одета в объемную черную футболку. Вооруженный Тьяго с обнаженным торсом, черные потрепанные брюки.

Ниниэн ощутила боль в самых интимных местах своего тела. Девушка немного расслабилась. Это произошло. Это не сон.

— Собираешься куда-нибудь? — пробормотала она.

— Нет, — ответил он, целуя ее сонный, мягкий, надутый ротик. — Просто выйду на несколько минут в соседнюю комнату. Нужно позвонить в Нью-Йорк и поговорить с Драгосом.

— Ладно, — веки будто весили по девяносто фунтов (ок. 40 кг — прим. пер.) каждое и Трикс не могла держать их открытыми. Голову клонило в сторону. — Буду ждать здесь.

Мужчина мягко рассмеялся.

— Оставлю дверь открытой, чтобы держать тебя в поле зрения. Не могу успокоиться после твоего похищения Джинном. Ложись, Фейри. Вернусь через несколько минут.

Тьяго уложил ее. Она посопротивлялась немного, но все же легла и, повернувшись на бок, обняла подушку, пока мужчина подтыкал вокруг нее одеяло. Трикс почувствовала, как Вер провел пальцами по ее волосам. Он выключил ночник и прошел в ванную. Через некоторое время Нинэн услышала его тихий голос.