История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)

— Идите, Элизабет. Надеюсь, что вам с Алексом удастся наладить отношения без вмешательства офиса и родителей. — Я снова кивнула и поднялась, бросая короткое прощание.

— И еще кое-что, Элизабет… — Я обернулась с невнятным мычанием в знак внимания.

— Пожалуйста, постарайтесь не раскачивать лодку. Меньше всего в этой школе нам нужен скандал.

Листок, всученный мне адвокатом Мэнголда, оказался брошюрой о помощи жертвам сексуального насилия с номером кабинета психологии, нацарапанным снизу шариковой ручкой. Я быстро сфотографировала трехзначное число и скомканная листовка полетела в ближайшую мусорку.

Казалось бы, теперь одной проблемой в жизни меньше. Вот только курс психологии… Весьма недвусмысленный намек от работников административного офиса. Неужели и они убеждены в моей психической нестабильности? Что ж, Айзенк, Сонди и Майерс-Бриггс [3], посмотрим, что вы расскажете обо мне на этот раз.

_____

[3] Айзенк, Сонди, Майерс-Бриггс — имеются в виду психологические тесты данных авторов.

_____

Я появилась на стоянке как раз к окончанию уроков, неуютно ёжась от колючего ветра. Основная часть учеников, как обычно, толпилась возле своих машин, не спеша покидать пределы школы. Особо ушлые умудрялись курить прямо на парковке, безмятежно облокачиваясь о кузова пикапов и сдвигая козырьки бейсболок назад. Мой самый большой кошмар пребывал в прострации и сидел на капоте неприметной серой машины в окружении едва ли не всех, кто был на уроке физкультуры. Выглядел он побито, а из носа торчали две белые ватки. Или это были тампоны его подружки?

Стоило мне показаться из-за деревьев, как парень мгновенно спрыгнул с алюминиевого корпуса, с решительным видом направляясь наперерез к моей машине. Неугомоннейший образец человеческой расы.

— Скажи мне, что это всего лишь слухи! — рассмеялась Софи, подбегая ко мне сзади и по-дружески обнимая за талию. Пребывая в растерянности, я даже не сумела возразить. Я неотрывно следила за приближающимся парнем. Я чувствовала, как начинаю неосознанно дрожать не то от пронизывающего ветра, который сорвал с головы капюшон, не то от вероятности продемонстрировать мою силу во второй раз. Но теперь уже на глазах поджидающей публики.

— Не слухи. Я швырнула мяч прямо в его противную рожу! — поспешно пробормотала я и снова нервно покосилась в сторону парня, открывая машину и забрасывая рюкзак на заднее сидение. Казалось, я уже могла слышать, как его ботинки царапают асфальт. — Эй, Софи. Давай я подвезу тебя домой? Обсудим заодно и завтрашнюю поездку, — как можно более беспечно бросила я, хватаясь за ручку водительской двери и готовясь спрятаться внутри за считанные секунды.

В ушах бýхал пульс, к горлу подкатывала тошнота, и я мысленно умоляла Софи хоть чуточку поспешить с решением.

— Конечно. Спасибо, Лиз, — улыбнулась подруга, и я облегченно выдохнула, забираясь в машину и попутно замечая, как исказилось лицо приближающегося Мэнголда. Нет, он не успеет. Да, я в безопасности… Лишь бы руки перестали дрожать.

Мотор огласил ревом парковку, и я плавно сместила автомобиль в сторону выезда, не собираясь ни прогревать двигатель, ни пристегиваться, пока не уберусь подальше. Алекс в оцепенении замер в паре метров от моего парковочного места и, по мере того, как я набирала скорость, становился все меньше в зеркалах заднего вида, тая на пасмурном горизонте.

— Слышала, он очень гадко отозвался о твоей семье… — тихо и как-то скомкано начала подруга, и я передернула плечами. Путь был свободен, и я беспрепятственно выехала на дорогу. Если бы не лампочка на приборной панели да противно верещащая напоминалка, я бы совершенно забыла о ремне безопасности.

— Да уж… Это мягко сказано.

— Прости его. Я давно его знаю… Мне за него стыдно. Скажу тебе честно: никогда и ни с кем он раньше себя так не вел. — Софи задумчиво накручивала на палец завязки от шапки и одновременно жестами указывала, куда именно нужно ехать. — Наверное, мне не следует спрашивать, и я пойму, если ты не захочешь отвечать… — Подруга несколько секунд помолчала. Руль заскользил под вспотевшими руками. Догадывалась я, о чем именно она хочет поговорить. Много ума не надо.

— Просто ты так внезапно появилась у доктора и миссис Каллен… Прости меня. Молчу.

Софи могла бы уже сто раз меня об этом спросить, и, скорее всего, ежедневно преодолевала искушение, но, будучи весьма деликатной, дожидалась удобного случая. Значит, настал-таки момент оглашения официальной версии моего пребывания в этой дыре.

— Все в порядке, — я попыталась сгладить тон голоса и упорядочить ненужные и весьма болезненные мысли, завертевшиеся в голове. Я не хотела срываться и рисковать хрупким зародышем дружбы с Софи. — Карлайл и Эсме мои крестные родители. — Софи заинтересованно ждала еще какой-то конкретики, пока я сосредоточенно миновала перекресток. — У моей матери назрел крупный проект на работе, и на некоторое время она вынуждена улететь в Европу. — Я сглотнула и попыталась иронически улыбнуться. — Меня ей взять с собой в Амстердам сложно, разумеется. Она у меня такая вся из себя бизнесвумен. Собственно, Карлайл и Эсме мне как вторые родители и… некоторое время, пока у мамы работа, я поживу здесь.

Софи в задумчивости переваривала информацию, но не стала задавать последний и самый опрометчивый вопрос — что же с моим отцом? Эх, пропустила мое отменное вранье про гангстера, который вечно пропадает на разборках, а в перерывах дарит мне Порше с непосредственностью богача. Вместо этого девушка показала на свой дом — симпатичный, хотя и слегка несуразный, обитый желтыми досками, с пристройкой в виде маленькой башенки. Я крепко стискивала в ладонях руль и очень хотела поскорее оказаться под одеялом.

— Так, значит, ты даже не останешься здесь до конца года? — От неожиданной грусти, что отчетливо звучала в ее голосе, я даже повернулась. Кто-то ко мне привязался. Вот уж не ожидала.

— Я буду самым счастливым человеком, если мне удастся вернуться домой до Дня Благодарения, — отрывисто произнесла я и невидящим взглядом уставилась вдаль.

— Это все из-за кретина Мэнголда? — хмуро поинтересовалась Софи. Я лишь медленно покачала головой и снова попыталась улыбнуться. Скулы саднило от непривычной мимики. — Я ему устрою разнос…

— Да ладно, не думай об этом раньше времени. Лучше скажи, во сколько мне завтра заехать?

Лаконично обругав Мэнголда, Софи с легкостью переключила внимание на события ближайшего будущего. Она прекрасно понимала, какую игру я затеяла, и затаилась до удобного случая, чтобы развести на откровения. Вот бы она никогда больше не задавалась вопросами о наших с Мэнголдом разногласиях…

Я отправлялась домой в растерянности. Софи изначально не следовало надеяться на долгую и крепкую дружбу между нами. Я здесь на птичьих правах и неясно, уеду ли или останусь на следующий день. Вот только почему я чувствовала себя потерянной из-за ее грусти? Да, она приятный и ненавязчивый собеседник, спонсор домашки для списывания, и не лезет в душу. Неужели и я успела к ней привыкнуть? Ведь расставания — это то, что я ненавижу больше всего. Расставания, одиночество, еженощные кошмары и будничные флешбеки — вот коктейль, который с легкостью сведет меня с ума после одного-единственного глотка на пробу. И я останусь лежать бездыханная и скорченная в дальнем углу, а на моей горькой чаше будут подсыхать следы коралловой помады, которую Таня подарила мне в прошлое Рождество. Таня, Марвел, мама, мама, где же ты, мама…

***

Впервые за все мое вынужденное пребывание в доме Калленов я не знала, чем себя занять. В голове роились мрачные мысли, подстрекаемые ледяным дождем, что начал барабанить по крыше, как только я заехала в гараж. Уроки — отстой, сериалы — просмотрены, скетчбук — в чертогах кабинета Карлайла.

Свежие «пины» [4], как один, были совершенно неинтересными и однотипными, пока среди множества картинок я не наткнулась на заковыристый нотный ряд. Для кого-то — романтичные обои на телефон, а для меня — живая мелодия. От неожиданного желания почувствовать ласковую прохладу клавиш начали чесаться пальцы.