Семь (СИ)

- А запрети ты ему пить.

-Еще чего, - раздался грубый насмешливый голос Гриши.

- Хорошо,- ответил сын и попросил Гришу уделить немного внимания.

Гриша перевел свой взгляд от алкогольного напитка, что вот-вот готов был расплескаться в его нестерпимой руке и посмотрел на Павла. Когда его и без того затуманенный взор попал под влияние детских, зорких зеленых глаз, в комнате раздался совсем не просительный голос. Он повелевал, и Гриша поневоле готов был подчиниться. Он поставил рюмку на стол, и сложил руки на коленях. Руслан рассмеялся своим грубым голосом, и похлопал сына по спине.

- Ты смотри, он натурально тебя послушался. Ну, Григорий, решил подыграть своему маленькому другу?

- Не отвечай,- приказал Павел, и Гриша не издал не единого стона.

Руслан снова рассмеялся и опрокинул рюмку с мутной жидкостью в рот, думая, что его друг последует примеру.

Прошла минута, затем другая, третья, Гриша сидел на своем месте, рука его не дрогнула, когда он смотрел на Руслана, уста все также хранили молчание.

- Да хватит тебе. Пей уже, а то стынет,- Руслан подал другу рюмку, но тот ни как не реагировал.

Отец мальчика наполнил и опрокинул еще одну рюмку. Григорий продолжал изображать гипсовую статую.

- И долго ты собираешься ему подыгрывать?

За Григория ответил Павел.

- Он и не подыгрывает. Я же говорил, что умею подчинять себе волю людей.

Руслан принял сердитое выражение лица, этот спектакль затягивался, и ему не хотелось строить из себя такого же дурака и подыгрывать сыну.

- Ты ему еще раздеться прикажи и на улицу выйти. Пусть песни наши местные кричит во все горло.

Мальчик прищелкнул языком, и окликнув Гришу стал повелевать исполнить все, что сказал отец. Гриша покорно встал, и начал снимать с себя одежду. Когда на нем не осталось и нижнего белья, сосед вышел на улицу и громко затянул мелодию.

- Гриша! Всех соседей перепугаешь, заткнись ты!

Гриша не обращал на него внимания, и продолжал кричать во все горло незатейливый куплет. Руслан выругался. Ни тумаки его, ни силы не смогли заставить Гришу замолчать. Павел наблюдал эту картину молча, пока в конец отец не попросил его заткнуть глотку «пьяному идиоту». Мальчик сделал несколько шагов по сугробу, и велел Григорию замолчать. Затем он приказал ему вернуться в дом, одеться и забыть все. Когда воля его была исполнена, Гриша, не помня себя, выпил рюмку самогона.

- На улице дикий холод, пока вышел освежиться задубел с ног до головы.

- Еще бы не задубеть,- смеялся его друг, - «голым» петь песни, на морозе.

- Насчет песен не знаю, я бы не решился петь, голоса у меня нет, а голым так и подавно меня из избы не вытолкаешь.

- Да перестань! – Разозлился Руслан, ты же только что выходил на улицу, в чем мать родила, и распевал «Малинку» что было сил.

- Ха-ха-ха, скажешь тоже. Это у тебя что, галлюцинации начались. Ты это, не пей больше, гляди, скоро сама госпожа «белочка» придет, на столе выплясывать румбу начнет.

Руслан понял, что цирк этот не прекратиться, а посему решил не спорить с сыном и другом, вздумавшим подшутить над ним.

- Павел иди спать, уже поздно,- отец посмотрел на него сердитым недружелюбным взглядом.

-А нам с тобой еще многое нужно сказать друг другу.

Так закончилось показательное представление. Павел вышел из-за стола расстроенный, ему не удалось доказать отцу свою правду, и мало того накликал на себя его гнев. Из кухни еще некоторое время раздавались мужские голоса, затем сон, стал медленно обволакивать сознание, и Павлу приснилась его сестра. Так, по крайней мере, он думал…

Глава 6

Руслан еще долго не мог уснуть, ворочаясь из стороны в сторону. Они с Гришей чуть не разругались на почве забавного представления, в котором Гриша, принимая участия, всячески отрицал свои действия. Когда отец Павла выпроводил гостя и нырнул в теплую постель, его сомнения в том, что Гриша нарочно подыгрывал Павлу стали развеиваться. Но Руслан продолжал всячески отрицать талант сына. И по сему, он решил забыть эту ночь. Но как бы Руслан не пытался забыться, на утро все же подумывал привести своего сына в чувства и выбить из его головы эту «дурь», доказав на деле, что ни какими сверх-способностями мальчик не обладает. Того гляди еще и разум повредит, придумывая себе что попало.

- Сынок, обратился он к Павлу, когда тот по велению матери копался в грядках. Павел бросил тяпку и направился к отцу.

- Ты все еще веришь, в свой придуманный дар, в свой талант внушать людям то, что тебе хочется?

- Я не верю, отец, я обладаю такими способностями.

Руслан выругался, и заметив приближающуюся жену широко улыбнулся. Дарья, по-видимому была не в духе, потому как рявкнула на сына, который испачкал постиранное белье, случайно задев простынь грязной рукой.

- В следующий раз, заставлю тебя стирать все вещи, вот тогда посмотрим, как уважаешь ты чужой труд,- сказала мать, и направилась в дом.

Тут муж схватил ее за руку и попросил задержаться.

- Чего тебе?

Дарья оказалось очень рассерженной, она получила выговор на работе и не хотела мириться с тем, что ее несправедливо журят.

- Милая, - обратился Руслан к супруге, не могла бы ты изобразить курицу?

Павел хихикнул, но мать окинула его таким грозным взглядом, что ему пришлось откашляться и замолчать.

- А страуса тебе не изобразить, - сказала она ехидно мужу и вырвала свою руку, продолжая путь.

Руслан сделал знак сыну, на что тот отрицательно покачал головой.

- Ну теперь все ясно, разыграли меня все же вы с Гришей.

Сын неодобрительно посмотрел на отца, затем поспешил окликнуть мать. Когда Дарья остановилась, и выкрикнула «теперь то что?», Павел завладел ее вниманием и ласково, но настойчиво попросил:

- Папа хочет посмотреть, как ты изображаешь курочку, будь любезна, изобрази.

В следующее мгновение, Дарья вся преобразилась, ее стеклянный взгляд упал на супруга, она заложила руки подмышки и стала кудахтать. Так продолжалось несколько минут, пока Руслан не пришел в себя от увиденного. Он приблизился к своей жене, и заметил на ее лице отрешенный взгляд. Такие же глаза были у Григория, прошлой ночью.

Павел заметил, как лицо Руслана переменилось. Теперь он, недоумевая, смотрел то на жену, все еще кудахчущую по двору, то на сына, который в этот момент прислонился к стене дома и жевал во рту травинку с самодовольной гримасой на лице.

- Она не остановится, пока ты не попросишь об этом? - Спросил растерявшийся отец.

- Так и есть.

Руслан снова замолчал, его глаза продолжали наблюдать как жена, несколько минут назад готовая откусить голову первому встречному, теперь спокойно ходит по двору и не смущаясь, изображает птицу.

- Мама, услышал он голос своего сына, - перестань, и забудь о том, что я просил тебя.

Затем мальчик повернулся к отцу и добавил:

- Не проси меня больше делать это с мамой.

Дарья пришла в сознание, сверкнула злыми глазами на сына и вошла в дом. Павел отправился копать грядки, а Руслан все еще сидел и пытался уяснить для себя произошедшее…

Позднее, тем же днем, Павел перед сном попрощался с родителями, и скрылся в детской. Отец в этот день очень мало говорил, Даша, приготовив ужин, провела остаток вечера за швейной машинкой, в трудах над новым сарафаном. Руслан лихорадочно мыслил, пытаясь придумать применение таланту сына. Его глаза горели недобрым огнем, а в голове рождались все новые и новые мысли.

Павел уселся на свою кровать и стянув с себя брюки улегся в постель. Сон никак не приходил, и потому было решено подумать об Анне. Он стал старательно вглядываться в постель, на которой некоторое время тому назад покоилось ее бездыханное тело. Ему хотелось представить ее образ, поговорить с ней о переменах, произошедших в матери. Как была бы рада Анна, подумал он, увидев нашу маму теперь. Несмотря на скверное настроение, Дарья все же выглядела более счастливой, нежели в те времена, когда ей приходилось самой заботиться детях и о доме.