Грязь на девятой могиле (ЛП)

- Все путем, - уклончиво ответила я и пожала плечами. Куки подозрительно сощурилась, и пришлось добавить: - Честное слово! Жизнь прекрасна. И все-таки тебе стоит рассмотреть вариант продавать себя за деньги. Я могла бы стать твоим сутенером. Блин! Да я была бы обалденной сутенершей!

Куки мне не поверила. Про «жизнь прекрасна», не про сутенершу. Но все же развивать тему не стала. Ну или притворилась, что не хочет ее развивать. От подруги так и несло беспокойством и переживаниями. Уж я-то знаю! Точнее чувствую. Куки искренне переживала за меня и всеми фибрами души желала мне благополучия и счастья. И я ей за это благодарна. По-настоящему. Но временами я чувствую и кое-что еще – обман. Она меня обманывала, и эта ложь змеей проскальзывала в наши разговоры. Словно чего-то опасаясь, Куки в мгновение ока меняла тему, но все равно я ощущала, что ей на самом деле на меня не наплевать.

Хотя сочувствовали мне многие. С того самого дня, как я очнулась в переулке, жители Сонной Лощины объединились, чтобы мне помочь. Мне – совершенно чужой незнакомке! Одни собирали для меня одежду, пока я торчала в больнице. Другие дарили подарочные сертификаты из разных магазинов. Через пару недель поток доброжелательности иссяк, чему я, между прочим, тоже благодарна, но люди до сих пор заглядывают в кафе узнать, как у меня дела и есть ли новости. Нашли ли копы какие-то зацепки? Вспомнила ли я что-нибудь? Не заявил ли кто-то о моей пропаже?

Нет, нет и нет.

Так же, как и от Куки, я чувствовала исходящее от людей беспокойство, однако к нему примешивалось то, чего я не ощущала ни от нее, ни от нескольких постоянных гостей нашей кафешки. Противное, почти болезненное любопытство. Жгучее желание узнать, кто же я такая. Действительно ли потеряла память, или просто притворяюсь.

Ничего страшного врачи у меня не обнаружили. По их словам, я здорова как бык и абсолютно нормальна. Правда, что ли? А что бы они сказали, узнав о моей способности заглядывать в сверхъестественное измерение? Разве это значит, что я здорова и абсолютно нормальна?

Хотя, быть может, они правы. Мои отклонения могут касаться исключительно психологии. Я ведь не помню ничего из того, что было до пробуждения в переулке. Так неужели все дело во мне? Неужели я сама блокирую собственные воспоминания? А если так, то что, черт возьми, такого ужасного произошло? Что заставило меня захотеть забыть прошлое и даже собственное имя? И хочу ли я на самом деле это знать?

Впрочем, наверное, хочу. Не зря ведь внутри меня постоянно идет мучительная борьба между желанием все узнать и счастьем неведения. И первое всегда оказывается сильнее второго.

А тем временем рядом есть люди вроде Куки, которые не дают мне окончательно спятить.

Встречаются, само собой, и скептики. Далеко не все верят, что у меня самая настоящая ретроградная амнезия, и мне хорошо это известно. Я чувствую, как из некоторых клиентов кафе сочатся сомнения, а от случайных прохожих ко мне тянется недоверие вперемешку с презрением.

Но чаще всего люди испытывают всего лишь крошечную долю подозрений. Им любопытно не только, притворяюсь ли я, но и зачем. И они правы. Зачем? Зачем мне подделывать нечто настолько ужасное и мучительное, как амнезия? Ради внимания? Ради денег? Существуют и более простые способы привлечь внимание. А деньги – тот еще отстой. Сейчас благодаря больницам, врачам и бесконечным анализам я по уши в долгах.

Так что да, мои пятнадцать минут славы дорого мне обошлись. Никогда в жизни я не смогу оплатить все накопленные счета, если, конечно, мне не отвалят целое состояние, ради которого я якобы все и подстроила. Видите ли, некоторые особенно агрессивные скептики утверждают, что я спланировала свою амнезию, чтобы в конечном счете получить огромный куш. Жаль, конечно, но это не правда. Поэтому сомнения и уверенность людей, что я всего-навсего притворяюсь, порой задевают за живое. Насколько мне известно, никакую потерю памяти я не выдумывала.

И это приводит меня ко второй моей суперсиле. Я чувствую то, чего не чувствуют другие. А это круто.

Нет, это круче, чем просто круто!

Если когда-нибудь на меня нападет больной на голову серийный убийца, который душит брюнеток колготками, я смогу почувствовать, как сильно он хочет моей смерти.

На самом деле, все не так плохо. Есть и свои бонусы. Например, я знаю, когда мне врут. Причем знаю с такой точностью, что могла бы поставить на это собственную жизнь. И не важно, насколько хорош в своем деле лжец и к каким прибегает трюкам, чтобы завуалировать обман. Я знаю, что он лжет, и все тут.

Однако в комплекте с бонусами имеются и недостатки. Временами эти мои чувства странные, как будто не от мира сего. Иногда возникает ощущение, будто за мной наблюдают. Следят. Я чувствую холодный взгляд невидимого преследователя. Горячее дыхание хищника, дышащего мне в затылок. Обжигающие прикосновения чьих-то губ к моим. Правда, такое со мной происходит только по утрам после седьмой чашки кофе. Поэтому, как только клиенты превращаются в размытые пятна, я перехожу на смесь нормального кофе с кофейком без кофеина.

- Не замерзла? – спросила я у Куки в тот самый момент, когда в двери показалась голова Дикси.

Дикси – владелица кафе и моя спасительница. Не в религиозном смысле. Волосы у нее почти такие же, как у Куки, только ярко-рыжие, почти неоновые. Собственными глазами я пока не видела, но уверена, что они светятся в темноте. Благодаря волосам кожа Дикси сияет и выглядит очень молодо, хотя самой Дикси хорошо под пятьдесят.

Глядя на нас, она приподняла брови:

- Вы сегодня работать собираетесь, или как?

Готовясь к представлению, Куки глубоко вздохнула. Скорее всего представление будет с музыкой. С диско, например. Потому что диско к обстоятельствам подходило больше, чем любой другой жанр. Ну, разве что еще трэш-метал…

Пока мы не вернулись к работе, я решила попрактиковаться в новом призвании и прошипела себе под нос:

- Где мои бабки, сучка?

- Не собираюсь я становиться проституткой! – пробурчала Куки.

Я распахнула глаза и невинно заморгала:

- Да я всего лишь тренируюсь. На случай, если ты передумаешь.

- Не передумаю.

- Вот гадство, - поникла я.

Только что все мои надежды и мечты стать сутенершей разбились вдребезги о скалы реальности. И нежелание кое-кого становиться шлюшкой.

Внезапно опять волной накатила боль. Ее источник находился совсем рядом, но я никак не могла определить, где именно. Даже покрутилась вокруг собственной оси, но никого не увидела.

- Что случилось, солнце? – спросила Куки, снова взяв меня под руку.

И опять в ней вспыхнуло беспокойство. Честное слово, не могу ее понять. Почему она испытывает ко мне такие сильные чувства? Почему вообще за меня переживает?

- Ты всегда ко мне очень добра, - отозвалась я. Вслух. И пришла от этого в легкий шок.

Куки сжала мою ладонь.

- Мы же лучшие подруги, помнишь? Ясное дело, я к тебе добра, иначе была бы самой никчемной лучшей подругой в мире.

Для проформы я тихонько хихикнула, но знала: говоря о том, что мы лучшие подруги, она была абсолютно серьезна. До мельчайшей клеточки. И зудящие подозрения во мне окрепли, как никогда. Мы знакомы всего какой-то месяц, черт возьми. Видимо, Куки из тех помешанных барышень, которые тайком готовят обеды своим бывшим.

Ну и ладно. Буду наслаждаться ее дружбой, пока есть возможность. Но холодильник забивать продуктами точно не стану.

Вернувшись в кафе, мы заметили, что гостей прибавилось. Нас же не было секунд тридцать, елки-палки! Когда они успели набежать?

Едва я повесила куртку, меня позвала Дикси:

- У нас пара доставок. Надо только дождаться, когда дожарят картошку.

Причем улыбалась она от одного многократно пропирсингованного уха до второго такого же.

- Похоже, настроение у тебя отличное.

- Продуктивное выдалось утро. – На лице начальницы появился румянец, а внутри, пока она упаковывала один из заказов, поднялось волнение.