Маска (СИ)

— Опять?! — тихо спросил Лен.

— Нет, — торопливо покачал я головой, не желая снова висеть на крюке. — И как они только узнают, что я высказался не так, как им бы хотелось?

— Все камеры прослушиваются. Маги наложили заклинание. Говорить можешь, о чем угодно, но как только начинаешь проявлять недовольство, все сразу становится известно Мадам.

— Слушай, Лен, а из этого мира можно куда-то смыться?

— Я не знаю. Но насколько слышал, то этот мир своего рода рынок, и сюда приходят из других миров, чтобы приобрести что желается.

— Это, что весь мир занят тем, что продает и покупает?

— Да. Всё и всех, — парень молча отвел глаза. — Я здесь уже давно, но так и не был дальше камер и столовой.

— Понятно. Тогда и знать, что там ты наверняка не можешь, как и бывшие до тебя. А слухи распускать могут и сами хозяева, чтобы бежать не думали. Что там с уроком, мы закончили? — решил я взбодрить немного своего учителя.

— Да. Запомни только одно, что самая сильная эрогенная зона у клиента на заднице, и в заднице.

— Потрясающее объяснение, — улыбнулся я. — Запомню. А теперь отвечай насчет наказаний?

— Наказания?… А наказаний Мадам придумывает много и разные. Секут, избивают, связывают, подвешивают, иногда все это вместе и после многочасового и многократного изнасилования. Когда особо провинившегося могут и садистам отдать, после них мало кто выживает, да и Мадам не заинтересована в выхаживании изуродованных шлюх.

— Не все же садисты убивают?

— Не все, но Мадам — то отдает к полным отморозкам наказываемого.

— Так это паренек, что приносит еду, он был наказан? — в ужасе я сжал до белизны костяшек, руки на одеяле.

— Да. Мадам оставила его, только потому, что он умудрился выжить. После трех дней с четырьмя ублюдками, которые очень любили грубость, нет не грубость, это слишком мягко. Им нравилось ломать и уничтожать. Они отрезали ему не только язык…

Когда Мадам пришла, чтобы сказать, что время, оплаченное ими, вышло, я сам был свидетелем, как она вылетела из камеры, и ее рвало, словно и у нее есть душа. Я в тот момент, как раз шел обслуживать клиента, когда его вынесли из комнаты. Поверь, такого я не видел никогда, и забыть не смогу. Парень выжил, но сошел с ума, словно тело живет отдельно от души. Поэтому даже привлечь его внимание невозможно.

— Кошмар какой, — мне безумно было жалко немого, но и до одури страшно, что может случиться со мной, если я сделаю, что — то не так. Пока мысли о побеге, я спрятал за всем остальным, но они остались. — А за что его наказали?

— Он избил клиента и попытался бежать. — Немного помолчав, Лен спросил — Рассказывать еще о наказаниях?

— Все, мне достаточно и этого примера. Теперь я понимаю, что меня и, правда, слабо наказали.

— А ты сомневался? — удивленно приподнял бровь Лен.

— Представь себе, — беззлобно огрызнулся я.

В коридоре раздался грохот тележки.

— Вот и ужин, — обрадовался Лен. — Мне пора.

— Ужин? Уже вечер?

— Не можешь понять какое время суток? Не переживай. Скоро ты привыкнешь, определять день или вечер, по тому, сколько раз ты ел.

— Спать хочется, — откровенно сказал я. Меня по- страшному тянуло в сон.

— Это маг постарался, тебя на ноги поставить, а так после такого наказания дней пять бы лежал и мучился, — просвятил меня Лен. — Мадам не скупится, значит высоко и дорого продать хочет.

Обрадовал, нечего сказать.

— Спасибо, — взял я протянутую немым тарелку, когда чернявый ушел. Хромой мужчина, словно и не слышал меня, вышел, прикрыв за собой дверь. Посмотрев разносчику вслед, содрогнулся, представив, что я могу кончить так же.

И так, что мы имеем? А ни черта! Это меня в скором времени иметь будут. Нужно бежать, но пока некуда и не на что, тем более если этот мирок, как один большой рынок, то я больше, чем уверен, меня тут же сцапают в какое-нибудь другое место, и не факт, что там мне понравится и обращаться со мной будут хорошо. Значит, надо ждать, чтобы выбрать момент слинять, а пока быть хорошим мальчиком, прилежным и послушным. А еще меня радует, что я оборотень. Но жаль, что я не видел своего зверя, а так хочется посмотреть. Возникает вопрос, а насколько я человек? И этот зверь он здесь приобретен, или мама с папой, что- то скрывали от меня. Родители, наверное, скучают… Аааа!!! У меня сейчас голова взорвется! Все, я спать!

5 глава

Время потекло незаметно, мы больше болтали о мужчинах, как их ублажать и что для этого надо сделать. Меня коробило только от одного, что надо быть покладистой овцой, и ни в коем случае не проявлять свое недовольство. Бесит… но, выхода пока я не вижу.

Экзамен минета на резиновом члене я сдал на "хорошо", до "отлично" я и не надеялся дотянуть, и Лен, сказал, что мне еще учиться и учиться. Вот так, вот, оказывается, года — это еще не опыт. Он мне клятвенно пообещал, что к концу этого месяца, он поласкает меня ртом, и покажет свой мастер — класс на мне. Я уже жду не дождусь, потому что после общения с этим чернявым соблазнителем, я кажется, себе на руке мозоль натер, удовлетворяя себя сам. Или место так на меня действует?

Изо дня в день, Лен приходил ко мне, обучая чему — то новому, как мне ранее казалось банальному и давно известному. Но он постоянно удивлял, и рассказывал то, о чем я даже не догадывался. Например, я знал, что можно зажать немного головку члена и мужчина не сможет кончить, но то, что это болезненно и это могут проделывать и со мной, как- то не представлял, ПОКА Лен не сказал. Да, и вообще, я многое не относил из своих познаний к себе, любимому. Но как оказалось, зря, все же шлюха, это что бессловесная покорная животинка, взбрыкивать может недолго и то от доброты душевной клиента, или хозяйки.

Немой парень так ни разу осмыслено за все время на меня не посмотрел. Принес тарелку, унес, и только. Поэтому единственным собеседником для меня являлся Лен, элитная шлюха " Ночной розы".

— Просыпайтесь, Ваше Высочество! — последнее время именно так Лен будил меня по утрам.

— Что же ты так орешь?! — недовольно поморщился я. — Рано ведь. Еще даже молчун не пришел с завтраком.

— Доношу до Вас новость. — Плюхнулся он на кровать. — Ты идешь завтракать в общий зал.

— Почему?! — подскочил я. Сон как рукой сняло. Стало немного боязно от понимания, что это первый шаг в мою новую жизнь.

— Мадам решила, что ты можешь выйти.

— Сколько я здесь просидел? Недели две?

— Три, — усмехнулся Лен. — А когда болел, не посчитал?

— Мне тогда не до подсчетов было. — Нахмурился я. — Лен, получается, что через неделю я начну работать?

— Как решит Мадам, — пожал он плечами, сказал вроде весело и спокойно, а в глазах такая грусть и сожаление, что передергивает. Я понимаю, что говорить вслух то, что думаем, мы не можем, сразу же загремим в лапы охранников. А тем только дай возможность дорваться, до нас. Все же я ценный приз, как и первая шлюха заведения, лакомый кусочек.

— В чем же мне идти? — спросил я, кутаясь в одеяло. Кроме него у меня ничего из одежды так и не было.

— Тадам! — помахал передо мной штанами, как у него, Лен.

— А почему они ярко-желтые? — надел я, радуясь, что хоть нижняя часть тела прикрыта. — Нет, я не привередничаю, я счастлив, что они вообще есть, просто любопытно.

— Ты птенец, — ответил Лен, с улыбкой разглядывая меня.

— Желторотый, что ли? — Лен кивнул. — Тогда ясно.

— Пойдешь со мной, не отставай, а то заблудишься. На охрану старайся не смотреть, не провоцируй. Когда войдем в зал, все сразу станут глазеть и оценивать тебя. Рук, когда здороваться будешь не протягивать и предложенные не пожимать.

— Почему? — нервно спросил я из-за таких наставлений.

— Запомни, главное для шлюхи, которая работает здесь, это выжить, а лишний конкурент, это еще на шаг дальше от привилегий, и ступени к элитной шлюхе.

— Ты многих убрал со своего пути, Лен? — мне стало так мерзко, что и он такой же, и меня хотят сделать подобным.