Серебряный - цвет ярости (СИ)

- У меня еще куча работы…

- Плевать… Потом сделаешь…

- Шеф, рабочий день заканчивается в шесть… Сейчас без десяти… Я сверхурочно не работаю… И вам не советую…

Мужчина тяжело вздохнул и потер руками лицо.

- Я тебя уволю…

- Могу хоть сейчас принести заявление…

- Ладно… Не уволю… Хочешь, зарплату подниму?

- Виталий Дмитриевич, я на ваши уловки больше не поймаюсь. Это вы сейчас весь щедрый и добродушный, а завтра заявите, что устали и ничего не помните…

- Я вспомню. Я даже запишу.

- Нет… - твердо ответила и спокойно направилась к своему столу.

- Точно уволю…

- Мне тогда в понедельник не выходить?

- А завтра ведь пятница?

- Суббота.

- Подожди, сегодня же четверг…

Я тяжело вздохнула и подошла к своему работодателю.

- Вот же календарь…

- За 2006 год?

Мужчина замер. Моргнул несколько раз и внимательно пригляделся к календарю.

- Не переживайте, я вам в понедельник новый принесу…

- Черт, я на завтра встречу назначил…

Я остановилась. Закрыла глаза и глубоко вдохнула. Фальшивая улыбка послушно растянула губы.

- Виталий Дмитриевич, дорогой, разве вы не должны были со мной согласовать время и место, прежде чем назначать кому-либо встречу?

Мужчина сглотнул, и будто бы уменьшился.

- Но это же обычная встреча…

- Да? А то, что завтра суббота вас не смущает?

- Ну, поработаем в выходной… Не впервой же…

Моей злости не было предела. Казалось будто еще чуточку и из ушей пар повалит.

- Что значит «поработаем»?

Мужчина даже слегка побледнел под моим гневным взглядом. Но, прошла минута, и он вспомнил, что является начальником, и гордо выпрямился, выпятив грудь и задрав подбородок.

- А кто, по-твоему, будет готовить нам кофе, и приносить мне бумаги.

В повисшей после его слов тишине отчетливо прозвучал скрип зубов. Моих зубов. Мне на мгновение показалось, что стекло в окнах задрожало. Но только показалось. Медленно выдохнув, я опять нацепила на лицо улыбку, самую вежливую из своего арсенала, и пошла к своему столу. Уже через мгновение на стол начальства легла маленькая беленькая книжечка, а рядом с ней папка с оставшимися на моем столе бумагами по делу Терентьевой.

- Это что? – растерялся мужчина, вертя в руках ту самую книжечку.

- Инструкция по использованию кофеварки… - просветила я его, забрасывая на плечо сумочку.

- Я не понял…

- У меня выходной. И рабочий день, между прочим, уже закончился…

- Но у меня завтра важная встреча… - растерянно проговорил мужчина.

- Флаг вам в руки.

Мужчина моргнул несколько раз, но я не стала дожидаться его реакции. Догнал он меня уже на лестничной клетке. Схватил за запястье и больно дернул, заставив смотреть на себя.

- Ты работаешь на меня…

- Это не отменяет трудового законодательства… Вы же адвокат, не мне вам объяснять.

- Уволю…

Я тяжело вздохнула и заглянула в лицо мужчине. Наверное, усталость и злость все же отобразились на моем лице, ибо он разомкнул свои пальцы и отпустил.

- Делайте что хотите… - холодно ответила и продолжила спуск.

- Почему ты не боишься увольнения?

- Потому, наверно, что не дорожу работой… - спокойно ответила.

Мужчина продолжал спускаться рядом со мной и лишь бессильно бесился, не в силах найти на меня управу.

- И чего же ты тогда боишься?

Я не ответила, но в памяти мгновенно всплыли яркие, будто это было только вчера, воспоминания. Маленькая кухня с разбросанной повсюду посудой. Пьяный отчим, в очередной раз, избивающий беззащитного ребенка, и ножка стола, за которую я тогда держалась, чтобы окончательно не забиться в угол. Я тогда уже даже не плакала… Не видела в этом смысла. Просто пыталась не умереть. В тот ужасный вечер я видела его в последний раз. К матери даже не заходила. Она пьяным мешком валялась на полу и совсем ни на что не реагировала. Порой мне кажется, что она тогда и умерла… Но подтверждения своим словам я скорее всего не найду. Боюсь, даже встретив ее на улице, я ее сейчас не узнаю…

Забавно то, что мне не было страшно, когда меня бил отчим, и не было страшно тогда убегать в неизвестность. Я не боялась проводников в поездах, которые раз за разом пытались меня поймать, чтобы передать полиции. Я и детдома не боялась. Страх пришел значительно позже. Забавно и то, что я так и не познала бы его, не попади я тогда в приемную семью. Окруженная любовью и поддержкой я впервые опустила все свои щиты. И впервые испытала чувство чуждое мне с рождение. Страх липкими щупальцами пробрался под кожу, вызывая почти панику. Но он так и не смог удержать меня подле семьи.

Чего я боюсь? Ответ до смешного прост. Я боюсь одиночества. Не того, когда питаешься уединиться, чтобы было место подумать над чем-то или разобраться в себе. А того, когда, находясь в толпе, чувствуешь себя невидимкой. Когда говоришь, но тебя не слышат. Когда в компании ты настолько незаметен, что на тебя могут по неосторожности сесть, просто забыв, что ты здесь.

Я глубоко вдохнула. Взгляд скользнул по смазливому лицу начальника. Именно смазливому. Высокий, но худой. И какой-то утонченный, что ли. Зеленые глаза русые волосы с легкой сединой на висках. На вид не больше тридцати, а по документам сорок шесть.

- Кольцо надевать будете? – устало спросила.

Мужчина вздохнул и, пошарив рукой по карманам, достал тонкое обручальное колечко. Повертев его немного между пальцев, неохотно надел.

- Простите за некорректный вопрос, но детей вы не хотели или ваша жена?

Виталий Дмитриевич поначалу улыбнулся, а затем взглянул мне в глаза, лицо его при этом стало необычайно серьезным.

- Поначалу мы не хотели спешить… - неожиданно вдумчиво проговорил он. – А затем как-то это само по себе отошло на второй план. А ведь у меня и, правда, мог бы быть уже взрослый ребенок…

Я вздохнула.

- Вы хоть записали номер Терентьевой?

Мужчина посмотрел на меня и начал медленно краснеть. Я тяжело вздохнула. И потерла пальцами чело. В деле должен быть.

- Значит так. Возвращайтесь в офис, там, в бумагах должны быть записаны ее данные. Найдите номер, перезвоните и перенесите встречу на понедельник.

- А может…

- Я завтра не приду… У меня есть другие планы…

- Интересно, какие это?

Я тяжело вздохнула и уже хотела ответить, когда на мое лицо упала тень. Странное чувство… Еще не подняв взгляд я уже знала кого увижу.

- Привет… - мягкий приятный голос.

Я подняла взгляд и невольно улыбнулась. Но Алекс не смотрел на меня. Его взгляд был прикован к Виталию Дмитриевичу. И мое начальство слегка побледнело, разглядывая парня. Да… Алекс внушал уважение, одним только своим видом.

- А вот и мои планы на завтра, - не очень уверенно проговорила я.

Алекс, наконец, перестал замораживать взглядом моего начальника и слегка улыбнулся. Хотя, глаза так и остались холодными.

- Виталий Дмитриевич, познакомьтесь, это Алекс… Алекс, это мой начальник…

Парень кивнул и протянул ладонь. Мой начальник на мгновение растерялся, но все же пожал руку парня.

- Пожалуйста, найдите номер Терентьевой…

Мужчина кивнул, а я осторожно отошла к Алексу и удивленно замерла, когда он прижал меня к своему боку и отобрал у меня сумочку.

- Можем прогуляться или я тебя подброшу домой…

- Что ты здесь делаешь? – спросила, я, игнорируя его слова.

Парень слегка нахмурился, а затем заглянул мне в лицо.

- Мне нужно было тебя увидеть… - тихо, с легкой заминкой, ответил он.

Теперь растерялась уже я.

- Что-то случилось?

Он мотнул головой. А затем остановился и подхватил меня на руки. От неожиданности я вскрикнула и схватилась за его шею.

- Поставь меня на место...

- Не хочу…

Я против воли рассмеялась и уткнулась носом в его рубашку.

- Почему же ты такой странный? – с вздохом спросила я.

- Это плохо?

- Не знаю… Но мне это даже начинает нравится…

Улыбку парня я скорее ощутила, чем увидела. И против воли улыбнулась сама. Странное двоякое впечатление. С одной стороны я совсем его не знаю, а с другой, будто бы знаю его всю жизнь.