Men na guil edwen (СИ)

— He ron u-tuv, he gwanna (Ее тела никто не нашел, она исчезла), — тихо возразил он. — Nana tog taduil herth. He ind artha esgal mor. Tauriel, le si baur noss (Мама привела вторую армию. Ее душа за завесой тьмы. Тауриэль, ты сейчас очень нужна своей семье).

Тауриэль смотрела в потемневшие от волнения глаза Леголаса. Мама… Восемь веков дочь Трандуила считала ее погибшей, она справилась со своими чувствами, приняла ее смерть, решив для себя, что мама в чертогах Мандоса, и ей там хорошо. Когда ее не стало Тауриэль было два века, всего лишь пара мгновений по эльфийским меркам. Маленькая девочка решила, что мама среди звезд на небесах. Она смотрит оттуда и улыбается белоснежным и чистым светом. Поэтому Тауриэль так любила гулять под звездами, уходить к Сумеречным горам и разговаривать с мамой. А теперь, оказывается, ее мама все это время была под гнетом тьмы и страданий. Глаза эльфийки увлажнились.

Леголас обнял сестру и погладил ее по голове.

— Кили, — Тауриэль подошла к гному, который удивленно смотрел на двух эльфов, разговаривающих на непонятном ему языке. — Мне сейчас обязательно нужно отправиться домой, прости меня. Но я обещаю, что мы еще встретимся, совсем скоро…

— Все в порядке? — медленно спросил Кили, метнув острый взгляд на Леголаса. Уж очень гному не понравилось, что тот довел Тауриэль до слез.

— Да, — эльфийка вымученно улыбнулась. — Кили, держись. Я обязательно вернусь, — с этими словами, она наклонилась и поцеловала гнома. Поцелуй вышел нежным и чувственным, хоть вкус его был соленым от слез.

***

Оставив Двалина самому найти тело Фили, Лириан со всего духу побежала в Дейл, где со слов гнома последний раз видели Бофура. Бежать было тяжело, дыхание часто сбивалось, спина отзывалась болью на каждый вздох. В городе царила угрюмая тишина. Победа не принесла радости. Люди, гномы, эльфы собирали павших и уносили тяжелораненых к лекарям. Всюду была кровь: бордовая, красная, черная. Лириан поскользнулась на застывшей лужице, едва не упав. Она врезалась плечом в каменную стену дома и застонала от боли.

Продолжив путь, девушка выискивала среди гномов шапку-ушанку. Она надеялась, что не увидит Бофура среди тех, кого уносили на носилках или, тем более, без них… И вот, среди наброшенных досок, за перевернутой телегой, Лириан заметила шапку, одиноко валявшуюся на земле. Она подобрала с земли головной убор. На душе стало не хорошо. Сколько еще боли ей придется вынести в этом путешествии? Она сделала шаг, завернув за угол и оказавшись на соседней улице, разрушенной едва ли не до основания.

— Лириан? — услышала она знакомый голос.

Девушка обернулась. Присаживаясь рядом с ним, слишком рано и слишком весело произнеся:

— Я так рада, что ты жив!

Бофур угрюмо покивал. Он попытался выдавить улыбку или хоть что-то, означавшее, что гном тоже рад видеть Лириан живой и невредимой. Бофур сидел на коленях перед чьим-то маленьким телом. Девушка перевела взгляд и с ужасом увидела золотистые волосы, раскинутые вокруг изувеченного тела маленькой храброй гномихи.

— О, Эру… Налона, — прошептала Лириан.

— Я так хотел уговорить ее поехать с нами в Эребор, — тихо произнес Бофур. — Вернуться домой. Чуть больше настойчивости и она была бы жива. Это я виноват! — Бофур стукнул кулаком по своей коленке.

— Нет, Бофур, вовсе нет, — Лириан приобняла гнома за плечи. — Налона помогала в городе. Она осматривала раненых, спасала маленьких детей. Такая храбрая, она точно не стала бы отсиживаться за стенами Эребора.

— Я бы не пустил, — отчаянно возразил Бофур.

— Бофур, мы не в силах защитить всех близких, — с сожалением произнесла Лириан. — Налона сейчас со своей семьей, в покоях Махала. Они вместе будут ждать последнего дня Арды, — она крепче прижала к себе Бофура.

Бофур молчал, уткнувшись в плечо Лириан. Он не поднимал темно-оливковых глаз, не плакал. Он переживал утрату где-то в глубине души. Бофур оставлял лучшие воспоминания о той, кого встретил всего несколько суток назад. О той, к которой успел привязаться.

***

Гэндальф решительно направлялся к воротам Эребора, когда ему навстречу вышла Лириан, сопровождаемая Бофуром, который нес на руках тело Налоны.

— Принцесса, — усмехнулся в бороду волшебник.

Лириан одарила мага быстрой сдержанной улыбкой. Гэндальф, нахмурив брови, кивнул на Бофура.

— Это Налона, — тихо пояснила девушка.

— Она дочь Солдрина Рукотворца, — гордо добавил Бофур. — Эребор и ее дом. Я хочу предать ее земле дома.

Гэндальф одобрительно покивал:

— Думаю, Торин не будет против.

— Митрандир, — Лириан поежилась. — Торин погиб. От лап Азога…

— И Фили… — грустно добавил Бофур, уже узнавший имена всех павших из отряда от эльфийки.

— Ох-ох-ох, — покачал головой Гэндальф. — Не думал я, что когда-либо скажу так, но я допустил ошибку.

Эльфийка и гном удивленно посмотрели на волшебника.

— И даже мудрые упускают время, — продолжал Гэндальф. — Так поздно я уговорил Торина возвращаться домой. Надо было раньше думать…

========== Глава 20. Прощание с Эребором ==========

Комментарий к Глава 20. Прощание с Эребором

муз.сопровождение

Brian Tyler – The Last One

Twelve Titans Music – Valhalla

Леголас хмурился, смотря на приближающуюся тучу. Солнце вот уже несколько дней скрывалось за плотным слоем серых облаков.

— Леголас? — позвала его сестра. — Ты идешь?

Принц обернулся на город. Полуразрушенный Дейл мрачно стоял у подножия Одинокой горы. Это был один из самых несчастных городов Средиземья, которые в свое время впитали в себя страх, боль и ненависть разрушительных событий, произошедших в них. С Дейлом это произошло дважды: сперва он поглотил в себя огонь дракона и предсмертные крики сгорающих заживо людей, а сегодня его камни впитали в себя реки крови и сотни стонов умирающих под гнетом всепоглощающей ненависти темных сил.

Люди понемногу очищали город. Пытались стереть признаки жестокого сражения со слугами Саурона, но это было невозможно: повсюду кровь, разрушенные троллями каменные здания, все это не поддавалось восстановлению. Золото горы позволит людям заново отстроить эти улицы. Но это уже будет совсем другой город, с другим именем. Дейл же погиб навсегда.

— Трандуил, — позвал Гэндальф, который не отходил от телеги, пока не прибыли дети короля.

Владыка Лесного чертога, гордо сидевший на гнедом коне, обратил внимание на волшебника.

— Нужно изолировать тьму, — сжав посох, на который опирался, сказал Гэндальф.

Трандуил кивнул в знак понимания и легким движением руки подал сигнал о выступлении домой.

— Леголас? — в очередной раз позвала Тауриэль брата, усаживаясь в седло лошади.

— Гэндальф, — принц подошел к магу. — Я… тот лысый гном сказал, что Лириан ушла в город, но я не смог ее найти. Отец торопит, и я… Можешь передать ей… — Леголас запнулся.

— Я передам, — кивнул Гэндальф, улыбнувшись в седую бороду. — Семья это одновременно наша сила и слабость, Леголас. Времени у вас ничтожно мало, — вдруг посерьезнел маг. — Принцесса поймет.

— Ты позаботишься о ней?

— Конечно, — волшебник водрузил на голову остроконечную шляпу, запачканную пылью и землей, и направился в к воротам Эребора.

***

На утро следующего дня оставшиеся в живых люди, гномы и один отряд эльфов, благоразумно оставленный Трандуилом, собрали своих павших воинов и предали их земле, раскопав братские могилы на холмах. Гоблинов и варгов тоже собрали в один большой курган и подожгли.

Торина, в короне, с Оркристом и в золотых доспехах, и Фили, молодого племянника короля, в его боевом одеянии и с многочисленным оружием, которое он всегда носил с собой, опустили в каменные саркофаги. Балин подошел к Торину и мягко вложил в его руки Аркенстон. Даин Железностоп решил, что так оно будет лучше — пусть камень навсегда останется с ним и перестанет быть предметом споров. Гэндальф, Бильбо и Лириан провожали павших в последний путь вместе с остальными гномами — их родичами с Железных холмов и оставшимися из отряда Торина.