Восьмой ангел (СИ)

Демьян кинул унылый взгляд вниз:

И ты, что не мог подсобить? Естество, называется! Уж на что рога бесполезны, а и то всегда стоят!

На Демьяна упала чья-то тень – перед ним стоял невысокий смуглый бес бандитской наружности. Как он смог так бесшумно пробраться в будуар?

Квалификация такая, ответил бес на вопрос, написанный у Демьяна на лбу.

Поигрывая браслетами подчинения[120], Боос навис над Демьяном.

Так вот ты какой, наследничек Гедонисов. Чем же ты, сынок, ей так не угодил?

Не захотел, гордо ответил Демьян и подозрительно поинтересовался: Неужели за это сажают?

Хуже, малыш, хуже.

Демьяна второй раз за ночь накрыла эбонитовая сеть.

* * *

Кристине так и не удалось заснуть этой ночью. Экстренный портал перенес ее прямо в бунгало, где она, не раздеваясь, рухнула на топчан и закрыла в изнеможении глаза. Но спасительный сон не шел. Воображение без устали рисовало тревожащие душу образы – Паскуаль, администраторша отеля, Мойша, оккультисты-экстрасенсы, черноволосый Дон-Жуан. Они грозной тучей нависали над беспомощной Кристиной и, перебивая друг друга, одновременно о чем-то кричали, чего-то хотели, что-то требовали, на что-то жаловались.

Провалявшись без сна до рассвета, ангелесса решила прогуляться к берегу. Это было прекрасное зрелище. Первые лучики побежали по зеркальной глади океана, приветствуя новый день. Сыроватый с ночи песок приятно холодил ноги. Волны, лениво просыпаясь, бились слабым прибоем безмятежного утра. Не удержавшись, Кристина позвала летуны и расправила крылья.

Невдалеке разливались серебристыми звоночками две сирены. Они облюбовали ограждающие пляж буи и грелись в лучах восходящего солнца. Их щебетание бурной пеной светских сплетен доносилось до берега.

Ангел, смо-о-отри, ангел! – воскликнула одна.

С чем к нам пожаловала светлая го-о-остья? – пропела другая.

Как дела Наверху? – произнесли они уже дуэтом и засыпали Кристину вопросами о последних событиях на суше и небе.

Земля для представителей Рая и Ада была своеобразной оффшорной политической зоной. Ради выживания приходилось терпеть и местных жителей земов, и противников по холодной войне. Да и не считали перебравшиеся на Землю выходцы Верха и Низа, что вокруг них – враги. Чаще всего рядом были соседи – порой славные, иногда зловредные. Новая родина учила сосуществованию и различия в заряде энергии, питающей магию, не были главным критерием доверия. В лесах дружили и ссорились кикиморы с лесовичками, в море – русалки и жемчужные раковины. Иногда, для разрешения всех споров, ассимилировавшиеся на земле жители двух миров, выбирали себе главного местного старосту, вождя, царя-короля. Народному избраннику приходилось не сладко. У него не могло быть симпатий – нужно было уметь понять, помирить или защитить выходцев обоих миров. Особо отличившиеся получали титул «Отец народов» и дипломатические визы на обе родины.

В подводном мире верховодил Океан, выходец Верхнего мира. Дядюшка, величали Океан обожавшие его подданные. Он выбрал своей резиденцией Карибский бассейн, но, как и положено главе всех вод Среднего мира на месте не сидел, а без устали бороздил просторы от Арктики до Антарктики.

Кристина с типичным женским удовольствием послушала последние новости водного двора. Затем поинтересовалась, как поживает дядюшка Океан и можно ли его навестить, передать привет от Его Святейшества.

Ах, это невозмо-о-ожно!

Сегодня у нас прямо-таки ужо-о-осная ночь была! – наперебой стали жаловаться сирены.

Бермудская воронка о-ожила и засосала не меньше десятка кораблей!

Включая и тех, что по во-о-оздуху плавают.

Дядюшка Океан сро-о-очно грозовым дождем примчался с Верховного сейма.

Часть судов он смог из других измерений вытащить, другие неупоко-оенными душами так и исчезли!

Сейчас дядюшка Океан в Чистилище новичкам помогает осво-оиться.

Кристина сложила кирпичики фактов и поняла, от чего вчера удрала ее душа. «Инстинкт самосохранения» попыталась она оправдать свой малодушный поступок. Но осадок все равно неприятно мутил совесть.

Она попрощалась с сиренами, которые и так уже собрались вернуться в родную пучину, и отправилась собирать вещи. Портал в горы был зарезервирован. С Паскуалем она прощаться не собиралась. Больше здесь ее ничего не держало.

Я немного потерялась. Но я соберусь, найду в себе силы, и найду себя.

Но что-то подсказывало Кристине, что прежняя безмятежная жизнь ангелу больше не светит.

* * *

Утро после Запуска оказалось не из легких. Голова как металлический жбан, а тут еще приходится бегать в поисках этого Дон Жуана. Ганс потер уши, пытаясь подбодрить свое медленное кровообращение. Да, Демьян до сих пор не объявился. Но ведь он взрослый мальчик, и имеет право, ну, там налево и все такое прочее. Хотя мадам Ада упорно нагнетает ситуацию – уверяет, что ее сына похитили. Еще и дня не прошло, как он испарился, а она уже бьет в колокола. А ведь бывало вампир завидовал наследнику главы клана. Чему, спрашивается? Отсутствию права на личную жизнь? Даже у земов в розыск на третьи сутки объявляют, что уж тогда об андеграундцах говорить? Ну, на второй-третий десяток может и стоит обратить внимание, что давненько не видывали.

Несмотря на глубокое уважение к матушке друга вампиру в похищение верилось слабо. Демьян отнюдь не простофиля – сильный, жесткий и агрессивный противник. Да и демонеппинг нынче не в моде, а ежели такая оказия случилась – вернут, Ганс был готов фамильный зуб поставить, что вернут его друга, да еще и сами деньги заплатят.

Однако червячок сомнения все же покусывал. Вампиру было не по себе, что случалось крайне редко, можно сказать никогда. Распечатать друга он вчера распечатал, а под братское крыло не взял – азарт охотника увел за покушенцем на гансову послежизнь и оставил Демьяна без поддержки и защиты. Самое обидное, что Ганс и друга из виду потерял, и чесночного стрелка так и не поймал – тот как сквозь землю провалился. «Вернусь домой, наведу в котельной справки» сделал зарубку на память Ганс.

Вампир принялся рассуждать. В номере любвеобильный мачо не объявлялся. Это подтверждал недовольный и расстроенный вид Хельги. Именно на нее собирался вчера Демьян излить всю свою неутоленную страсть. Не дождалась. Карты легли иначе – вмешалась другая блондинка. Судя по отзывам тех, кого Ганс успел расспросить, исчезнувшая девица снова вернулась на банкет. С чего бы? Уж не за своим же тщедушным дружком. Наверняка, чтобы осчастливить Демьяна. А значит, они где-то вместе, и мешать Демьяну в этом деле – себе дороже.

Однако сомнения все еще остаются: почему не срабатывает комм?

Кто видел после Запуска Демьяна? – этим вопросом Ганс озадачил тех, кто еще не удрал из курортного города миллионеров.

Я видел, когда он к блондиночке подкатывал…

Ну и накачивался он, спиртное в глотку как в бездонную бочку лил…

Из драки я его хотел вытащить, перед клеткой с этой курочкой белобрысой…

Я в него пытался опохмелин засветить, так он так набрался, что все заклинания отплевывал…

А со мной разговаривал возле рулетки…

Мы вместе к пальмам освежиться ходили…

Ганс, видели его все, перебил вызванный на подмогу Освальд. – Давай, лучше последовательность бурной ночки восстановим.

Мы ушли из казино около часа ночи, начал Ганс. – Он отправился за столик, где с бутылкой его многие видели.

Потом объявилась блондинка, продолжил Освальд. – С чего-то вздумала танцевать стриптиз. В клетке.

Стриптиз? – переспросил Ганс. – На меня она произвела несколько другое впечатление.

А то не знаешь, что в тихом омуте скромность со скуки померла, встряла добровольно вызвавшаяся помогать в поисках Йага. Ее раздирали противоречивые чувства. Она гордилась собой – ведь за весь вечер яга ни разу не повесилась на шею Демьяну. Хотя так хотелось к нему, такому рогатенькому, поддатенькому… Лучше бы он на своих внимания побольше обращал…

На тебя что ли?

Да хоть и на меня. Может быть, и отвлекла бы демона от красотки с мутными намерениями…