Пусть грянет гром (ЛП)

Шторм распутывается, выращивая голову, руки и дикие темные волосы... Живой Шторм Одри, которая присоединяется к армии других, воя и смеясь, когда они неистовствуют в мою долину, разрывая дороги, здания, автомобили, людей... все что стоит на пути.

Бури выступают против них, вставая в линию Штормов, Гас шагает вперед, поднимая ветрорез Райдена, чтобы хлестать и кромсать... но ветры бросают его в небо и рвут его на кусочку часть за частью. Его отчаянные крики смешивают с громом шторма, когда он рушится, чтобы рассеяться и потеряться в бризе. Остальная часть опекунов поворачивается и бежит, но ветры глотают их целиком, обрызгивая землю красным, когда их тела искривляются в новые Штормы... армия, которая продолжает становиться более сильной, впитывая любого, кто смеет встать у нее на пути. Она направляется прямо ко мне.

Мои родители пытаются бежать, пытаются кричать, но Штормы слишком быстры, слишком беспощадны, когда они поднимают их как бумажные куклы и плюют их на землю раздавленными кучами. Оставляя только меня, стоящим в кругу мертвых деревьев, когда Штормы распутываются, и Райден выходит вперед с почти ликующей улыбкой.

- Я знаю, как сломать тебя, - говорит он мне, и я хочу убежать куда-нибудь в безопасное место.

Но все ушли.

И некуда бежать.

Он смеется, откидывает голову назад, когда говорит:

- Теперь ты умрешь.

Превозмогая боль, бушующую в моей голове, и я чувствую, что мое тело ломается, но я не могу оторваться, не могу вытащить мой разум из ужаса, когда Райден связывает меня в своей гнусный ветер. Не до тех пор, пока теплый ветер сгоняет меня внутри, и тает, и густой туман.

Я прорываюсь, открывая глаза и вскакиваю с кровати... радуясь тому, что я в моей неразрушенной спальне, что мой мозг только регистрирует это, и это Солана склонилась надо мной вместо Одри.

Я падаю на пол, качая головой, чтобы спихнуть сон или кошмар или независимо от того, что это было. Но когда изображения переигрывают в моем уме, я понимаю, что это не была ни одна из тех вещей.

Это не было даже предупреждение.

Это было обещание.

Глава 30

Одри

Вейн не просыпается для меня.

Я попыталась кричать его имя. Пробовала бить жаром нашей связи, как делала в прошлом. Ничто не помогало. Даже поцелуи.

Тогда Солана услышала мои испуганные крики и ворвалась, отпихивая

меня в сторону, и вползала поверх его. Она послала Южный в его ум, шепча команду, которую я никогда не слышала и...

Вейн проснулся.

Его папа повеселел, а его мама плакала и все, что я могла сделать - стоять в углу как посторонняя, задаваясь вопросом, почему он не проснулся для меня.

- Бури вернулись? - Вейн задыхается, протирая виски, когда он поднимается с пола и прислоняется к кровати.

- Я слышала, что Гас пришел в рощу приблизительно час назад, - отвечает Солана, и Вейн резко поднимает голову к ней.

- О, - бормочет он, - Я думал, что ты ушла.

- Нет. Я начала, но... Но мне некуда больше идти.

Даже я не могу не чувствовать жалость к ней. Хотя мое сочувствие становится неловким, когда Вейн спрашивает:

- Ты вытащила меня из кошмара, да?

Она краснеет, когда кивает.

- Твой ум боролся больше на сей раз, но я нашла способ вытащить тебя назад.

- Слава Богу, - шепчет мама Вейна, ее голос - толстый.

- Да, мы должны тебе, - добавляет его папа.

Солана практически пылает от похвалы, или возможно это просто слезы, я чувствую, что мои глаза горят. Но все, что Вейн говорит:

- Мы должны сказать Гасу позвать всех.

Боль в его тоне выдергивает меня с моего места, и я двигаюсь в его сторону, чувствуя, что все наблюдают за мной, когда я пытаюсь выяснить, что сделать. Касаться его почти кажется неправильным теперь, но когда я протягиваю руку, он хватает ее и цепляется за меня, как будто я - единственная вещь, держащая его на земле.

Я падаю на колени на неуклюжий серый коврик и обнимаю его, удивленная, что чувствую, что он дрожит. Я ловлю, как Солана наблюдает за нами, прежде чем она побежит к парадной двери, чтобы позвать Гаса... но я слишком потрясена, чтобы чувствовать торжество.

Почему он проснулся для нее?

Я знаю, что мы связаны, но это только означает, что он не должен заботиться о ком-то еще. Не то, чтобы он не может.

И у них ясно есть своего рода связь.

И когда я сначала вернулась в комнату вчера вечером, я слышала их шептания о том, что они поговорят о нем с Бурями... посмотрят, могло ли быть что-нибудь сделано...

- Что случилось? - спрашивает Вейн, притягивая меня к себе на колени.

Я перемещаю свой вес, изо всех сил пытаясь удержать короткую рубашку, которая на мне надета.

- Я просто волнуюсь по поводу тебя. Ты... не просыпался.

Мне удается помешать себе добавить "для меня".

Он тянется, убирая волосы мне за ухо.

- Я иногда делаю так, помнишь?

Я вынуждаю себя улыбнуться ему, но слова только тяжелее сдавливают мою грудь.

Я раньше была той, в ком он нуждался.

Он прислоняет лоб к моему, и я могу чувствовать гул нашей связи, мчащийся по мне как реактивная струя. Я нежусь в тепле, обещая себе, что я не буду одной из тех глупых девочек, которые волнуются о мальчике. Особенно о мальчике, который держит меня на полу его грязной комнаты и смотрит только на меня.

- Что происходит? - спрашивает Гас, заставляя нас с Вейном подпрыгнуть, когда он влетает в комнату, немного запыхавшись от его спринта по газону. - Еще кошмар?

- На сей раз это чувствовало больше так, как Райден говорил прямо со мной... - Голос Вейна затихает, и он тянет меня ближе. - Он идет.

Гас хватает рукоятку своего ветрореза.

- Когда?

- Я не знаю. Но я сомневаюсь, что он будет долго ждать.

Его мама прикрывает рот и прислоняется к своему мужу.

- Но... это не имеет смысла, - говорит Солана через секунду. - Почему он предупреждает нас? Почему дает нам время, чтобы подготовиться?

- По той же самой причине, по которой кошка играет с добычей, - ворчит Гас, похоже, что он хочет ударить кого-нибудь кулаком.

- Страх - одно из самых мощных оружий, - добавляю я спокойно. - Хотя я не удивлюсь, есть это уловка.

- Вероятно, - соглашается Гас. - Что точно он показывал тебе, Вейн?

- Просто я собираюсь разрушить все, что тебе дорого моей армией Кошмарных Живых Штормов.

Я пытаюсь не дрожать, но мои плечи трясутся так или иначе.

Райден говорил о строительстве армии, но чтобы сделать это, ему будут нужны...

- Оз сказал, что вчера Буреносцы захватили двадцать девять Бурь, - нам говорит Гас, когда он знает то, что я думаю.

- Твою мать, - шепчет Вейн.

- Как они вязи так много? - Я никогда не слышала о таком сокрушительном поражении.

- Я предполагаю, что они думали, что только преследовали двух Буреносцев, но когда они вошли в каньон, третий Бреносец заманил их в засаду и дал какую-то команду, которая выгнала все ветры, с которыми они летели. Некоторые Бури ударились о дюны, но большинство смогло позвать проект, чтобы остановить их падение, и очевидно проекты просочились в их умы и убаюкали их всех. Тогда Буреносцы прокричал что-то, и проекты покраснели и взорвали всех, прежде чем другие могли сделать что-либо, чтобы остановить это.

- Райден хотел удостовериться, что он поймал самых сильных, - бормочу я. Хотя я удивлена, что среди них не было Оза.

- Двадцать девять Живых Штормов, - говорит Вейн, и дрожь в его голосе отражается в моем животе.

- Какие они? – спрашивает Солана спокойно.

- Поверь, ты не захочешь знать, - Гас волнуется, дергая рукава униформы, прежде чем он смотрит на меня. - Когда он изменил Фенга... сколько времени это заняло?