Мой бондфренд, или они друг друга стоят (СИ)

  Марс умилено смотрел на нее пару секунд, потом аккуратно, старясь не разбудить, лег рядом набок. Девушка словно почувствовала его, распрямилась и прижалась с груди. Обняв Лену, Марс поцеловал ее в макушку и прошептал:

  - Спасибо тебе.

  Именно здесь была его жизнь.

   ***

  Я проснулась оттого, что у меня ужасно затекла рука. Попытаюсь перевернуться на другой бок, но чьи-то руки не дали, наоборот, крепче прижали, отчего я носом впечаталась в чью-то грудь.

  - Мой ребенок?! - резанула мысль, и я резко поднялась на локтях.

  Соколов тоже приподнялся и быстро ответил:

  - Лена, успокойся, с ним все хорошо!

  - Но кровь?.. - спросила я и прижала руки к груди.

  - Ты поранила бедро, оттуда и кровь.

  Я тут же откинула плед и приподняла белый медицинский халат, в который меня кто-то нарядил, и... и зависла. Приподняла халат выше... и вообще выпала в астрал.

  Мои бедра были без привычных сестричек-растяжек. Живот - плоский, как доска. Боков тоже не обнаружилось.

  - Меня вампиры покусали? - ошарашено вопросила я и решительно потянула халат выше.

  Марс перехватил мою руку и с напыщенной строгостью протянул:

   - Кхм... Лена, я, конечно, не против, но сюда может врач зайти в любую минуту, а дверь не закрывается.

  - Меня покусали вампиры? - вновь переспросила я, все же опустив халат на место.

  - Нет. Так всегда бывает после "пробуждения". Считай твой организм "обновился".

  - И это навсегда? - охнула я. - Да вы не маги, а вампиры, блин!

  - Нет, не навсегда. Так что если будешь много есть шоколада, вернешь свое пузико. - Мне улыбнулись и нежно погладили по животу. - Хотя оно и так у тебя скоро вырастет.

  Я вспомнила про его "все под контролем" и... и мебель в комнате вдруг заходилась шатуном.

  - Землетрясение? - взвизгнула я, лихорадочно пытаясь вспомнить, что нужно делать при нем.

  Мебель затряслась сильней.

  - Нет-нет, - Марс прижал меня к себе. - Это не землетрясение. Лена, а твоя сила. Просто расслабься и почувствуй.

  Я расслабилась и почувствовала.

  Это было странное чувство, словно ты научился видеть ветер, который переливался туманными дымками разных оттенков.

  - Ого! - восхитилась я, а потом загрустила, взглянула на жениха и печально спросила: - Я влипла, да?

  - О чем ты?

  - О том, что теперь меня захомутает организация...

  - Нет, - решительно ответил Соколов.

  Я даже опешила от его решительности.

  - Но ты сам говорил, что" пробужденных" и "затянутых" забирает организация, чтоб учиться контролировать силу.

  - Я буду заглушать тебя... то есть своей силой блокировать твою, ведь она - это отчасти и моя. А потом ты сама научишься. Постепенно.

  - И организация это разрешит? - не поверила я.

  - Придется. Теперь со мной нужно считаться.

  - А ну да, - вспомнила я, - ты ведь третий из этих...

  - "Повторно пробудившихся", - подсказал Марс, а затем чмокнул меня в нос и улыбнулся. - Именно.

  - И тебе точно разрешат? - нервно допытывалась я.

  - Лена, не волнуйся. Я обещаю, что организация не будет контролировать твою жизнь.

  - Вместо этого ты сам будешь меня контролировать, - сообразила я, ведь Марсу могут разрешить подобное только под его ответственность.

  - О? Ты уже мысли читаешь?

  Я нахмурилась. Соколов перестал улыбаться и тихо спросил:

  - Ты сильно злишься на меня?

  - Нет, - честно ответила. - Я не злюсь и не обижаюсь, просто я боюсь.

  - Чего? - весело улыбнулся Марс.

  - Перемен, - еще одно откровение. - Ты меня тогда быстрой свадьбой огорошил, а теперь еще сила, ребенок...

  Соколов положил руку мне на живот и улыбнулся как довольный кот, объевшийся сливок.

  - Наш малыш. Уже думала, как назовешь?

  - Мальчика - Саша, а если девочка - Ева.

  - Мне нравиться, - и мой живот поцеловали. - А тебе, малыш, нравится?

  - Кстати, вернемся к вопросу о том, что ты все у нас контролировал...

  Комната вновь затряслась, и на этот раз я видела дымку-силы, сотрясающуюся вокруг меня. И как Соколов натягивает ее в прямые линии, тем самым успокаивая.

   - В последние месяцы моя сила была нестабильна, так что... - Марс развел руки, а затем вновь положил их мне на живот и принялся гладить.