Темная сторона Эмеральд Эберди (СИ)

- Ты слишком предвзято к себе относишься. Скорее всего, у нас не было выбора. Мы решили, что словили опасного парня. Но что, если это он словил нас?

- Считаешь, он все спланировал? Специально попался, чтобы оказаться в штабе?

- Может быть, - Венера поправляет рыжие волосы и медленно выдыхает, прикрывая глаза, словно засыпая. – У него были личные мотивы. Он понял нечто важное и исчез.

- Как трогательно.

- Ты ведь пришла ко мне не просто так, верно? Ты хочешь, чтобы я залезла к нему в голову. Но разве тебе не сказали, чем это может обернуться? Хантер пострадает.

- И что?

- Сильно пострадает.

- Я не понимаю. Какое мне дело? Пусть у него башка хоть взрывается. Главное, что я должна найти информацию о револьвере и уничтожить Сомерсета. Наверняка, пролезть в мысли двадцати трех летнего парня проще, чем в мысли его двухсотлетнего отца. Верно?

- Тебе совсем его не жаль?

- Боже, Венера, о чем ты говоришь? – удивляюсь я и складываю на груди руки. – Что на тебя нашло? Почему я вообще должна думать об этом человеке?

- Это ты скажи. Почему ты о нем думаешь, Эмеральд?

- Я о нем не думаю.

Прескотт смеется. Пожимает плечами и восклицает:

- Но я ведь слышу! Твои мысли: они такие громкие. Мне даже вмешиваться не надо. Ты, будто открытая книга: рассказываешь мне все подчистую.

- Что ты несешь…

- Не обманывай меня. Я все вижу. И вижу, что ты в замешательстве. – Венера вдруг касается пальцами моего плеча и дергается. – Когда ты его трогаешь, он мучается. – В тот же миг ее глаза становятся огромными. – Но почему? Ему больно, ему очень больно.

- Хватит, перестань, - я отстраняюсь и встречаюсь взглядом с девушкой. Она глядит на меня иначе: испуганно. – Сейчас это не самое важное. Пожалуйста, помоги мне. Нужно как можно скорее найти револьвер, иначе потом будет поздно.

- Еще пару минут назад ты даже с постели не хотела подниматься…

- Все изменилось.

- Но что именно? – Девушка проницательна не по годам. Мне так и хочется треснуть ее по голове, но рука не поднимается. Едва ее светлые глаза находят мои, меня одолевает стыд и стеснение, будто я стою нагая перед огромной толпой. – Знаешь, мне кажется, что очень многое в нашей жизни зависит не от нас. Мы думаем, что контролируем ее, но я не верю в это. Обычно судьба предписана, и если кто-то сбивается с пути, он возвращается на перекресток; в ту самую точку, где свернул неправильно. Иногда человек не успевает за одну жизнь исправить все свои ошибки. И тогда они перекладываются на его семью, на его род. Потому люди так часто и говорят: истории повторяются. Просто окончание у них разное. А мы год за годом исправляем те же ошибки, что совершили наши предки.

Сглатываю. Покачиваю головой и недоуменно застываю. Что она имеет в виду? Мне даже не хочется об этом думать. Я просто потираю пальцами глаза и резко опускаю вниз руки. Хватит с меня философии.

- Отлично. А теперь давай приступим к делу.

- Эмеральд, - Венера берет меня за руку, - возможно, то, что вас тянет друг к другу, не случайность. Когда-то давным-давно была прервана сильная связь. Возможно, теперь у жизни на вас свои планы, и она ждала вашего появления очень и очень долго.

- Нет никакого плана. И ни к кому меня не тянет.

- Ты же чувствуешь это!

- Я не…

- Чувствуешь! – настаивает Прескотт и впервые смотрит на меня недовольно. Глаза у нее становятся темного цвета, а на лбу появляется складочка. – Знаешь, проблема ведь как раз-таки в том, что не ты, не он чувствовать не должны. Но что-то щелкнуло между вами, что-то изменило вас самих. Ему больно, потому что его сердце просыпается.

- Что?

- И тебе страшно, потому что раньше ты никогда не испытывала ничего подобного. И, скажу тебе сразу, я, может, боюсь эмоций, и я отдала бы все, чтобы не ощущать ужас и страх потерять близких, страх быть отвергнутой или непонятой. Да, я хотела бы стать ко всему безразличной. Но даже это не позволит мне совершить то, что ты просишь.

- Ты не залезешь ему в голову? – поражаюсь я и раздраженно стискиваю зубы. – Что за бред, Венера?

- Это не бред. И я не собираюсь вмешиваться в судьбу. Сначала разберись с тем, что ты чувствуешь. А потом уже приходи ко мне за помощью.

- Но я и так прекрасно понимаю, о чем говорю!

- Может, ты и понимаешь, но это не значит, что это правильно.

- О, Господи, - взвываю я, эмоционально взмахнув руками, - что за ахинею ты мне в голову пытаешься вдолбить? Мне абсолютно наплевать на Хантера. И если ради нашей безопасности нужно пожертвовать его жизнью – я не против. Это стоит того, Венера.

- Ты так не считаешь, Эмеральд.

- Да, что ты…

Неожиданно дверь в комнату распахивается и на пороге оказывается Лис. Но она тут же замолкает, увидев наши перекошенные от гнева лица.

- Простите. Я не хотела вмешиваться, но…

- Так и не вмешивайся! – вспыляю я.

- Не кричи на нее. Разве можно быть такой грубой?

Прескотт подходит к Лис и виновато ей улыбается. Затем девушка легонько касается плеча доктора Фонзи и спрашивает:

- Как вы себя чувствуете?

- Ну, - теряется женщина и смотрит на меня недоуменно, - вроде все в порядке. Я не думаю, что у меня есть причины беспокоиться. А должны быть?

- Нет. Я просто надеюсь, что у вас все хорошо сложится. Вы ведь уже разговаривали по этому поводу с мистером Террансом?

Лицо доктора вытягивается. Она покачивается на носках и кивает, словно понятия не имеет, что за игру затеяла Прескотт. Я вздыхаю.

- Ты что-то хотела, Лис?

- Да, я…, - женщина поправляет белый халат, - я собиралась сказать вам, что мистер Цимерман ждет вас в конференц-зале. Есть вопросы, которые надо обсудить немедленно.

- Хорошо, мы сейчас подойдем.

Доктор Фонзи покидает комнату, а я перевожу взгляд на Венеру.

- И что это было? О чем она должна поговорить с Террансом?

- Это ее дело. – Прескотт подходит к комоду и достает теплую кофту. – Если тебе на все наплевать, зачем мне этим делиться?

- Ого, да ты язвишь.

- Как иначе, если я живу с тобой под одной крышей. Ох, - она неуклюже натягивает свитер и придавливает ладонями наэлектризованные волосы, - очень легко стать похожей на тех, кто рядом. Даже невольно. И если честно, я не хочу быть похожа на тебя, когда ты теряешь над собой контроль.

- Ужасное зрелище?

- Нет. Мне становится тебя жаль.

Прескотт выходит из спальни, а я задето поджимаю губы. Что она имела в виду? Не думаю, что ее слова искренни. Если я и могу какие-то чувства пробуждать у людей, то уж точно не жалость. Скорее презрение. Да. С ним мы хорошие друзья.

- Черт. – Убираю с лица волосы. Надоело ощущать себя неправой. Да и почему вдруг всегда именно я оказываюсь агрессором? Я просто поступаю так, как подсказывает мне не только интуиция, но и здравый смысл. Я ведь знаю, что делаю. И Хантер Эмброуз ничего для меня не значит. Совсем ничего.

Тяжело выдыхаю. В последний раз оглядываю комнату и иду в конференц-зал. Разве есть объяснение моим поступкам? Я надеюсь, что да. Но вдруг нет? Наплевать.

Когда я захожу в помещение, Мортимер и Венера уже сидят за столом. Старик тихо говорит ей что-то, а она улыбается. Она всегда улыбается. Откуда в ней столько света? И почему она до сих пор не превратилась в тлеющий уголь? Что ж, будем ждать, ведь рано или поздно это происходит со всеми, кто сталкивается с человеческой жестокостью.

- Итак, - Морти кивает мне, - надеюсь, ты понимаешь, что теперь придется залечь на дно. Правда, Эмеральд?

- Что? – я растерянно распахиваю глаза. Ушам своим не верю! Неужели они не хотят предпринять какие-то действия? Сколько можно отсиживаться в стороне? Это ведь глупо и наивно. Так Сомерсет проживет еще и не одно столетие. – О чем ты вообще говоришь? Я тебя не понимаю. Что за стратегия, в которой мы опять ничего не делаем?

- Хантер Эмброуз обвел нас вокруг пальца. Он видел машинку. И нам поразительно повезло, дорогая, что до этого – пару дней назад – Венера наложила на комнату оберег от врагов и неприятелей.