Подруга Мародеров (СИ)

Джейн заметила, что после того, как Римус стал избегать их, у нее пропал сон. Она часами не могла уснуть, ворочаясь в постели. Но сегодня, после разговора с Лунатиком, в голове то и дело прокручивались его слова. И от того, как ему было больно, Джейн чувствовала себя еще более виноватой.

- Спокойной ночи, Джейн, - произнесла Лили.

- Что? - очнулась от мыслей Картер.

- Доброй ночи.

- Ах, да… И тебе.

Джейн помотала головой и принялась стягивать мантию.

- Что это у тебя? - спросила Эванс, вглядевшись в лицо подружки. Джейн непонимающе выгнула брови и медленно ладошкой коснулась щеки. Пальцы ощутили что-то теплое и влажное.

- Я плачу? - запнувшись, прошептала она. Лили выскользнула из постели и подошла к Джейн.

- Почему ты плачешь? - Лили была сильно удивлена и обеспокоена происходящим. За все годы в Хогвартсе она впервые видела слезы подружки, до этого казавшейся Снежной Королевой.

Джейн пожала плечами и попыталась вытрать стекавшие по щекам тихие слезы.

- Я… я не знаю, - пробормотала она. Тогда Лили не совсем уверенно обняла ее за плечи.

- Кажется, я знаю, - мягко произнесла она. - Я видела, что ты помирилась с ребятами. Со всеми, кроме одного.

Сердце Джейн сжалось. Она быстро перевела взгляд на кровать Амелии, но та крепко спала.

- Я поступила очень плохо, Лили, - призналась Джейн. - Получается, что я подставила Рема. И теперь он никогда не простит меня. И не вернется к нам.

Она с грустью посмотрела в глаза Эванс и кисло улыбнулась, увидев там беспокойство.

- Давай спать, Лил. И не говори Амелии о моих слезах. Пусть хотя бы для нее я по-прежнему буду с ледяным сердцем.

Лили улыбнулась этой шутке и, напоследок мягко сжав ладонь Джейн, вернулась к себе. Картер переоделась в пижаму и рухнула на кровать, надеясь, что в этот раз бессонница пощадит ее и позволит уснуть как можно раньше.

С утра поставили защиту от Темных искусств, которая обычно была после обеда. Поэтому Джейн пришлось встать раньше, чтобы не носиться потом в суматохе, как всегда опаздывая на первый урок. Профессор Гвин вряд ли оценил бы ее появления спустя пять минут после звонка. К тому же сегодня он обещал научить их заклинанию Патронуса. Именно по этой причине весь класс собрался у кабинета за пятнадцать минут до звонка.

- Доброе утро, - поздоровался Гвин. - Знаю, время не самое удачное, но так сложилось, что в этот раз наше занятие пришлось перенести на это время. Но только сегодня.

Класс прогудел что-то невнятное, но, вероятно, радостное. Лили внимательно слушала. Она сидела вместе с Римусом, который покинул свое место перед партой Джейн и Джеймса.

- Помнится, на предыдущем уроке мы начали изучать Патронусов, - продолжал учитель. - Надеюсь, вы хорошенько поработали с теорией, потому что сегодня мы увидим, кто и как занимался самостоятельно.

- Неужели вы принесли дементора? - ахнула на весь класс Марлин. Профессор слегка улыбнулся, глядя на светловолосую девушку.

- Мисс Маккинон, я же говорил, что практическое занятие состоится в любом случае, - ответил он. - К сожалению, дементор не комнатная собачка, чтобы принести его в кармане.

Некоторые ученики рассмеялись, а Марлин смущенно покраснела, но все равно не отвела от учителя взгляда.

- Что тогда? Боггарт? - предположил Фрэнк. Гвин тяжело вздохнул, и улыбка скрылась с его лица.

- Было бы уместно использовать боггарта, если бы я знал, что вы все боитесь дементора. Но ведь у каждого свой самый сильный страх на сердце.

- А чего вы боитесь больше всего? - выпалила Марлин. И тут же смущенно добавила. - Профессор.

Гвин то ли насмешливо, то ли сердито посмотрел на девушку своими удивительно голубыми глазами - ракушками. И она вдруг вспыхнула и опустила взгляд, поняв, что вела себя через чур дерзко с преподавателем. Но профессор спокойным ровным голосом произнес:

- Я видел ужасные вещи, мисс Маккинон. Не так-то просто вызвать во мне страх. Но в самом уголке сердца он живет даже у самого отважного человека планеты. Если хотите знать, я боюсь того, что и многие в этом классе и Хогвартсе. Как и многие за этими стенами.

Класс был словно загипнотизирован. Даже Джейн отвлеклась от своих невеселых мыслей. И разгоревшееся любопытство вопило в голове, в ожидании отгадки - о чем говорит Гвин.

- Но речь не об этом, - вдруг вновь улыбнулся профессор. - Раз с имитацией дементора ничего не вышло, будем работать просто в кабинете. Давайте уберем парты, чтобы было свободнее. Вам понадобится пространство.

Когда парты были выстроены вдоль стен, а сумки и учебники скиданы в общую кучу в углу, шестикурсники разошлись по кабинету, заняв позиции. Гвин остался стоять у доски, закатав рукава и пристально глядя на своих подопечных.

- Итак, чтобы вызвать телесного Патронуса не достаточно просто произнести слова и взмахнуть палочкой, - заговорил он четко и внятно. - Вы должны вспомнить самое счастливое воспоминание. Оно может быть одно. Но самое мощное. Такое, чтобы его хватило для создания защитника. Чтобы то зло и отчаяние, что несет в себе дементор, было не способно разрушить свет вашего воспоминания. Сосредоточьтесь на нем. Вспомните до последней секундочки, воспроизведите каждый штрих. Счастье должно разлиться по вашему телу вместе с кровью в жилах. Чтобы не дать места горю или плохим воспоминаниям. И лишь тогда вы сможете победить. Сейчас подумайте несколько минут над тем, что будет вашим воспоминанием. Вспомните, когда вы были счастливы сильнее всего.

Джейн зажмурилась, пытаясь вытащить что-то из своей памяти. Но вместо счастья в голове проносилось только плохое. Боль Римуса, правая рука, которая почти не слушалась и постоянно ныла тупой болью, страх ночью в полнолуние, угнетающая жизнь с бабушкой, похороны и гибель семьи, развод родителей. И тот миг, когда любимый брат, Ник, умер буквально у нее на руках. Она не могла, не могла быть счастливой, когда за последние месяцы в ее жизни произошло столько плохого, что оно заслоняло все, что было до этого. Все то, что могло бы быть счастьем. И было им, безусловно. Джейн попыталась вспомнить тот день, когда ее приняли в команду Гриффиндора, как она была рада. Но перед глазами невольно всплывали недавние вечерние тренировки, на которых ничего не получалось из-за правой руки. Ее отчаяние и злость на саму себя и свою непокорную вышедшую из строя руку.

- Готовы? - поинтересовался Гвин. Почему так быстро? Уже прошли эти минуты? Класс согласно загудел, и Джейн открыла глаза. Она так ничего и не выбрала. Но ведь воспоминание о сборной хорошее. Просто нужно попытаться не приписывать к нему то, что происходило сейчас. Тогда она была беззаботной счастливой второкурсницей, практически чудом обошедшей на отборе более опытных претендентов на свою позицию.

- Теперь слова, - продолжал профессор Гвин, и взгляд его с искорками скользнул по внимательному лицу Марлин Маккинон. - Экспекто патронум. Довольно не сложно. Сложнее - держать концентрацию на своем счастливом воспоминании и не дать отчаянию, боли и всему самому плохому вылезти наружу.

Джейн попыталась сосредоточиться. Крепко сжав палочку, она произнесла вместе с остальными: