Второй шанс для Елены! (СИ)

Эти хмурые товарищи, наконец, догадались, что я их абсолютно не понимаю и, повернувшись друг к другу, злобно зашипели. Причем сильнее всего шипел золотой, а шатен просто оправдывался. Серебристый же только вставлял едкие замечания, от которых и золотой, и шатен скрипели зубами от злости. Я по-прежнему лежала молча, затаив дыхание, пристально разглядывала мужчин и, старалась все осмыслить и разложить по полочкам. Яснее ясного, это не сон, как бы не хотелось, по этому злобно настроенному серпентарию понятно, такое даже в самом страшном сне не приснилось бы. Фантазии бы просто не хватило. Поэтому я мучительно, слово за слово восстанавливала наш разговор с пятнами. Что я там захотела? Жить, любить и быть любимой, а где все это и принц на белом коне? Дальше вопрос стоял — кем быть? Ответили — женщиной, правда, любой, а что это значит? От этого вопроса засосало под ложечкой и срочно захотелось взглянуть в зеркало. Тут же вспомнила, как Юлька добавила — молодой и красивой, а главное, счастливой. Я, конечно, не против быть эльфийкой, а вдруг, нет! Ведь мы не уточнили, для кого именно красивой? Как долго? И когда быть счастливой? И даже молодость — весьма относительное понятие. Трупы на кладбищах тоже могут быть женщинами, молодыми и совсем недолго красивыми и вполне возможно — счастливыми… что покинули этот бренный мир.

Накрутив себя до невозможности, с трудом села, свесив ноги. Первое, что заметила — у меня тонкие белые руки без привычной болезненной сухости и синюшности, с длинными изящными пальцами с прекрасным маникюром. Опустив взгляд чуть ниже, поняла, что одета в длинное до пола бархатистое платье черного цвета с золотой вышивкой по всей поверхности и цепочкой маленьких пуговичек от горла до самого низа. В голове возникла и вовсе глупая для данного момента мысль: 'Как этот шикарное платье расстегивать-то долго придется. Зато оказывается я такая же стройная как и мужчины, стоящие в молчании и наблюдающие за мной с живым любопытством.' Подвинулась к самому краю кровати и неуверенно встала на ДВЕ ноги, испытывая легкое головокружение и тошноту, а еще слабость в ногах. Покачавшись из стороны в сторону, подняла взгляд на шатена, с восхищением глядящего на меня, и с облегчением улыбнулась ему. Потом снизу вверх смотрела на него, на глаз определяя, что теперь мой рост приблизительно метр семьдесят, не меньше. Но учитывая тот факт, что смотрю на него, задрав голову, его рост приближается к двум метрам. Повернувшись к двум другим мужчинам, такого же роста, кстати, и, заметив их недовольные лица, сама скривилась и про себя обозвала двумя сушеными воблами. Зато между ними увидела большое зеркало от пола до потолка и, пошатываясь, поплелась к нему, с каждым шагом чувствуя, что все больше срастаюсь с этим телом и привыкаю к нему как к родному. Встав напротив зеркала, с трепетом в душе, взглянула на свое отражение и оцепенела от счастья и зависти к самой себе. Спасибо вам, дорогие мои пятнышки, что не обманули и такой подарочек сделали.

Из зеркала на меня смотрела высокая стройная изящная девушка не старше двадцати лет с округлой высокой грудью и тонкой талией, по плечам и спине которой разметалась волна пламенеющих волос. Огромные глаза цвета молодой зеленой листвы, омытой дождем, украшенные густыми красноватыми ресницами и бровями. Тонкий нос и мягкие, четко очерченные, слегка припухлые губы ярко-малинового цвета. И уж совсем очаровали небольшие, с острыми кончиками ушки, выглядывающие из-под красной массы волос, не то что у этих злющих вобл. Проведя первый придирчивый осмотр своей новообретенной внешности, наконец, смогла облегченно выдохнуть. Слава богу, с внешним видом неприятных сюрпризов не вышло. Я старалась запомнить, сродниться с новым образом, настолько сильно отличающимся от прежнего, что как не искала, не смогла найти ни одной знакомой черточки. Я — человек умерла во взорвавшемся самолете, сейчас на меня смотрела я — эльфийка, и мне с трудом удавалось сдерживать себя и не заплакать от накативших страха и отчаянья. Первый восторг прошел, уступив место потерянности и странной пустоте внутри. Что теперь со мной будет? И как родители переживут мою смерть? Оставалось только надеяться, что благодаря маминой беременности, на них эта трагедия отразится не так губительно. А я сейчас могу только ждать и наблюдать за развивающимися вокруг событиями, не в силах пока ничего изменить. И панике рядом со мной не место!

На ногах я стояла уже твердо, довольно быстро привыкнув и к длине тела, ног и рук, и ощущению себя в пространстве, поэтому смогла более уверенно обернуться и в тревожном ожидании посмотреть на мужчин. Они смотрели на меня, а я — на них. Как сказала одна героиня в произведении Моэма: 'Если уж решилась взять паузу — то держи ее, сколько можешь!', поэтому я, чуть подняв бровь, молча взирала на них. Наконец, шатен не выдержал и спокойно произнес, тыкая себя пальцем в грудь.

— Эл Галдор Доанодаэ!

Я повторила за ним и, получив в ответ довольный утвердительный кивок, он продолжил, переведя палец на самого злобного блондина, и представил его мне. Наверное.

— Эл Бельфалас Аундаэ!

Я снова повторила и снова кивок и последний мужчина.

— Эл Ваньяр Аундаэ!

Когда он представил второго блондина, я поняла, что они родственники. По крайней мере, сходство имеется, небольшое. Затем Галдор переместил палец на меня и произнес, удивив меня.

— Эла Эленаль Аундаэ!

Я непроизвольно отрицательно покачала головой и сказала с нажимом.

— Елена Севастьянова!

Бельфалас, со сверкающими злобой и бешенством глазами, подскочил ко мне и, тыкая мне в грудь пальцем, от чего меня сильно качнуло назад, прошипел.

— Эла Эленаль Аундаэ!

Только повторил имя, а мне все сразу стало понятно. Похоже, я его родственница и заняла чужое тело, и именно это его так бесит и рождает бесконтрольную ненависть ко мне. Но ведь я не виновата в этом. Моя и так слабая уверенность в лучшее сдулась как воздушный шарик, и я смогла только с сочувствием посмотреть ему в глаза, чем похоже только еще больше его разозлила и коротко кивнув головой, тихо согласилась.

— Эла Эленаль Аундаэ!

С меня не убудет, тем более Елена Севастьянова погибла, а на свет родилась Эленаль. Ну хорошо хоть имена похожи, долго привыкать не нужно. А то вокруг и так к слишком многому привыкать придется. Заметив, что я согласилась и смирилась, Бельфалас успокоился и, повернувшись к Галдору, что-то резко сказал. Больше не глядя на меня, развернулся и вышел из комнаты. Ваньяр, все это время стоявший и молча наблюдавший за моим поведением, презрительно скривив губы, тоже последовал за родичем. Я разом почувствовала, как на меня навалилась усталость, страх и одиночество, к которым я совсем не привыкла, испуганно повернулась к Галдору. Мужчина, выглядевший не старше тридцати лет, посмотрел на меня глазами, в которых светился ум, накопленный многими десятилетиями, от чего почувствовала себя еще хуже. Галдор, подхватив меня под локоток, подвел к кровати и, чуть надавив, заставил сесть. Затем поднял мой подбородок, вынудив смотреть ему в лицо, показал жестами, что говорить я не должна и, сухо улыбнувшись, тоже удалился, но как оказалось, не на долго — буквально через пару минут вернулся обратно, а позади него шла тоненькая красивая эльфийка с золотистой косой до пояса. Подойдя ко мне, девушка застыла, в напряжении глядя на меня, а Галдор представил ее.

— Эла Финвэаль!

Я только кивнула головой, а он, снова довольно улыбнувшись, о чем-то поговорил с ней, кивнул мне и вышел. Девушка же, скептически посмотрев на меня, присела рядом и начала споро расстегивать пуговички на халате. Я вздрогнула от неожиданности, но потом отрешилась от всего и безучастно смотрела в пространство, позволяя раздевать и одевать меня в легкое и, похоже, 'спальное' платье. Как только меня переодели, Финвэаль, прислуга видимо, решила я обозначить статус эльфийки, вышла и вскоре вернулась с другой девушкой, которая не глядя на меня, занесла в комнату большой поднос и быстро накрыла столик, стоящий неподалеку. Закончив, она поклонилась мне и вышла за дверь. Финвэаль жестом пригласила меня к столу, и как только я уселась за него, присела на рядом стоящее кресло. Я без удовольствия поела под пристальным, но вполне довольным взглядом девушки, а потом, не спрашивая, легла спать. Слишком устала от череды событий и потрясений.