Удовольствие Темного Принца (ЛП)

— Я не просила этого! Не просила тебя…

— Ты просишь каждый чертов раз, когда оказываешься рядом со мной, красавица, — Гаррет приближался к ней до тех пор, пока их тела почти не соприкоснулись. — Никогда не сомневайся в этом даже самую малость.

Люсия пристально смотрела на него, приоткрыв рот, едва дыша.

— Знаешь, каково это, обонять твое желание? Оно притягивает меня, заставляя жаждать тебя до безумия, а затем ты отталкиваешь меня. Ты можешь вообразить себе чувство неудовлетворенности, Лауша? Уже год оно снедает меня.

Склонившись к ее шее, ликан тихо проурчал: — Или каково это, найти свою женщину после многих долгих столетий, а потом остановиться за миг до того, как войти в нее? — И на ухо ей прошептал: — Я не могу сосчитать, сколько раз воскрешал в памяти ту ночь, фантазируя, как погружаюсь в твое трепещущее тело. Мысленно я пометил тебя уже тысячу раз. А по выражению твоего лица, девушка, я вижу, что был не единственным, кто воображал нас вместе.

— Нет! — выкрикнула Люсия, в то же время неотрывно глядя на его губы и облизывая свои. Бедра валькирии предательски качнулись к нему, отвердевшие соски острыми бугорками отчетливо проступили на красной рубашке. — Отпусти меня!

— Черт тебя побери, Лауша!

Резко развернувшись, оборотень двинул кулаком в стену, пробивая дыру насквозь.

— Чего ты хочешь от меня? Скажите мне, почему у тебя слова так расходятся с поступками! Почему ты так сладко откликаешься, а затем пугаешься до одури? — Гаррет выдохнул, сожалея о потере самообладания. — Это сводит меня с ума.

Люсия отступила.

— Я не могу. Причину ты не поймешь.

Успокой ее. Будь нежен. Она познала страх…

Валькирия выглядела удрученной и хрупкой. Как бы ни хотел Гаррет насладиться победой, инстинкт заставлял его не просто взять ее любой ценой, но и понравиться ей.

Когда она спрятала лицо в ладонях, ликан обеспокоенно нахмурился.

— Ну же, не переживай так. — Гаррет, придерживая согнутым пальцем ее подбородок, приподнял его. — Поклянись Ллором, что ты никогда не захочешь увидеть меня снова. И я уйду. Это все, что тебе нужно сделать, чтобы завершить эту гонку.

Какая авантюра.

Какая ложь…

Глава 25

Произнеси это!

Люсия открыла рот для ответа, собираясь выпалить МакРиву, что ей необходимо, чтобы он ушел из ее жизни и больше не возвращался. Сказать, что не хочет его и не захочет никогда. Но все обвинения оборотня справедливы. Гаррет волновал ее до глубины души, и решимость испарилась так же легко, как и ее самоконтроль. Валькирия знала, что у нее нет ни единого шанса убедить себя в обратном.

Черт побери, скажи, что ненавидишь его! Слова не шли. Когда она отвела от него взгляд, Гаррет мягко произнес:

— Прими это смело, девушка. Покорись моей воле. Я буду внутри тебя этой ночью.

— Я стану защищаться.

— Ах, да мы оба знаем, что ты растаешь для меня. Один поцелуй, и ты — моя.

МакРив наклонился, чтобы поцеловать ее ушко.

Только не уши…

Соски Люсии затвердели еще сильнее. Ей захотелось выгнуть спину и потереться вершинками о грудь ликана.

— Невозможно, — прошептала она.

Прежде чем Люсия успела возразить, оборотень подхватил ее на руки.

— МакРив, нет!

Пинком закрыв балконную дверь, Гаррет понес девушку к постели.

— Я не могу пойти на это! И не стану этого делать.

Как только Гаррет опустил ее на кровать, Люсия мигом вскарабкавшись к изголовью, прижала колени к груди.

— Я не позволю тебе заняться со мной любовью.

— Ах, женщина! — МакРив яростно запустил пальцы в волосы. — Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.

— Даже если бы это было правдой…

— Это правда.

— …я не могу. Не сейчас.

— Это не твои «критические дни». Я знаю.

— Фу. — У валькирий не было менструаций. — Ты здесь единственный, у кого ежемесячный цикл, оборотень.

Гаррет нахмурился:

— Что тогда?

— Ты когда-нибудь слышал о скадианках?

Гаррет на мгновение задумался:

— Ага. Мужененавистницы. Как амазонки, но более жестокие. И со стрелами.

Люсия приподняла бровь:

— Так получилось, что я поклоняюсь великой охотнице Скади.

Поклоняюсь, но иногда ненавижу ее.

— Ты? Нет, ты не можешь. Скадианки жили много веков назад.

— Мне больше тысячи лет, — ответила Люсия. — Скади дала мне лук.

И мои способности. Но с таким же успехом может забрать их обратно. Она долго ждет этого.

— Я храню целомудрие в ее честь.

О, адово пламя, нет.

— Ты это серьезно?

— Да. Я принесла обеты, МакРив. Мои мотивы — мое дело, но я никогда не приму в свое тело мужчину. Для меня это святое.

Закралось подозрение. Не лжет ли она?

— Я никогда такого о тебе не слышал.

Люсия отвернулась в сторону, и прядь шелковистых волос, мягко скользнув, упала на ее лицо.

— Кроме тебя, только Реджин и Никс знают правду.

— Зачем тебе это понадобилось? Жизнь без секса?

В голосе Гаррета сквозило изумление, он едва ли мог осмыслить подобную жертву.

— Еще раз, мои мотивы — мое дело. Но это решено.

— Но от обетов можно легко отказаться.

— МакРив!

— Никогда не примешь в себя мужчину? Ты… девственница?

Гаррет подозревал нечто подобное и не понимал, как к этому относиться. Если он познакомит ее с сексом, не пустится ли Лауша во все тяжкие с другими мужчинами? От этой мысли когти впились в его ладони.

— Я скадианка не с рождения, — ответила Люсия с едва уловимым непонятным душевным волнением в глазах.

Скрытый намек? Выходит, она не является нетронутой. Теперь Гаррет задумался, сколько любовников у нее было.

— Когда ты присоединилась к ним?

— Какое это имеет значение? — воскликнула Люсия.

— Есть же какие-нибудь способы обойти эту твою клятву?

— Скадианки целомудренны. Всегда. Мы должны быть чисты.

— Ты веришь в такую чушь? Что должна оставаться целомудренной или девственной, чтобы считаться чистой? — возмутился Гаррет. — Или что там предпочтительнее? Значит, по-твоему, все матери нечисты?

— Конечно, нет. Но я придаю большое значение вере во что-то вроде высшего предназначения. Это — мое.

Гаррет все еще качал головой, когда Люсия спросила:

— МакРив, что ты считаешь самым священным в мире?

Тебя.

— Мой клан.

— Представь, что я заставила тебя отвергнуть его навсегда. Ты бы возненавидел меня. Здесь то же самое. — Люсия встретилась с ним взглядом. — Я стану вечно тебя ненавидеть, если потеряю эту часть себя.

Это и есть причина, по которой она убегала? Волосы на затылке снова встали дыбом. Чутье обострилось.

Она действительно думает так, как говорит. Долго и мучительно добиваться ту, которой нельзя овладеть.

Волна бессильного гнева окатила его. Гаррет никогда не сомневался, что Люсия отвечает ему взаимностью, и поэтому месяцами упорно распутывал клубок противоречий, в надежде найти ответы, объясняющие ее поступки. Эта загадка съедала заживо, приводила в недоумение…

В Китае Лучница долго пристально смотрела на него, прежде чем выпустила горящую стрелу и взорвала в складе с фейерверками.

Валькирия хочет его, но вместо того чтобы принять в свою постель, чтит эту Скади. Она отказывает им, соблюдая нелепый, бесполезный обет безбрачия. Который сам по себе почти кощунство для оборотня — их вид боготворил любые телесные контакты, равно как и секс.

Год жизни… потраченный впустую. Гаррет вскочил на ноги и принялся мерить шагами комнату.

— Из-за этого ты сбежала? Из-за нескольких бессмысленных обетов, данных второразрядной богине?

Люсия задохнулась от возмущения.

— Я уехала, потому что у меня есть кое-какие дела, связанные с Воцарением.

— Что за дела?

— Личные!

— Как же много этих гребаных секретов. Тебе кто-нибудь хоть раз говорил, что с такой подругой, как ты, нужно обладать железной выдержкой? Во имя богов, ты — сложная женщина! В ту ночь, когда увидел тебя, я пожелал суженую, которая сможет бросить мне вызов. Как я жалею, что не могу сейчас взять свои слова обратно.