Дар-2: Северный пик (СИ)

Старик подошел к дочери, наматывая черную цепь амулета себе на руку, и, обхватив ее подбородок, настойчиво развернул в свою сторону. Ааргард поставил себе очередную мысленную галочку в графу его личных долгов семейству Лоаденхайта…

— Знаешь что это?!

Кирана с силой мотнула головой, пытаясь сбросить руку отца.

— Это его амулет, — ядовитым голосом вещал Советник, торжественно выделяя каждое слово. — Драконы дают такие амулеты своим избранным раз в жизни!

Ааргард непроизвольно опустил взгляд. Галочка перед внутренним взором перетекла в большой кровавый крестик… Он вздохнул и раскрыл глаза, настойчиво всматриваясь в лицо Кираны. «Ну посмотри же на меня», — упрямо думал он. Хранительница соревновалась с белизной стенки, у которой сидела, ее взгляд словно гипнотизировал черную чешуйку, которой потрясал перед ней старик…

— Он никогда не будет смотреть на тебя так, как на нее… Слышишь?! — зло рявкнул Советник и брезгливо глянул на лежащую на полу Шессариэль.

И вдруг резко обернулся к сыновьям.

— К балкону его!

Кирана подскочила словно пружина и кинулась на отца, но тот ударил ее наотмашь, и девушка отлетела обратно к стенке, безвольно осев на пол. Ааргард почувствовал, как его дернули с обеих сторон, чуть не вывернув руки, и потащили в сторону проема. Краем глаза он успел заметить, что Лоаденхайт подхватил на руки Шесс и понес ее следом.

В лицо черному дракону рванулся сильный ветер, но никогда еще от него не уходила душа в пятки. Он смеялся смерти в лицо, так яро она обхаживала его все это время, загоняя в свои сети со всех сторон, но никогда не мог подумать, что это будет так страшно. Ведь вместе с ним к пропасти тащили и ее! Ааргард стиснул зубы и заставил себя соображать. Если они кинут их с балкона обоих сразу, он может успеть… Он успеет обернуться и схватить ее… Лишь бы хватило сил…

— Ставьте его! — рявкнул Лоаденхайт и положил перед ним эльфийку.

Заагир и Эйден толкнули дракона на колени и придавили его с обеих сторон за плечи. Лоаденхайт приблизился к его лицу.

— У меня для тебя есть подарок, — усмехнулся старик и вдруг резко опустился рядом на колени и вскинул в руке серебристый кинжал. В следующее мгновение он замахнулся рукой с оружием, но, вопреки ожиданиям, пронес ее перед носом Ааргарда и вонзил в брошенный к его ногам амулет. Кинжал легко пробил чешуйку и звякнул о каменный пол, выйдя насквозь.

Ааргард не моргнул и глазом, смотря в упор на Советника.

— Демоны тебя подери… — только и успел выдавить он ему в ухмыляющуюся физиономию, как его сознание затопила жгучая боль. Дракон рванулся из него словно из пекла, разрывая бинты и веревки. На задворках сознания он с удовольствием отметил, как взвыл не успевший отскочить Заагир, отлетевший к парапету от взмаха драконьего крыла. Советник же сделал лишь несколько шагов назад, сжимая разодранный амулет перед своим лицом и что-то шептал. И этот шепот карежил все внутри черного дракона, ставил на колени и не давал подняться, придавливая сверху невообразимой тяжестью. Красная пелена сгустилась, подавляя разум, а откуда — то слышался мерзкий сухой шелест, бывший когда-то голосом старика, который Ааргард ненавидел всем своим существом.

— Хватай свою девку и тащи отсюда подальше, — впивался он кинжалами в тело, — и сделай своей как можно быстрее!

И усмехнулся:

— Можешь не благодарить.

Ааргард почувствовал, как его драконье тело дернулось, подхватило бесчувственную Шессариэль и рванулось вместе с ней в небо.

Кирана приходила в себя, содрогаясь от окружавших ее криков и оглушительного рева… кажется, дракона…

— Ааргард, — прошептала она. Перед глазами все никак не хотела крепнуть в очертаниях комната, голова нестерпимо болела.

Потом послышался треск слетающей с петель двери и топот ног, удивленный вскрик отца. Кирана помотала головой и с трудом села. С балкона донеслись звуки борьбы и мужские крики. А перед ее глазами вмиг пронеслось последнее воспоминание: Ааргард, рывком поставленный на ноги Эйденом и Заагиром. Девушка окинула быстрым взглядом комнату, но ни черного дракона ни Дельфи в ней не было, и тогда она кинулась, шатаясь, к балкону.

Первое, что она увидела — Заагир, распластанный у самых перил, а правее на коленях с запрокинутой головой стоял ее отец, удерживаемый Грианом.

— Неужели камни не сработали… — непонимающе бормотал он. А над ним нависал взбешенный Азул.

Взлохмаченный и бледный, он сейчас больше всего напоминал демона, а не Белого Хранителя.

— Хвала Черным, Советник, — с ненавистью бросил он ему в лицо, — нынче даже у них больше светлого, чем у нас, Белых… Не говоря уже про честь и мудрость.

— Ты все испортишь, — зашипел Лоаденхайт, — ВСЕ! ОДУМАЙСЯ…

— Где Дельфиэль?! — перебил его Азул, хватая за воротник.

Советник лишь обмяк в его руках.

— Ты не найдешь ее… — обреченно выдохнул он. — Я отправил ее с черным восвояси.

— Ты… — угрожающе стиснул руку Азул и тряхнул Лоаденхайта.

— Я найду! — взволнованно выкрикнула Кирана и бросилась к Азулу. — Мы же связаны!!!

Азул перевел взгляд на нее, потом на Гриана.

— В Зал его, к остальным, — процедил он, и, кинув взгляд через плечо на Заагира, добавил, — и этого тоже…

Через несколько мгновений над Храмом взмыли два белых дракона и направились в сторону моря.

Силы оставляли Ааргарда слишком стремительно. Вместе с болью от разорванной плоти тело скручивало от такого зверского желания, что трудно было дышать. Эти ощущения так плотно окутали его разум, что ни одной здравой мысли не в сотоянии было пробиться сквозь них. Вернее, он как будто разделился. Одна его часть металась от бессилия что-то сделать с другой, упорно поддающейся колдовству старика.

Единственное что он мог — это лететь из последних сил, сопротивляясь желанию быстрее сесть где-нибудь… Шессариэль в его лапах казалась просто ледышкой. Дракон глянул на нее, и неожиданно пелена помутнения слегка подернулась. «Шессариэль… ей холодно, она может умереть…» — начал долбить он себя этой мыслью, возвращая себе все больше и больше разума. Но, попробовав сконцентироваться на том, что надо вернуться, он вдруг получил жесткий отпор: «Нет! Там ее заберут!» И дракон рванулся в сторону скал.

Ночь у моря была далеко не самая спокойная. Где-то трещали льды, но у берега кромка оставалась хоть и истонченной, но еще целой. Небо периодически громыхало как перед грозой, да и в воздухе стояло характерное напряжение. Но и на это отвлечься не получилось.

Он спустился в широкую расселину в скале, отвесно уходящую вниз, и бережно опустил Шессариэль на каменный пол, покрытый ледяной коркой. Она так и не пошевелилась. Но дракону было на это плевать. Он стремительно обратился и тут же шагнул к неподвижной девушке. «Шесс,» — вдруг сжалось что-то внутри, — «такая холодная»… Он хотел было кинуться к ней и согреть ее, но в голову снова ударило и запульсировало. Тело скрутило тугой и жгучей истомой: вот же она, вся его, он так долго этого хотел! Ааргард зарычал и отшатнулся. Получалось, что и оставить ее нельзя, замерзнет к демонам, и подходить к ней тоже нельзя! Впору было выть от бессилия!

Но времени, как он поглагал, у него было не вдоволь. Сознание все больше уставало от постоянного напряжения. Ааргард метался туда-сюда по дуге, рыча и контролируя себя из последних сил.

Но вдруг вдалеке он услышал призывное рычание. Где — то вдоль берега летели драконы. Он, было, выдохнул, что они спасены. Но вдруг его скрутило вновь, да с такой силой, что перехватило дыхание. «Не отдам!» — пульсировало в голове. Ааргард распахнул глаза и стал хватать судорожно воздух ртом, пытаясь сбросить чужой приказ. Все тело тлело углем, ноги сами рвались к Шесс, и уже просто не было сил бороться.

«Хорошо, тсс», — последним проблеском воли подумал он, — «спокойно, я согласен, хватит уже думать только о других. Значит, судьба у нее такая все же — быть моей…» Боль и спазм отхлынули на миг, дав ему возможность сделать все по своей воле. И этого мига ему хватило, чтобы рвануть совершенно в другую сторону.