Невеста ворона (СИ)

– Не знаю, – честно ответила я, присаживаясь на аккуратно застеленную кровать. – Вот скажи мне, ты хорошо знаком с Рихардом? Вы много вместе работали?

Всё же Рихард не давал мне покоя.

– Нет и нет. Наша работа почти не пересекается. Я провожу много времени с людьми, он – в своём кабинете с бумагами. Я решаю повседневные вопросы, он – думает обо всём и обо всех сразу.

– Чем же он всё-таки занимается? "Думает обо всём и обо всех" – расплывчатые обязанности, согласись?

– Говорю же, я человек простой, работаю с людьми, в дела государственные, где светлая голова нужна, не лезу.

– Ну ты же можешь предположить.

– Думаю, Рихард занимается всем, что не нравится Юджину. Например, поиском шпионов.

– Значит, Рихард специально искал предателя. Это логично, особенно после замечания принца Гидеона.

– Да, точно искал, иначе он не наткнулся бы на эту тётку.

– Какую ещё тётку?

– Ну ту, – пояснил он, – которая дала против меня показания, якобы она видела меня с одним из революционной шайки.

От Конрада я вышла воодушевлённая новой идеей. Рихард искал предателя. Это мы и так знаем. Искал, искал и не нашёл. Стал думать у кого есть мотив. О, Конрад. У Конрада причин ненавидеть власть достаточно. Порылся в грязном бельишке, накопал дневничок. Записи в дневнике подтвердили версию. Осталось найти свидетеля. Стал расспрашивать, пока не встретил человека, который затаил обиду на Конрада. Это только так кажется, что у него врагов нет, а на самом деле у каждого обличенного властью есть враги, даже у Конрада. Ну вот и всё. Предатель схвачен, добро восторжествовало.

***

Следующим утром, совершая свой обычный ритуал подготовки к полному дел дню, я отвлеклась на странное постукивание за окном. Выглянув наружу, я увидела Гидеона, осторожно стучащего клювом в оконную раму. Я впустила птицу внутрь, заканчивая собирать свои волосы. Ворон сел на подоконник и стал внимательно смотреть на меня, не издавая ни звука. «Чего ты?», – спросила я. Он ответил что-то на своём, птичьем языке, и я каким-то образом поняла, что он хочет, чтобы я следовала за ним. «Ну пошли, если ты так хочешь».

Вслед за Гидеоном я прошла к кристаллохранилищу, в дальний, заброшенный угол, где он уселся на полку и, качнув своей чёрной, гладенькой головой в сторону, указал на один из кристаллов. Это оказалась запись помолвки, произошедшей лет десять назад. На ней Рихард, облачённый в парадный мундир предлагает руку и сердце, кто бы мог подумать, Селене, той самой женщине революционерке. Моё собственное сердце в тот момент точно пропустило пару ударов. Мог ли сам Рихард быть предателем? и специально вести всех по ложному следу, чтобы спасти свою шкуру?

Я так и осталась стоять с кристаллом в руке. Гидеон громогласно каркнул, выводя меня из задумчивости, и расправил крылья и полетел дальше как ни в чём не бывало. Дальше он повёл меня за собой в городскую библиотеку, где хранилась вся официальная дворцовая переписка. Тут я сама догадалась, что мне нужно спрашивать. Молодой умного вида юноша торжественно вручил мне ключ от секции с путанным наименованием, где и хранились все письма, когда-либо написанные представителями рода Юджина или ими полученные.

Разбираться в целой тонне скучных канцелярских переписок было долго и скучно. Наконец я нашла письма десятилетней давности, написанные уверенной рукой Рихарда. Сначала я чувствовала себя странно, как будто делала нечто постыдное (что так и было), но потом увлеклась историей их романа и забыла о времени. Удивительно, но Рихард проявлял себя страстным любовником в эпистолярном жанре, обещал вечную верность и всё прочее. Через некоторое время Гидеон заскучал и улетел, наверное, к Кайле.

Со всем этим ворохом писем я пошла к Юджину. Как и я, Юджин не верил в виновность Конрада, но спорить с обвинениями Рихарда было сложно. Письменное доказательство и показания свидетеля – против такого не выставишь одну лишь уверенность в невиновности друга. Естественно, мою теорию о том, что предатель сам Рихард, он тоже не поддержал.

– Это очень старая история, – сказал Юджин с тяжёлым вздохом. – Мы не говорим о ней.

– Что за история? О том, как твой дядя связался с революционеркой?

– Когда-то она была знатной дамой, жила во Дворце, они с дядей должны были пожениться. Но через какое-то время она стала отступницей.

– Подожди. Кто такие отступники?

– Маги, которые отреклись от использования магии. Они ходят в чёрных одеждах. Может быть, ты видела.

– Почему они не хотят колдовать? Это же здорово упрощает жизнь.

Наверное, я слишком практична, чтобы понять, как можно отказаться от магии.

– Некоторые думают, что магия противоестественна по своей природе. Другие требует от нас сделать магию доступной для всех, а для этого у нас, я сейчас говорю про власть, не достаточно ресурсов.

– Получается, что эта Селена сама отказалась от всего – от магии, от красивой жизни во Дворце, от замужества.

– Да. Это случилось через два года после смерти моих родителей, и очень подкосило дядю, да и всех нас тоже. Она была нам как родная.

Мы погрузились в неловкое молчание. Потом пришла Иоланда, которая в библиотеке Храма нашла решение конрадовой проблемы, но и это решение было сомнительным.

– Мне не нравится идея использовать на Коне Иглу Правды, – сказал Юджин. – Он может не выдержать.

– Не вижу иного способа переубедить Рихарда и самим удостовериться в том, во что мы верим, – сказала Иоланда, погрустневшая, но в целом такая же спокойная, как всегда.

Они оба по-своему были правы. Иглу Правды втыкали в сердце, и боль от неё ощущается именно так, словно тебе в сердце вонзили толстую иголку. Эффективный метод допроса, который даже для особо опасных преступников использовался только с их разрешения. Главное задавать правильные вопросы. Юджин был против, Серджиус, пришедший в себя, был против вдвойне. Я посчитала, что не должна высказывать своего мнения. В конце концов, решение принадлежало Конраду и только ему. Естественно, он отмёл все остальные варианты и осмелился на допрос с участием Иглы.

Действо происходило в Храме, который нужно было соответствующим образом подготовить. Пришлось ждать пару дней, за которые мы все издёргались. И вот наконец, день наступил.

Конрада уложили на чёрный каменный стол, на котором ещё недавно женили нас с Юджином. Всё было так же, разве что народу было меньше. Рихард стоял за кафедрой, раскинув перед собой бумаги, готовясь к допросу. Иоланда ловким движением в один миг вогнала Иглу Конраду в грудь. Прошло несколько секунд, и она помогла ему принять сидячее положение.

– Вас зовут Конрад Синт-ти? – начал Рихард.

– Нет, – ровно, без всякого выражения ответил Конрад, – мне было даровано право не пользоваться фамильным именем. Сейчас меня называют Конрад с использованием должности или чина.

– Итак, Конрад, у вас возникало желание причинить зло кому-нибудь из членов королевской семьи?

– Да, – ответил он уже не таким бесстрастным тоном.

– Кому конкретно?

Голос Конрада слегка задрожал.

– Всем до единого.

– В ваших мыслях вы доходили до убийства?

Конрад покосился на Иглу.

– Да.

– Вы преисполнили эти намерения в жизнь?

– Нет.

– Где вы были...

– Принц Рихард, – вмешалась Иоланда, – на этот вопрос с большой вероятностью будет дан не совсем точный ответ.

– Хорошо. Тогда без предисловий. Вы убивали офицеров Виеллиса, Крипта и Дэйли?

Взгляд Рихарда сам был, как Игла, казалось, им можно убить.

– Нет, – ответил Конрад с лёгкостью.

– Отдавали поручение убить офицеров Виеллиса, Крипта и Дэйли? – настаивал Рихард.

– Нет.

– Подстрекали на совершение убийства Виеллиса, Крипта и Дэйли?

– Нет.

– Помогали действием или без действием, или иным способом участвовали в убийстве Виеллиса, Крипта и Дэйли?

– Нет.

– Я так понимаю, что на этом допрос окончен, – громко сказал Юджин.