Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Не назначил, а любезно попросил князя Мая помочь юноше освоиться в обществе. И что с того? Вам чем-то не нравится моя просьба, обращенная к вашему супругу?

- Ваше Величество, я бы не хотел, чтобы Май общался с этим человеком, так как опасаюсь его плохого влияния на моего мужа, - набравшись духу, твердо отвечал Илай.

Альберт нахмурился, встал из-за стола, прошёлся по небольшому кабинету и встал у окна, спиной к офицеру.

- Объяснитесь, князь, - глухо произнес он, - что вы имеете против графа Уллияна? Вы давно с ним знакомы?

- Я вовсе не знаком с ним, Государь, но…

- Что – но? – раздраженно перебил Альберт. – Вы незнакомы с молодым человеком, но имеете о нем плохое мнение? Такое поведение непохоже на вас, князь.

- Я имею все основания полагать, что Тефан Уллиян расчетливый и лицемерный авантюрист, несмотря на молодость и ангельскую внешность, Ваше Величество, - резче, чем собирался, ответил Илай. – Он жених моего родителя, об их помолвке вскоре будет объявлено. Этот коварный лицемер сумел настолько обворожить отца, что старик совершенно потерял голову! И это в его-то почтенные годы! А ведь он виделся с ним всего лишь несколько дней!

- Жених вашего отца? – Король повернулся к своему адъютанту, в голосе его послышалась непривычная растерянность. – Так это о нем вы говорили мне тогда на учениях? Но как же такое возможно? Конечно, в наше время никого не удивишь неравным браком, но Тефану на вид не больше двадцати, тогда как князю Саркису, если не ошибаюсь, пятьдесят?

- В том-то и дело, Государь. Какой добропорядочный омега добровольно согласится на подобное замужество, если только не имеет на то корыстных побуждений? Видимо, надоела юнцу провинциальная жизнь, захотелось выбраться в общество, вот и пустил в ход свои прелести. Да он и Вас, Ваше Величество, простите мою дерзость, заставил обратить на себя внимание…

Альберт почти не слушал, о чём говорил ему Илай. Темная ревность, совершенно неведомая ему раньше, ударила в голову, как дурное вино.

«Тефан жених старшего князя Эйдена, - думал он, чувствуя, как отчаяние змеей сжимает ему сердце, - и едет в столицу для того, чтобы выйти замуж. Почему же он ничего не сказал мне об этом?"

Он вдруг живо представил юного графа в объятиях Саркиса, – и аж заскрипел зубами от боли. Да что же это с ним происходит, в самом деле? Чистое безумие.

- Ваше Величество, - словно издалека, услышал он голос Илая.

- Что? – Король оторвался от окна, прошел к столу и сел в кресло. – Простите, я не расслышал, что вы сказали, князь.

- Я хотел узнать, Государь, каково будет ваше решение относительно моей просьбы.

- Прежде, чем принять какое-то решение, я хотел бы переговорить с князем Маем. Если он разделяет ваше мнение о…вашем будущем отчиме и его тяготит общество графа, то я освобожу его от этой неприятной для него обузы. Вы больше не понадобитесь мне сегодня, можете идти.

***

Оставшись один, Альберт некоторое время сидел, бездумно глядя в тёмное окно. Боль не проходила, глухая, тягучая…

- Тефан – жених князя Саркиса, - повторял он снова и снова. Сердце ныло от этой мысли. Он не мог понять – почему?

Молодой король никогда не знал ревности, не понимал её, полагая себя выше этой низменной, как он считал, стороны натуры. Зачем ревновать, если хорошеньких омег так много, и все они к твоим услугам? Стоит лишь захотеть…

Если подумать, получается, что он не знал не только ревности, но и любви. Когда ему исполнилось шестнадцать, отец в первый раз привел к нему в спальню омегу. Тогда Альберт смутился и не знал, что нужно делать. Они играли до рассвета в шашки.

Король отец учел свою ошибку и свел сына с прожженным светским львом. Этот немедленно взял дело в свои руки и обучил юного принца всем тонким фокусам любовно-эротической науки, которые знал сам. И понеслось - элитные куртизаны, фавориты, просто случайные омеги на ночь... Сплошная лента гибких тел и вседозволенность в постели. Но о любви речь даже не шла, о ревности тем более.

Князь Тосио сначала попытался стать для Альберта кем-то особенным, но это шло не от избытка чувств, а из холодного расчета. Он не хотел ни с кем делить монаршее внимание, надеясь выиграть как можно больше привилегий, как для себя, так для своей семьи. Альберт его не осуждал, но и любви к красавцу не испытывал, ни разу не задавшись для себя вопросом, действительно ли он ему так верен, как пытается казаться.

Так почему его так мучает мысль, что Тефан Уллиян, по сути совсем незнакомый ему провинциальный дворянин, скоро выйдет замуж и будет принадлежать душой и телом своему супругу?

«Я увлечен им. Нет, лучше быть с собою честным! Я без ума влюблён в него, хочу, чтобы он был моим, только моим, и не иначе!»

Альберт прекрасно понимал, почему так боится потерять этого юношу. В Тефане была искренность, верность, настоящее, неподдельное обожание. Ему он мог довериться, раскрыть перед ним душу и мысли без боязни оказаться непонятым, тайно осмеянным, преданным. Этот омега все поймет и все простит, даже грехи, простит и оправдает любящим сердцем. Он должен удержать его любой ценой. Если же граф уйдет, то он опять останется один, в кругу враждебных лицемерных лиц, общение с которыми ввергало его в пучину отчаяния.

Князь Илай считает Тефи хитрым интриганом, охотником за состоянием. Но прав ли он? Скорее всего нет. Илай не хочет, чтоб отец женился и судит о его избраннике предвзято.

Альберт не хотел верить, что Тефан порочен. Если сомневаться в нем - значит перестать доверять самому себе.

Неожиданно рванул порыв ветра. Под его напором форточка дернулась и распахнулась. Донеслись негромкие звуки музыки. Альберт узнал полонез – внизу, в зале продолжался бал.

«Он там сейчас танцует, и какой-нибудь распутный альфа прижимает его к своему мощному телу, шепча на ухо пошлые глупости. Рука Тефи лежит на плече кавалера, а он … - дальше Альберт думать не стал, в глазах потемнело от бешенства, а пальцы сами собой сжались в кулаки. Он встал и решительным шагом направился к выходу. - Это невыносимо. Я должен прекратить это и объясниться с ним. Иначе я просто сойду с ума».