Телепатический удар (СИ)

Высота шпиля достигает того уровня, когда уже перестаёт быть расстоянием и восприниматься высотой. Как при подлёте к планете поначалу не ощущаешь, насколько высоко находишься, и только во время снижения это чувство постепенно приходит...

Однако лишь спустившись оттуда, я поняла, какой же безумный и опасный это был поступок, и долго не могла унять дрожь в перенапряжённых ногах и руках.

Отсюда, из нижнего парка, вид на большинство зданий перекрывается насаженными двухсотлетними растениями, состоящими из представителей со всех планет, которые только смогли тут прижиться.

Архитектор ландшафта так умело расположил их на небольшом участке вокруг здания в центре города, что впервые попавший сюда галактоид непроизвольно восторгается увиденными сочетаниями и открывающимися экзотическими уголками, эстетичными по мнению большинства рас ООССа. Всё здесь подчинено такой внутренней гармонии и такому явному вдохновению проектировщиков и исполнителей, что иные чувства в зрителях, по-моему, вызывать не может.

Я шла по аллее, затенённой переплетениями пушистых олантийских прирученных кустов-арбров. Вдыхала их тонкий аромат, сравнимый разве что с удивительным запахом сентина, влюблённого сразу в обоих представителей противоположных полов своей расы.

Сзади шествовал телохранитель-сержант, трёхметровый хвостатый зариосец. Он ступал бесшумно, и я почти представляла себе, что иду одна – думая о сегодняшнем дне, о том, чтобы прекратить влечение к Дмитрию и удерживаясь от новых встреч с ним.

И чем больше я удерживалась, тем сильнее он заполнял мои мысли.

Провела рукой по пушистым стволам, издавшим глухой немного рычащий звук, вследствие чего телохранитель напрягся. Потрепала куст по пушистому крупному листу и последовала далее.

Лист раскрылся пополам, попытался цапнуть открывшимися зубами моего сопровождающего. Но, конечно же, реакция личных охранников королевы бесподобна, так что растение лишь промахнулось и недовольно запустило нам вслед плод, напрягший пушинки до состояния колючек.

В это время с боковой дорожки вышел человек. Поймал догнавший нас плод, и я заинтересованно наблюдала за реакцией – вероятно, он не имел представления об этих арбрах, которых я несколько раздразнила.

Лицо его не изменило выражения ни на долю секунды, хотя на ладони выступили капельки крови. Он отбросил плод, а я в это время протянула руку к телохранителю, который понял пожелание без слов и подал залечивающую антисептическую салфетку из положенной по форме аптечки.

Протянув салфетку подошедшему, я спросила, узнав его:

– Вы Глен Ди?

– Так точно, мэм, – отдал он честь, хотя был без формы. – А откуда вы знаете?

Я усмехнулась: ну и везёт же последнее время на любителей этикета!

Однако этот вопрос прозвучал очень естественно. А когда взглянула в глаза его – необычайно ясного, насыщенного тёмно-серого отлива – вдруг посетило удивительное ощущение, что передо мной стоит человек, который всегда будет предан мне, душа которого глубоко и изначально является верной и близкой. Человек с каким-то родным взглядом, кажется, испытавший те же чувства по отношению ко мне... Будто встретившись глазами, мы познакомились до самых глубин наших душ и узнали друг о друге всё самое важное.

И лишь поэтому, наверное, я не прошла мимо, а ответила:

– Я не была бы королевой, если бы не знала всего, что происходит в моём королевстве. Вы что-то хотели? Как до меня добрались?

– О, меня долго изучали с разных сторон, – мягко улыбнулся он. – Я хотел поступить на службу. У меня есть рекомендация Королевского Общегалактического Ресттра. Я прошел все необходимые проверки. Адмирал Кельни согласен принять меня, но сказал, что вы лично решаете вопросы касательно своей охраны и пилотов. Встреча с вами была назначена на вчера, но поскольку... вчера вы были в это время заняты, а сегодня не удалось добиться аудиенции...

– То вы проникли ко мне в парк?

– Вполне легально, ваше величество! Я без оружия, и по разрешению адмирала пока остановился в вашей резиденции, на территории общежитий охраны. А этот парк не закрыт для пребывающих в замке...

Усмехнувшись, я неожиданно спросила:

– Семь углов.

– 98, 50, 32, 45, 90, 2, 5, – моментально ответил он. Углы пространственных искривлений, используемые при расчёте смещений. Не каждый перечислит их без запинки наизусть...

Я видела, как он незаметно положил смятую окровавленную салфетку к себе в карман, когда рука перестала кровоточить.

– Часто вы занимаетесь отлавливанием плодов арбров?

– Только когда они угрожают попасть в кого-то из окружающих, мэм.

– А как узнали, что я сейчас здесь?

– Я... разговаривал с ребятами, которые только сменились после дежурства. Спросил, возможно ли добиться встречи с вами в нерабочее время, они ответили, что это маловероятно, тем более вы сейчас отправились отдыхать в парк. И я подумал... не будет никакого криминала в том, если я выйду сюда же. Хотя я даже не смел надеяться, что вы удостоите меня хотя бы взглядом, не то, что разговором.

Наши глаза снова встретились, и я вновь ощутила необъяснимое чувство родства... Вдруг поставила себя на его место и поняла, что сама, наверное, поступила бы так же.

От него исходило какое-то спокойствие, уверенность, даже когда он говорил о том, что я могла удостоить или не удостоить его вниманием... И ещё я увидела, что для него тоже явилось приятной неожиданностью заглянуть в мою душу и найти там что-то близкое для себя.

– Дождаться следующего приема было, конечно, выше ваших сил, – усмехнулась я.

– На ближайшие дни записаться не удалось, слишком много аудиенций оказалось перенесено. Но я буду ожидать, сколько понадобится.

Глаза его, исполненные спокойствия, подтверждали желание дожидаться моего вердикта, при этом я не заметила в них примесей нетерпения или показного заискивания. Раз уж он прошел все проверки, значит, подал заявление задолго до того, как Барел женился на Пэттэн, а возможно, даже и до их знакомства.

Учитывая, что виделись мы до сего дня лишь после смерти Пэттэн, Глен уже наверняка понял, откуда я могу знать его имя. Я немного задержала взгляд: хотелось удостовериться, что в нём нет желания отомстить. Однако глаза его не горели жаждой крови, равно как и страхом, что я могу что-нибудь спросить...

Мне не хотелось задавать вопросов о Пэттэн. Тем более, что он действительно прошёл все уровни контроля, раз уж его пропустили в мой замок и в парк, где я гуляю.

Но Королеву Луэлин всегда учили, что доверять нельзя никому, что постоянно необходимо перепроверять, даже если для этого нет ни малейшей предпосылки, что опасность всегда приходит оттуда, откуда ее меньше всего ждёшь, и что нельзя идти на поводу у эмоций.

Полагаясь на интуицию, я никогда не пренебрегала логикой.

– К сожалению, впервые я услышала о вас не самое благоприятное – будто вы являетесь тайной страстью жены моего брата.

Мне показалось, он стиснул зубы, на долю секунды выступили желваки, однако Глен Ди прекрасно совладал с собой и ответил так же спокойно:

– Скорее, наоборот. Но она предпочла вашего брата, и я не мог не уважать её решение.

Чтож, я увидела и услышала вполне достаточно.

– Косинус угла декарта – 5, фаль – 3, нарс – 4, – тем не менее спросила.

При выборе охраны я руководствуюсь не только сведениями из досье кандидатов и собственной интуицией, но всегда даю какую-нибудь задачку, связанную с управлением космолета, либо техническую головоломку, чтобы для себя определить скорость соображения и уровень мышления.

Он подсчитал и быстро выдал:

– 0,48πа².

– Вы приняты, – сказала я и пошла дальше. Умные галактоиды всегда нужны, а его физическая форма сомнений не вызывала.

Он промолчал, и только сделав несколько шагов, я услышала благодарность. Но не стала оборачиваться или останавливаться.

В определённой мере я сама осталась удивлена внезапной симпатией к нему. Я всегда хорошо разбиралась в окружающих, всегда знала, на кого можно положиться, с первого взгляда видела, кто мог бы стать другом... Но сейчас это была не просто констатация факта, а некая глубинная уверенность.