Слишком (СИ)

Гермиона и Драко переглянулись. В его глазах читалось удивление и нежелание, а в её страх.

— Не только вы, разумеется, и все остальные тоже. Но первый танец будете открывать вы. А только потом присоединятся остальные. Надеюсь, вы всё поняли? — ученики опять кивнули, — на вас лежит большая ответственность, желаю вам удачи. По любому вопросу обращайтесь.

Эта ситуация напомнила ту, когда они вот так вдвоём в начале года стояли перед Минервой, и она им рассказывала про обязанности.

— Скоро прибудет учитель по танцам, поэтому будьте готовы.

***

Драко Малфой сидел в своей комнате и думал о предстоящем уроке танцев. С Грейнджер. Ему было трудно пересилить себя и перестать думать о ней, было трудно подавить желание подойти к ней, поцеловать её. Ему хотелось ворваться к ней в комнату, прижать к себе, вытереть слёзы и никогда не отпускать. Да, он слышал её плачи и всхлипы. От этого становилось в тысячи раз больнее, чем было до этого.

Но на утро она была веселая, добрая. На лице ничего не напоминало о прошедшей бессонной ночи. Кроме глаз. Очень-очень редко в них проскальзывала тень грусти и тоски. И ещё никогда ей не удавалось скрыться от пристально наблюдающих серых глаз.

Но теперь, когда они будут разучивать танец, когда они вместе пойдут на бал, когда будут проводить столько времени вместе, что же остаётся ждать?

Проклятие после разрыва больше не проявляло себя, видимо, его никто так не выводил из себя, никто не вызывал таких чувств, как она. Гермиона — его гибель и спасение в одном лице.

Он никогда не сможет забыть её, как и залечить израненное сердце.

Мама ему больше не писала, наверное, боялись быть пойманными. Он её понимал и не осуждал. Скорей бы этот год прошёл, и Малфой окажется рядом со своей семьёй.

***

— Добрый день, мисс Грейнджер и мистер Малфой, я ваш педагог по танцам.

Перед учениками стоял красивый мужчина, лет тридцати пяти — сорока, с ослепительной улыбкой, загорелой кожей и коричневыми волосами. Он был среднего роста, крепкого телосложения и очень приятный на внешность.

— Меня зовут Дэйн Торнор, можете звать меня просто Дэйн. Мы с вами будем заниматься три раза в неделю, в понедельник, вторник и пятницу. В этом классе, ровно в семь вечера. Два занятия мы проведём втроём, а затем к нам присоединяться ваши товарищи. А ещё хочу вас попросить тренироваться в вашей гостиной, это очень нам поможет. А теперь встаём на разминку.

Сначала они разработали шею, плечи, кисти, затем ноги и ступни.

— Теперь вставайте напротив друг друга.

К Гермионе подошёл Драко, и она немного повернулась к нему лицом. Вот он. Так близко, держит её за талию и руку, смотрит в её глаза. Его запах дурманит. Такой родной, любимый. Кажется, у неё кружится голова.

Пока Дэйн объяснял движения, шаги, пара лишь мельком слушала, потому что оторваться друг от друга было невозможно. Это было выше их сил.

— А теперь начнём, — сказал Торнор, в серых глазах блеснула растерянность, но потом она сменилась настойчивостью, и Драко повёл Гермиону в танце под медленную музыку и тихий шёпот учителя.

Но для них не существовал ни этот кабинет, не педагог, ни мелодия. Были только они двое, их танец и стук сердец в унисон.

— Отлично, хорошо, продолжайте, — подбадривал танцующих парня и девушку их Торнор.

Это было поистине волшебно. Движения выводились, как красивые буквы из тонкого пера, не нужно было напрягаться, всё шло само собой. Музыка закончилась, Гермиона смущённо убрала руку с плеча парня и отодвинулась.

— У вас хорошо получается, просто восхитительно! — Ему явно нравилось. — Между вами есть искорка, до завтра, все свободны.

Грейнджер отошла к своим вещам, чтобы накинуть свитер и попить воды.

— До свидания! — учитель покинул класс.

Малфой подошёл к девушке, хотя вещей у него не было, и стал смотреть на неё.

— Гермиона, послушай…

— Нет, это ты меня послушай, — она не хотела с ним говорить, — я знаю, что ты мне скажешь. Не надо. Не говори. Да, я тоже это чувствовала. Мы любим друг друга, но это уже ничего не меняет, мы расстались.

Она шумно всхлипнула и, помахав руками около лица, продолжила.

— Моя жизнь начала налаживаться, друзья, учеба, посиделки — всё вернулось на свои места, я не хочу этого терять.

— Ты мне уже это говорила однажды.

— Да, и я очень жалею, что не настояла на своём. У нас была красивая история, но она закончилась, а жизнь продолжается. Давай подготовим этот бал, и всё.

— Хорошо, только знай, что случилось единожды, может не повториться. А что случилось дважды, обязательно повторится и в третий раз, — он произнёс это шепотом, поэтому грохот закрывающейся двери показался оглушительным.

Гриффиндорка сползла вниз по стене и зарылась руками в волосы. Слёз не было. Хотя ужасно хотелось зареветь так, чтобы весь Хогвартс содрогался.

Почему ей приходится выбирать между ним и её друзьями? Между ним и нормальной жизнью?

Как-то она уже выбрала его, ни к чему это не привело. Теперь, видимо, судьба даёт ей второй шанс.

Девушка посмотрела на часы и поняла, что опаздывает, поэтому, схватив вещи, рванула на поле.

— Гарри, Рон! — Гермиона махала им с трибун. После танцев она еле успела на тренировку ребят.

— Эй, привет, — к ней уже подошли два любимых мальчишки и заключили её в объятия.

— Я сегодня не надолго, у меня куча заданий, а ещё надо просмотреть каталоги, выбрать платье. Я только поздороваться.

— Ну ладно, — гриффиндорцы пошли на поле.

— Удачной тренировки!

***

Драко сидел в своём убежище — заброшенном кабинете. Тишина, спокойствие. Поздним вечером помещение заливал лунный свет. Парень невольно любовался лунными зайчиками на стене и полу, а из головы не выходил разговор с Гермионой.

Да, их отношения закончились, и он сам стал тому причиной. Он и его проклятие, но почему-то он не хочет отпускать её.

Малфой пошарил по карманам брюк и нашёл коробочку. Внутри неё лежали обычные магловские сигареты и небольшая зажигалка. Он же с две недели курит. Тогда в поездке это занятие не вызвало у него ничего, кроме желания выплюнуть свои лёгкие. Но потом, когда они с Блейзом уже в замке решили попробовать ещё раз, ему в ударило в голову, и лёгкий туман накрыл с головой. Теперь он нашёл одного не самого богатого человека, который каждую неделю присылает ему две пачки взамен на несколько галеонов — за труды и сам продукт.

Драко сжал губами тонкую палочку, поднёс огонёк зажигалки и вдохнул себя, выпустив небольшое облачко изо рта. Длинные пальцы прокрутили пачку Richmonda, а надпись «Курение убивает» и вовсе насмешила парня. В нос ударил терпкий запах сигарет, он был уверен, что на языке останется такой же вкус. Снова выпускает плотный сизый дым из себя, наслаждаясь, как никотин проникает в организм, как сжимаются лёгкие, как очищается разум.

Ещё один вдох, этот запах уже пропитал не только воздух, но и одежду, волосы, кожу. Особенно руки пахли долго. Но ему нравилось чувствовать на своих руках этот аромат. Он напоминал о расслаблении, которое ждёт его в этом сыром кабинете.

Неужели у него зависимость?

Может, может быть.

Но разве его это волнует?

Нет, нисколько.

Поэтому он заполняет свои лёгкие дымом ещё раз. И ещё. Кайф, он ловит кайф от происходящего. Наблюдает за медленно поднимающимися клубами дыма. Последний затяг, и он чувствует особую горечь, потому что скурил сигарету опять до фильтра.

Сигареты могут его убить. Запросто. Но пока это неважно.

Закуривает ещё одну, но уже садясь за эссе по зельям. Просто не хотелось делать это в гостиной или своей комнате, зная, что она где-то рядом. Вот он, пример всем школьникам, выпускник, главный староста, пример для подражания, истинный аристократ чистой крови, сидит в заброшенном классе, курит магловские сигареты, пишет домашнее задание с мыслями о грязнокровке Грейнджер. Похвально, мистер Малфой, очень похвально.