Руку мне дай...(СИ)

— Ну, вообще, да, умею, — промямлил Северус, надеясь, что на него никто из присутствующих не донесет.

— А я заметила, что молодой человек вполне овладел навыками невербальной практики, — довольно констатировала Гризельда. – А вот заклинание я не распознала. Не поделитесь формулой?

Cнейп густо покраснел. Муффлиато он изобрел еще на четвертом курсе, чтобы секретничать с Лили. До этого ему постоянно казалось, что в кустах или за колонной прячется Поттер с дружками и выслушивает с гнусной ухмылкой все его секреты.

Старики с неподдельным уважением смотрели на него. Он даже смешался. Ну, придумал и придумал… он вообще-то и не такое изобрел, знали бы они… уж точно по голове не погладили… Заклинание Меча, от врагов… даже от оборотня помогло бы, наверное…

— Ну… я… мне просто пришлось… а то обычная Защита же легко снимается – Фините и все дела, — бормотал он, опустив голову.

Профессора радостно переглянулись.

— Да что вы, юноша, мы ведь ни в коей мере не пытаемся укорить вас в чем-либо. Наоборот, очень мало кто способен создавать принципиально новые заклинания с индивидуальным контрзаклятием! Это можно сказать, вершина мастерства заклинателя!

— Да уже одно то, что вы шагнули далеко за рамки школьной программы… — профессор Бройль возбужденно протирал платком старомодное пенсне.

— А скажите-ка нам, каковы ваши дальнейшие планы?

— Вообще-то… я сначала хотел сдать ТРИТОНы… — забормотал Северус.

Гризельда нетерпеливо махнула ручкой.

— Считайте, мистер Принц, что вы уже их почти сдали! Ну, так какое высшее учебное заведение Британии вы хотите осчастливить своим присутствием?

Три пары глаз нетерпеливо уставились на смущенного Северуса.

— Понимаете… да я… в общем, я не собираюсь учиться тут дальше, — выдавил он, кляня себя за несдержанный язык. Может, пока не поздно, выхватить палочку и наложить на всех Империо? Они же старенькие, слабенькие, у них, наверное, нет способности сопротивляться Непростительному? А потом стереть им память…

========== Глава 18 ==========

Старички переглянулись и грустно покачали головами.

— Дорогой мальчик, не беспокойтесь и можете уже убрать палочку, — сказал успокаивающе Тофти. – Даем слово, что этот разговор не выйдет за пределы комнаты. И вообще, на нас не действуют ни Империо, ни Стиратели памяти, — он подмигнул ему.

— Вы… вы менталисты? – дрожащим голосом уточнил Снейп. Тогда и правда смысла не было – сам виноват, тщеславие взыграло, решил показать свои знания, идиот…

— Ну, за столько лет мы научились управлять своим разумом и эмоциями, ведь настоящие ученые думают головой, а не задним местом, — задорно усмехнулась Марчбенкс. – Да и потом, знаете, мистер Принц, в научных кругах царит жесточайшая конкуренция за новые идеи и изобретения – не успеешь оглянуться, как к тебе залезли в голову и шарят там в поисках чего-то нового и секретного. Тут поневоле научишься защищать сознание от воров и плагиатчиков! А вы, я смотрю, талантливы и в этой области?

Cнейп вздохнул про себя. Ну да, профессора оказались не промах, все его способности вытащили наружу…

— Да, — нехотя признался он. – У зельеваров семьи Принц это наследственное…

— О да, и это вполне закономерно! – подхватил Тофти. – Я знавал вашего прапрадеда! Очень способный был человек, диагност высочайшей квалификации! Знаете, у зельеваров такого класса менталистика коррелирует со способностью варить и изобретать новые зелья, потому что им нужно контролировать процесс воздействия зелья на организм подопытного.

Северус густо покраснел. А они, вообще, знают, что зельевары рода Принц испытывали свои новые зелья на пленных? Они же вроде из Темных…

— К сожалению, его бесценные труды были признаны темномагическими и уничтожены. До нас дошли лишь крохотные обрывки и крупицы гениальных рецептов… — Тофти горестно вздохнул. А Северус побагровел до состояния перезрелого помидора от стыда за своего непутевого предка.

— Да вы не переживайте так, юноша! – Бройль дружески похлопал его по плечу. – Мы-то понимаем, что в науке изобретения делаются по-разному. Вот поэтому-то наша задача – выявить детей со способностями и направить в правильное русло, пока до них не добрались непорядочные люди.

Вы ведь знаете, молодой человек, что наука – это меч с обоюдоострым лезвием, а мы, ученые, вынуждены порой балансировать на середине, чтобы удержаться и не порезаться.

Потому что любое знание можно использовать в разных целях, и нам вовсе не хочется, чтобы это были злые намерения. А уж особенно в такой ситуации, как сейчас. В войне любые средства уничтожить врага хороши, а лидеры не отличаются этичностью и гуманизмом, даже Светлые.

Поэтому мы соблюдаем нейтралитет, не светимся, даже ценой мировой славы и прочих почестей, связанных с изобретениями и открытиями. Все происходит в узких, максимально доверенных кругах, по крайней мере, в Британии.

Северус разинул рот.

— А как же вы… неужели вам не обидно?

— Да ни капли. Истинный ученый не гонится за дутой славой, ему важен результат. Ты сделал открытие, довел его до логического завершения, вывел все нужные формулы и выкладки – все! Ты идешь дальше, изобретаешь что-то новое.

— Но… вы так живете, — Северус оглянулся вокруг. – Неужели вам не хочется большого дома, хорошей обстановки, прислуги…

Старички дробно захихикали.

— Эх, молодость, молодость… Этого всего хотелось пару веков назад, когда мы только выпустились из школы, были полны энтузиазма и благих намерений. Потом мы несколько раз столкнулись с подлостью, стяжательством и попытками манипулирования и стали умнее. Теперь, по прошествии стольких лет стало понятно, что вся эта наносная мишура в виде богатства и ненужных регалий неважна. Важны знания! – и они торжественно подняли вверх указательные пальцы. – Торжество чистого разума!

— Не скажите, — хмыкнул Северус, — одним разумом сыт не будешь!

— Ну, это да, само собой, — улыбнулась Марчбенкс. – Но гораздо важнее, что мы остались верны себе и своим принципам, а деньги… да сколько их там нужно? Нам есть где жить, есть что покушать и выпить, а остальное… лишь бы здоровье не подводило, и совесть не мучила из-за совершенных по глупости и недомыслию ошибок, приведших к необратимым последствиям. Вы согласны со мной?

Снейп опять покраснел.

Мордред, ведь он вполне мог вляпаться в ситуацию, которой удачно избежали экзаменаторы. Это ведь намек, не так ли?

Если бы не Петунья, вовремя пришедшая ему на помощь…

— А знаете, Северус, кажется, я понимаю, почему вы не хотите учиться полный курс. Вам уже тесно в школе, хочется больше перспектив, больше знаний и свободы, а в Хогвартсе, увы, всего этого не получить. Я сама столько раз предлагала пересмотреть школьную программу по всем предметам, но Дамблдор не соглашается. Считает, что и эта слишком громоздкая и сложная для студентов. Но нельзя равняться на самых слабых, ведь тогда другим будет просто неинтересно.

— Да что ты говоришь, Гризельда! – всплеснул ручками Тофти. – В этом году сильных студентов почти не наблюдалось! Никого сверхординарного! Все точно в рамках школьной программы, а когда я спросил у Слагхорна, нет ли кого достойного по его предмету, он назвал мне лишь мисс Эванс. Но… у нее ведь сугубо школьный курс, ничего дополнительного сверх программы в ее эссе я не увидел! Да, написано хорошо, подробно и с примерами, но все точно по учебнику!

А вот, кстати, вас-то, молодой зельевар, Слагхорн и не назвал, и не упомянул! – Тофти внимательно посмотрел на Снейпа. – И, кажется, я догадываюсь, почему…

— Нелады с преподавателем? – cочувственно спросил он.

— Вообще никак, и с директором тоже никакого контакта, — мрачно ответил Снейп, сгорбившись и завесившись волосами. С деканом у него и правда были очень сложные отношения. После нескольких пикировок на отработках, тот предпочел делать вид, что его не существует.

— Понимаю, понимаю… нелюдимый, несговорчивый, строптивый, самоуверенный и тщеславный, думающий, что он умнее преподавателя… — засмеялся Тофти. – Ах, где, где мои шестнадцать лет! Ведь я и сам был точно таким же! То есть, вы не хотите учиться дальше в Британии, потому что не получите рекомендаций? Дамблдор, как алхимик, не заинтересован в вас?