Наследие

«Холли — огонь, согревающий всех нас. Она ведет, озаряет нам путь, — сказала себе Николь. — Как там было в старой пословице? Пламя что горит ярче всех, быстрее сгорает».

Силы верховной жрицы были на пределе, Николь это чувствовала. Сегодня она впервые посмотрела Холли в глаза.

Свечи стояли, образуя треугольник — могущественный символ. Перед каждой из вершин сидела девушка. Пустовало лишь одно место.

«Мое», — подумала Николь.

Она опустилась на пол и взглянула на дрожащий огонек. Вот где ей следовало быть! Только с ней сестры обретали настоящую силу. Больше она их не предаст.

Свечи одновременно вспыхнули. Раскаленные добела огоньки вытянулись к потолку.

— Мы втроем предстали перед тобой, Богиня, — начала Аманда. — Возьми же мою душу.

— Возьми мое сердце, — продолжила Холли.

А что могла предложить Николь? Только то, что всегда скрывала.

— Возьми мои помыслы.

— Посвящаем себя тебе и никому больше. Мы — духовные сестры и ведьмы по крови.

— Я — рот, что говорит правду, — сказала Аманда.

— Я — глаза, что видят врагов издалека, — произнесла Николь.

— Я — рука, сокрушающая тех, кто поднимет против нас меч, — объявила Холли.

Перед каждой девушкой бесшумно появилась кошка. Баст и Фрейя приняли Астарту. Николь мысленно помолилась за Гекату, свою погибшую спутницу. В этот миг она увидела кошку так отчетливо, словно это происходило наяву. Геката сидела у ног прекрасной женщины — самой Богини.

У Николь гора упала с плеч. На глаза навернулись слезы. Она так долго винила себя за то, что бросила помощницу. Геката этого не заслужила. Правда, взять ее с собой было бы невозможно. Но все обстояло гораздо хуже — Николь и не хотела ее брать, ведь кошка напоминала о магии, о той жизни, которую так хотелось поскорее забыть.

— Мир, — прошептала Аманда и махнула рукой над свечкой.

Николь поспешила сделать то же самое и повторила одновременно с Холли:

— Мир.

Аманда знала, что сестра придет, и все-таки невольно улыбнулась, увидев Николь на пороге. Хорошо, что они снова вместе. Когда сестра уехала, она словно забрала с собой всю злость и плохие воспоминания.

Теперь Николь вернулась, и, забыв обиды которые годами копились в сердце, Аманда наконец поняла, как любит ее. Богиня давала им второй шанс, и Аманда благодарила ее за это. Ведь все могло кончиться по-другому.

Взять, к примеру, маму и дядю Даниэля. Они много лет не общались. Холли даже не знала, что у ее отца есть сестра.

Может, время и правда все исцеляло, но Аманда знала точно, что настоящая перемена произошла в ней самой. За год она повзрослела, перестала по-детски соперничать с Николь, поняла, что такое семья.

Николь тоже стала другой. Судя по всему, жизнь в Европе была для нее сущим кошмаром. Ее сделали женой Джеймса Мура. Поверить невозможно!

Аманда покачала головой. Даже когда она думала, что ненавидит сестру-предательницу, все равно не пожелала бы ей такой участи. Теперь, когда Николь стояла напротив, Аманда наконец чувствовала — сердце у нее на месте.

Девушки высоко подняли свечи. Пахнуло горячим ветром, и язычки пламени вытянулись, подпрыгнули и слились в огненное кольцо над головами трех ведьм.

— Неважно, какие таланты у каждой из нас, вместе мы намного сильнее! — восхищенно прошептала Аманда.

Николь кивнула, Холли слабо улыбнулась. Хорошо, что они снова вместе и что сестры видят в этом источник сил. Она любила обеих, но пропасть между ними росла. Все боялись Холли, а потому она никогда не сказала бы Аманде и Николь, что она в одиночку создала кольцо огня. Пусть думают, что это итог их общих усилий, магия трех.

Кари так долго смотрела в монитор, что глаза заболели. Девушка сидела в крошечном кабинете Дэна. Одну стену полностью занимали полки с книгами о шаманизме. Повсюду висели ловцы снов и лежали мешочки с травами.

В доме заскрипели полы. Кто-то уже проснулся. Может быть, колдовал. В горле пекло, и девушка сглотнула, прогоняя тошноту.

«Сейчас только одну вещь уточню, и все», — пообещала она себе.

Кари не знала, куда пойдет. Главное — подальше отсюда. Черт бы всех побрал! Надо же, какой она пережила пожар, а никто даже не спросил, как она себя чувствует. По щеке покатилась горячая слеза.

Накануне Пабло сумел на миг проникнуть мысли Барбары. То, что он описал, показалось Кари знакомым. Недаром же она столько лет изучала мифы, религии и мистику. Девушка помнила кое-что о верованиях австралийского континента, поэтому знала, с чего начать.

Она зашла в Интернет, но не стала тратить время на популярные сайты. Кари искала страницы, где хранились тайны, доступные только посвященным, людям, которые знали, что искать.

Наконец Кари с торжествующим вздохом откинулась на спинку стула и помассировала глаза. Теперь она поняла, что случилось с Барбарой и что нужно сделать, чтобы ее спасти. Впрочем, докопаться до правды было не так уж трудно. Впереди ждала задача посложнее.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ОСТАРА

10 CОДАЛИТ

— Сэр Ричард. — Каторжник у дверей подобострастно шаркнул ногой и поклонился.

Беззубый, вместо одежды — какие-то лохмотья. На него смотреть было противно, но Ричард Мур все равно взял его прислуживать в доме. Ни в фермеры, ни в лесорубы этот кокни не годился: в Лондоне его полечили, когда поймали на краже хлеба.

Ричард перестал читать и вопросительно поднял брови. Слуга пригнулся, будто ему плетью по спине хлестнули. По правде говоря, так с ним и поступали, пока негодяй не выучился уважать господ.

— Пришла та женщина, из аборигенов, за которой вы посылать изволили.

— Отлично. Приму ее через минуту-другую.

— Слушаюсь.

Человек попятился вон из комнаты и тихонько прикрыл дверь.

Ричард снова принялся за чтение. Вести пришли неплохие. Письмо было от младшего брата, Эдварда.

— Отлично, — промолвил сэр Ричард.

Он сложил плотную белую бумагу, отпер верхний яшик стола, где хранил личную переписку, и добавил послание брата к пачке, перехваченной красной лентой.

В дверь постучали.

— Войдите, — благосклонно разрешил Мур.

— Вот она, сударь, — сказал кокни.

Сэр Ричард вздрогнул. Он еще никогда не встречал такой красивой женщины. Мур и представить не мог, что он, благородный джентльмен, станет о таком думать. На туземке было европейское платье из дорогой синей ткани, плечи укрывала кружевная косынка, на голове белел чепец, которые носили добропорядочные хозяйки. Она присела в грациозном реверансе, и сердце мужчины забилось чаще. Он снизошел до благосклонного кивка.