Тинни и Дэй (СИ)

- Ну, е-мое! Уже и кораблю название без меня дали… а чего меня-то на совещание не позвали? Может, я не особо хочу быть капитаном?

- Так надо, брат! – Дэй оскалился и хлопнул меня по плечу.

Ну, раз надо… я смирился. Тем более – с Дэем иногда лучше не спорить, судя по силе типа «дружеского» удара это как раз тот случай. Теперь мне приходилось отдуваться за всех. Дэй и Шани с аппетитом наворачивали местные деликатесы, а мои приборы лежали без дела, ибо жевать и говорить с самим президентом, пусть и маленькой страны, как-то невоспитанно. Папа Ксан не был фанатом этикета, но какие-то основы нам дал. Ну, чисто чтобы не прослыть в центре неотесанными деревенщинами.

Может быть, кто-то, живущий в малопосещаемой системе, удивится: как так? Народов и обычаев во вселенной тьма-тьмущая, как же выучить такую прорву противоречивых, странных, порой даже внушающих отвращение или ужас, правил? Ответ прост: стандартизация. Тот, кто первый это придумал, был гением. Да, на то, чтобы охватить почти все известные планеты ушло не менее сотни лет, но когда титаническая работа завершилась, в каждом космопорту установились всем понятные простые правила. Работники приветствовали пассажиров определенным образом, предоставляли определенный набор услуг и говорили на известном каждому жителю вселенной стандартном языке. Ну, наверняка можно найти отщепенцев, не знающих этот язык. Из любого правила есть исключения, верно? Однако, большинство существ знало этот язык и если не говорило – например, в силу каких-то физических особенностей, то хотя бы понимало. Также огромной комиссией, в составе которой были представители почти всех известных народов, была разработана тоненькая брошюрка, в которой на том же стандартном языке изложены по пунктам простые правила, принятые для первого визита. Пункты простые, никакой экзотики: не разговаривать во время жевания; не издавать посторонних звуков отверстиями тела, отличными ото рта; не дотрагиваться до предметов интерьера, не испросив предварительного согласия хозяина помещения; обязательно уточнить, какой параграф гендерного этикета приемлем, и строго придерживаться пунктов из этого параграфа. Да, я на всякий случай еще раз все перечитал перед тем, как садиться за стол с правителем страны.

Мы с час чинно сидели, растопырив локти, и вели беседу. Я все настаивал на том, что надо бы все-таки монетами заплатить, а не просто бесплатное место парковки предоставить. В ответ на мои намеки мне закатывали глаза, жаловались на ужасную обстановку, на жлобов-соседей, не выдающих даже маленький кредитец, на небольшой прирост населения, на безработицу и проблемы с закупками межпланетарных товаров. Тогда я начал проталкивать идею с процентом. Тут уж дело пошло веселее: все-таки это же не сразу надо из кармана вытащить, а когда уже прибыль пойдет. В итоге договорились мы о совсем скромном проценте, но лично я был доволен.

После принятия пищи нас провели в следующий зал, где президент толканул небольшую речь, мы подписали документы, заверили их электронной подписью и уникальным био-отпечатком – на большинстве планет для таких соглашений используется капелька крови, но в этой стране предпочитали отпечаток языка и образец слюны. Я постарался лизнуть прохладный черный квадратик как можно быстрее – очень уж глупо это выглядело со стороны. А президент совершенно не смущался – застыл с языком, прижатым к пластине, попозировал для местной прессы, еще и улыбался при этом. Он, наверное, привыкший.

После торжественного подписания образовалась пауза: президента обступили репортеры, задавали какие-то вопросы, о регламенте здесь явно никто не слышал. Похоже, отношения с прессой у главы были приятельские. Я видел, как некоторые хлопали его по плечу, поздравляли, прямо тут же договаривались об интервью. Настроение у всех присутствующих было приподнятое, Дельи Инноченте сиял как тысяча звезд, министры сдержанно улыбались из-за его спины, даже на угрюмом лице личного помощника нарисовалась легкая улыбка.

- Ух, я облопался! – ко мне, позевывая, подошел Рыжий, - прям спать хочу. Погнали на «Железного»?

- «Железного»?

- Ага. Так называется корабль. «Железный кулак».

- Назывался. Теперь он «Прекрасный».

- Да лан? Кто такую муть придумал? Че за фигня - «Прекрасный»?!! Хрень! Дурацкое название!

- Может быть. Только ты Дэю такого не говори, это он придумал.

- Я так понимаю, Дэй у нас теперь капитан? – помолчав уточнил Лорд.

- Ну, чем ты слушал, когда нас представляли? Я – капитан, ты – первый помощник капитана, Дэй и Садаршан отвечают за безопасность, а Баламут – штурман.

- Блин, чет я это прослушал. А Мани?

- А что Мани? Он вообще вписан как наемный работник, не входящий в штат. Как ни странно это Баламут настоял. Говорит, что некоторые моменты в старых записях вызывают у него вопросы, поэтому пока будет так.

На это Лорд промычал что-то невнятное, почесал округлившееся пузо, потянулся, сладко позевывая во весь рот – с манерами у него было не очень. Вообще его внешность и поведение порождали некий диссонанс. Хотя личико у Рыжего теперь было как у цыпы-модели с центральной планеты, ухватки оставались грубыми, чисто пиратскими. Конечно, пираты тоже бывают разными, но именно такими, как мой любезный, обычно изображают корсаров в дешевых тридэхах: резкие движения, полное отсутствие каких-либо представлений о приличии - смачно рыгнуть для Рыжего было нормой, вечный подозрительный прищур и постоянная готовность дать кому-нибудь в морду. Ну, последнее у Рыжего постепенно начало сглаживаться, ибо ему в нашей компашке бить было некого. Меня – нельзя, мы же ж «в отношениях», и Лорд очень старался следовать собственным принципам. Дэй был гораздо больше и вызывал в сердце пирата некую опаску. Правильно вызывал, даже я прикладываю все усилия для того, чтобы не бесить братца. Садаршан был еще опаснее братухи. Чего только пасть стоила! Раскрывалась она у него замечательно широко, зубищи блестели отполированной белизной и смотрелись очень впечатляюще. К нему Рыжий старался вообще не приближаться. Плоть Баламута была синтетической, уязвить его было весьма сложно (если вообще возможно), с ним Рыжий держался достаточно почтительно – все-таки, корабельный компьютер - это важнейшая часть корабля. Кроме того, способности Баламута поразили воображение Лорда, я частенько заставал их беседующими о возможностях синпла и вообще – о разном. Баламут – кладезь всевозможной информации, и Рыжий не стеснялся расспрашивать его обо всем, ну а нашему неИИ только в радость потрепаться. Почему-то со своим Мани Баламут столько не общался, впрочем, это их дела.

Толпа журналистов весело гомонила, жужжала регистрирующая техника, некоторые репортеры отошли в сторонку, чтобы, держа планшетники прямо на весу, отредактировать репортаж и разместить свежее сообщение в сети раньше других. А я все ждал, когда же можно будет выцепить кого-нибудь, да того же помощника, который собственно и заправлял всем, и отправиться обратно на корабль. Однако, оказалось, предполагается, что мы останемся. Переночуем, позавтракаем и уж потом поедем в обратный путь.

Спальня оказалась такой уютненькой, что мне даже начала нравиться мысль об этой неожиданной ночевке. М-м-м! Такая мягкая широкая кровать! Мы с Рыжим наконец-то разместились со всем комфортом, не то что на корабле. А еще мне очень понравилось постельное белье – приятное на ощупь, украшенное узорами, оно нежно пахло какими-то незнакомыми цветами.

- Жаль, что Гнильку пришлось оставить на корабле, - со вздохом произнес Рыжий, вытягиваясь под одеялом.

- Пожалуй. Слушай, а почему ты ее так странно зовешь? «Гнилька»?