Гримниры (ЛП)

— Я не позволю тебе уйти, Эхо. Даже если я должна буду следовать за тобой в самые холодные чертоги Хель.

— Нет, Кора. Я не достоин этого.

Его поражение, звучащее в голосе, пронзило меня.

— Не говори мне, что делать. И ты стоишь всех…

Он прошел через портал, пока я не поняла, что он задумал. Я побежала вперед, но портал закрылся позади него.

Слишком потрясенная, я впала в ступор, пытаясь осмыслить то, что только что произошло. Я сжала руки на груди.

Что-то давило на него. Дробило его. Больно дышать. Думать. Наверное, это разбитое сердце? Воздух, которым я дышала, не мог дотянуться до легких.

Я начала дрожать. Зрение размылось.

Сперва Эрик, теперь Эхо. Да что не так со мной, раз парни с легкостью бросают меня? Глаза горели от слез.

Я не буду плакать. Я не буду… не буду.

Это будет означать, что все кончено, что я сдалась. Я опустила голову и сильно зажмурилась.

Я Кора Джеймисон.

Я могу видеть души.

Я сидела в психушке, и мою память стерли какие-то мощные скандинавские боги.

Ничто на земле не заставит меня лить слезы лишь потому, что человек, который сводит меня с ума, оставил меня. Вероятно, он отправился к Хель.

Без рубашки. И он, наверное, простудился.

Почему я сосредоточилась на такой мирской вещи? Он не умрет от холода. Эхо посещал чертоги Хель веками. Он был Бессмертным и, вероятно, не простудился. Факт, что он меня покинул. Как и Эрик. Я заморгала сильнее.

— Кора?

Голос Торина звучал словно издалека. Нельзя на него смотреть, пока я не возьму свои эмоции под контроль. Пока меня не перестанет трясти. Словно понимая, что я чувствую, он оставил меня наедине с самой собой.

Эхо не ушел. Он вернется. Он должен вернуться.

Подо мной задрожала земля, и я обернулась. Я не выключала фары своей машины, поэтому парковка и окрестности были хорошо освещены. Первая мысль — Торин стирает следы Эхо. Ограда снова была целой, словно ее никто не трогал. На земле больше не было рытвин. Словно Торин с Эхо никогда и не дрались. Даже вмятина на моей машине исчезла. Если бы не его плащ, который все еще был на мне, я бы подумала, что Эхо плод моего воображения.

На глаза набежали слезы, и я еще сильнее зажмурилась.

Торин, нахмурившись, стоял у моей машины. Он выглядел так, словно без меня и с места не сдвинется. Мне не хотелось ехать с ним куда-либо. Из-за него Эхо пришлось уйти.

— Зачем ты сделал это? — спросила я.

— Я должен был сказать ему правду. Я не думал, что он так все воспримет.

Злость во мне нарастала.

— Какую правду? — спросила я, срываясь на крик.

Торин молчал.

— Я хочу знать, что сегодня произошло, Торин, и я хочу это знать прямо сейчас, — прокричала я. — Ты не имеешь права вот так здесь появляться и вмешиваться в нашу жизнь. И после того, как ты все расскажешь, ты пойдешь и найдешь Эхо. И вернешь его назад.

Торин вздохнул.

— Позволь мне отвезти тебя в больницу, а потом мы поедем к Рейн. Она все тебе объяснит.

— Нет уж, ты все мне расскажешь. Прямо сейчас.

— Угроза Эхо не шутка, Кора.

— Ты справишься, — отрезала я.

Он улыбнулся, и мне захотелось врезать ему.

— Я могу сразиться с Эхо в любой день, но есть люди, за которых я отвечаю, и они могут попасть под огонь. Эндрис. Ингрид. Рейн. Души, которым суждено попасть в Вальгаллу, но вместо этого они могут оказаться на Берегу Мертвецов. Я не могу рисковать гневом Эхо, даже ради тебя, — его британский акцент становился все отчетливей. — Рейн все объяснит. Он не может тронуть ее, не вызвав гнева богов. Она беспокоится за тебя. Это она отправила меня за тобой на вечеринку Дрю, где я узнал, что ты ушла с кем-то. По описанию это был Эхо.

Я перестала слушать остальное, что шло после гнева богов.

— Рейн тоже Валькирия?

— Нет, она нечто другое. Более могущественное и уникальное. Я отвезу тебя в больницу, — сказал Торин, махнув на машину. — Рейн расскажет все, что тебе следует знать.

Лишь то, что следует? Ну-ну, посмотрим.

Я заняла пассажирское сидение и пристегнулась. Перчатки Эхо, включая ту, что я надевала на вечеринку, лежали на подставке между сиденьями. Я взяла их здоровой рукой и прижала к груди. И снова мне захотелось заплакать. Я закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы.

Торин пристегнулся и развернул машину на Кайвилль. Я снова насела на него с вопросами.

— Почему это нормально, что ты с Рейн, а я не могу быть с Эхо?

***

— Как это случилось, дорогая? — спросила женщина.

Я моргнула и огляделась. Должно быть, задремала во время поездки и регистрации в скорой помощи, потому что была уже в палате. Торин сидел на стуле по ту сторону кровати, его заботливый взгляд не отрывался от меня.

— Кора? — уточнила женщина, проверив свои записи. Имя на бейджике гласило доктор П. Сатчел. Что-то в ней напомнило мне о Найе. Может быть, это была медово-коричневая кожа или проницательные карие глаза.

— Я случайно порезалась ножом, — пробормотала я.

Она проверила порез, ее взгляд скользнул к Торину.

— Это произошло впервые?

Что? Она думала, что я порезалась специально? Конечно, порез был близок к запястью, но все же…

— Я не специально, если это то, о чем вы спрашиваете, доктор, — ответила я грубо.

Она изучила меня, затем плащ Эхо и нахмурилась.

— Покажите мне другую руку, пожалуйста.

Торин отреагировал молниеносно, в одну секунду он был на своем сиденье, в другую — нарисовал руны на руке врача и вернулся на свое сиденье.

— Зачем ты это сделал? — спросила я шепотом.

— Она задает слишком много глупых вопросов. Медсестры на стойке регистрации тоже.

Доктор зашила мою рану, не задавая никаких вопросов, и наложила стерильную повязку. Ее взгляд был прикован к Торину, как будто она не могла с собой ничего поделать. Может быть, она чувствовала, что он не человек, или у нее на уме были похотливые мысли. На данный момент я не думала, что он настолько горяч. Он просто придурок, который заставил Эхо уйти.

Доктор Сатчел закончила с рукой.

— Медсестра даст вам список рекомендаций о том, как заботиться о ране, Кора. Если вы увидите красные полоски, опухоль, гной или начнется лихорадка, обратитесь к своему врачу, — врач снова посмотрела в свои записи, чтобы узнать, кто мой врач. У меня всё ещё был педиатр, доктор Олсен. — Я также хочу, чтобы вы посетили доктора Олсена в понедельник. Не мочите швы следующие двадцать четыре часа. После этого вы можете промыть рану с мылом и теплой водой.

— Когда я могу вернуться к плаванию?

— После того как рана заживет. Доктор Олсен удалит швы и расскажет вам, когда вы сможете вернуться к плаванию. Рана не глубокая, поэтому она заживет быстро. Если вы не усугубите ситуацию. Если рана будет болеть, принимайте ибупрофен. Есть вопросы?

Я покачала головой. Торин не реагировал. Я чувствовала его нетерпение. Доктор улыбнулась нам в последний раз и вышла из комнаты. Медсестра вошла и дала мне распечатанный список инструкций, в основном те, о которых говорила доктор.

— Это было быстро, — сказала я, когда мы уезжали.

— Ненавижу больницы, — пробормотал Торин

Странное отношение жнеца. Я наблюдала за несколькими душами. Они смотрели, но держали дистанцию.

— Ты наносил на меня руны по дороге в больницу? — спросила я.

Он пожал плечами.

— Я хотел, чтобы ты отдохнула и перестала доставлять мне трудности.

— Если ты можешь наносить руны на людей, почему ты просто не исцелишь меня? — спросила я, когда мы добрались до моей машины.

— Существует большая разница между фокусными рунами, которые я использовал, и остальными рунами, которые я наложил на тебя, и исцеляющими рунами. Исцеляющие руны — это руны мощные и долговечные. Они дают людям способность восстанавливать новые клетки, поэтому они самовосстанавливаются и прекращают старение. Это противозаконно использовать их на Смертном. Те, что я использовал на тебе, продолжали действовать всего несколько минут. Полчаса — это предел.