Падение (ЛП)

- Пошли за мальчишкой.

Глава 19

Гвен

- Сначала ты заставляешь меня улизнуть из кошмарного клуба, спуская мою задницу по плавящейся крыше, а теперь ты ведешь меня на показ по улицам, как свежеприготовленную индейку. Я наверное пахну как долбанный гриль для этих отморозков, - пробормотал Скаут позади меня, держа приготовленную руку на косе. - Боже... я потею. Я определенно не скучаю по этому.

Он вытер плечом лицо, и Истон усмехнулся, когда я спряталась от проходящего по улице демона.

- И это говорит парень, который овладевает людьми по выходным ради забавы.

- Мне нравится курить. Я люблю есть блинчики. Мне нравится забираться на заднее сидение Камаро 1969 года с живой девушкой время от времени. Я не люблю, когда мои шары поджариваются в преисподней.

Истон оглянулся на меня через плечо и сказал.

- Тебе не обязательно быть здесь. Ты всегда можешь вернуться и испытать удачу с Бальтазаром.

Скаут поглядел на меня и покачал головой.

- Я выбираю потные шары.

Истон подмигнул и вернулся к движению по улицам, забитым беспокойными демонами и замученными душами. Переполненные энергией и жестокостью потоки боли свистели, когда выбегали из трещин на улице. Я сосредотачивалась на каждом шаге, глядя, как мои покрытые пеплом ботинки перескакивают и избегают изнурительной жары, просачивающейся из расщелин в земле. Это было легче, чем наблюдать за ужасами, которые творились вокруг меня. Не то чтобы два жнеца, образующие плотную преграду вокруг меня давали много шансов, чтобы увидеть что-то или быть замеченной.

Мы последовали за Истоном, и, повернув за угол, он резко остановился. Стена с прикованными душами простиралась вдоль дороги перед нами, они вопили, когда группа демонов поставила их на колени при помощи кнутов и лезвий. Демоны хихикали, когда души падали на землю, корчась от боли. Внутри все кололо будто иглами, заставляя желудок сжаться. Я прикрыла рот рукой и отступила назад. Скаут схватил меня за плечи. Истон повернулся к нам, его губы были сжаты в тонкую линию. Он кивнул Скауту, и мы отошли настолько, чтобы нас поглотила толпа.

- И это твой план? Ты в своем уме? - сказал Скаут, страх плескался в его ярко-голубых глазах. - Ты действительно хочешь закончить как они? - Он указал на линию душ, потом вытер капельки пота, катящиеся по вискам. - Они узнают, что она такое, - сказал он.- Я имею в виду... только посмотри на нее!

Истон убрал клинок.

- Это единственный путь в Район Мяса.

Скаут засмеялся, убирая волосы со лба.

- Ты хоть слышишь себя? Район Мяса? Мы добровольно пробираемся все глубже в Ад, чтобы добраться до Района Мяса. Ради чего? Ради паренька, который будет похож на говяжий фарш, когда мы туда доберемся!

Истон глянул на него предупреждающе, и Скаут отступил на шаг.

- Нас бы здесь не было, если бы не ты.

- Правильно, - усмехнулся Скаут. - Продолжай винить во всем меня. Это я нарядил дочь босса в откровенный наряд и притащил ее в преисподнюю на верную смерть.

Гнев вспыхнул вокруг Истона, как взрыв, но я не могла расслышать непрерывный поток слов, льющийся из его рта. Я слышала только плач. Тихий, невинный и юный. Ребенок. Там был ребенок. Ужас и паника прожгли барьер здравого смысла оставаться на месте. Замогильная грусть в голосе тянула меня вперед, как зов сирены. Я отвернулась от двух спорящих жнецов и позволила этому вести меня сквозь толпу. Я держала голову опущенной, сдавливая обернутый кожей осколок стекла в руке так сильно, что он впивался в мою ладонь.

На краю улицы толпа расступилась, и черная детская коляска бросилась в глаза. Я быстро осмотрелась, чтобы удостовериться, что за мной никто не наблюдал, затем помчалась к коляске на сломанных колесах. Внутри, крошечное, бледное личико посмотрело на меня. Сажа окрасила его щеки, и груда пепла покоилась вокруг его пальцев ног. Он моргал устрашающе пустыми глазами, затем начал кричать снова и снова.

Я потянулась и взяла ребенка на руки. Он чувствовался неправым. Костистый и холодный, а глаза - плоские и унылые. Он не чувствовался так, как я всегда думала, будет чувствоваться ребенок, толстым и теплым. Он не корчился, только кричал. Я качала его, прижимая к груди и гладя по голове, воркуя, напевая, делая все, чтобы ему было хорошо. Он прижался щекой к бьющему сердцу, будто слушая, затем принюхался.

- Мой малыш! - прокричал пронзительный голос. - Пожалуйста. Пожалуйста...

Я осмотрелась и обнаружила женщину, глядящую на нас, сложив руки на груди, прикованную к столбу. Слезы текли по ее грязному лицу. Она протянула руку, желая. Я посмотрела вниз на малыша и обратно на нее.

- Он твой?

- Да! - Ее глаза были дикими, она смотрела то на толпу, то на меня. - Сейчас, пожалуйста, отдай его мне, прежде чем будет слишком поздно!

Я ступила ближе.

- Слишком поздно для чего?

Она дергалась в цепях, еще больше кромсая свои запястья.

- Ты не понимаешь. Он вернется! Он всегда возвращается. Ты должна отдать его мне...

Она зарыдала. Я могла чувствовать ее боль. Глубокую боль, режущую и древнюю. Сколько времени она так провела? Сколько времени ее пытали криками ее ребенка, до которого она не могла добраться? Это было варварство. Я начала идти вперед, держа ребенка у груди, и горящая рука схватила меня за локоть, чтобы остановить.

- Гвен! - Истон дернул меня подальше от истеричной матери. - Какого черта? Я повернулся, а тебя нет. Ты вообще понимаешь, что могло произойти?

Я могла сказать, что он пытался оставаться спокойным, но таким он не выглядел. Он был похож на человека, собирающегося психануть. Я потянулась и погладила его по щеке. Мгновенное облегчение прошло через него, подавив беспокойство. Он схватил мою руку, прижал ее к его груди.

- Больше никогда так не делай, - прошептал он. - Ты не сможешь убежать. Не здесь.

Я кивнула и опустила руку вниз к кричащему ребенку. Потребность исправить это, уничтожить боль этого ребенка, его матери, она была живым существом во мне. Я не могла остановиться. Это то, что я делала. Это то, кем я была. Его глаза выглядели утомленными, когда он понял, что происходило.

- Рыжая... что ты делаешь?

- На что это похоже? - сказала я, улыбаясь ребенку с пустыми глазами.

- Ты не можешь в это вмешиваться, - прошептал он. - Ты даже не представляешь, с чем ты играешь.

- Это просто ребенок. - Я прижила его к себе и посмотрела на мать, которая тихо плакала, причитая, протягивая руки к младенцу. - Никто не заслуживает такого...

- Это не ее ребенок, Гвен, - спокойно сказал Истон. - Точно так же, как в той пещере это была не моя сестра. Положи его и давай выбираться отсюда.

Я проигнорировала его и вывернулась из его рук, направляясь к матери. Радость, вспыхивающая во мне, вела меня вперед, ощущая выход. Шанс освободить. Ее щеки были мокрыми от слез. Она потянулась, чтобы вытереть их тыльной стороной запястья, и смотрела за мной с ржавой надеждой в глазах.

Я тепло ей улыбнулась и вручила ребенка. Она прижала его к груди и зарыдала, когда целовала малышка в голову.

- Спасибо, спасибо, спасибо, - плакала она, шепча снова и снова.

Чувство облегчения смыло напряженность, когда радость потекла из меня в нее. Я сделала шаг назад, и Истон воспользовался преимуществом, хватая меня за руку и отделяя меня от демонов, собирающихся вокруг нас, смущенных актом сострадания.

- Она счастлива, - прошептала я, улыбаясь, когда он тащил меня прочь. Я могла чувствовать усики радости, поднимающиеся из темноты. Я не думала, что когда-нибудь почувствую это здесь. Это ощущалось лучшей победой.

Истон мельком глянул на меня, серьезность поселилась в его глазах. Он попытался тянуть меня быстрее.

- Ей не разрешено быть счастливой, Гвен. Не здесь. Больше никогда.

- Нет...

- Теперь нам нужно идти, - сказал он быстро. - До того...

- Что это такое? - проревел угрожающий голос. Разрывая меньших демонов на своем пути, животное с жирной черной кожей и покрытыми пленкой белыми глазами проталкивалось через толпу. Земля завибрировала, и Истон дернул меня под прикрытие толпы, прежде чем та тварь смогла найти нас. Тяжелое облако страха переместилось, хотя воздух был наполнен радостью, которую я создала. Мое дыхание начало вырываться из легких слишком быстро, заставляя мир вращаться вокруг меня. Демон прошел мимо меня, оттолкнув. Внезапный взрыв жара опалил мою ногу. Когда я открыла рот, чтобы закричать, Истон закрыл мой рукой рот и потянул меня подальше от жара. Боль терзала мою ногу, в то время как слезы заливали глаза. Колени, казалось, были готовы подкоситься, таким образом, я осела против груди Истона. Он удержал меня и прижал губы к моему уху.