Ревность (ЛП)

Во что, черт возьми, ты играешь? Но я выбрала кое-что другое вместо этого.

— Почему ты ненавидишь Кристофа?

Она немного напряглась, веки прикрылись. Улыбка сошла с ее лица, как падающая со стены фарфоровая тарелка.

— Я точно не ненавижу его.

— Тогда что? — я поняла, что одним глазом она смотрела на меня, а другим — на дверь. Возможно, я ее нервировала так же, как она меня, и образ сучки-черлидерши был ее защитной окраской.

Это было здравой мыслью. Значило ли это, что я сделала поспешные выводы насчет нее? А ведь я ненавидела, когда люди делали поспешные выводы обо мне.

— Он рассказал тебе? — уголок ее блестящего от помады рта опустился.

— Он был вроде как занят, спасая наши жизни. Он не упоминал тебя, — кроме разве что «Ах, Анна. Разливает яд». Хотя это вряд ли громкое подтверждение. И Дилан, казалось, не был слишком рад увидеть ее. Но я не собиралась рассказывать ей это. Это плохая идея.

— Будет ли для тебя сюрпризом узнать, что Рейнард был моей первой любовью? — теперь все ее внимание было обращено на мне. Маленькие жадные глаза взвешивали, наблюдали. Я слабо чувствовала вкус апельсинов и воска. Отметки клыков на моем запястье покалывали и зудели. Раздражение в них было более интенсивным. — Да? Я смотрю по твоему выражению, что это действительно является сюрпризом для тебя. Он сердцеед; это его единственный настоящий подарок. Наряду с предательством, — она сделала едва заметное движение, устраиваясь более удобно на диване. — Мы были вместе в течение достаточно долгого времени. Несколько лет.

Я была удивлена. Я даже не могла представить, что эти двое смогут находиться в одной комнате. Не без чувства тошноты. И почему Кристоф не рассказал мне?

— Я не думаю... — начала я. Неужели я собиралась защищать перед ней Кристофа?

— Нет, не думаешь. Позволь мне дать тебе сестринский совет, Дрю. В следующий раз, когда ты увидишь Кристофа, беги. Если мой опыт с ним о чем-то говорит, то он ничего хорошего не замышляет. Ему нравятся впечатлительные молодые девушки. Многим дампирам нравятся. Человеческие женщины, ты же знаешь. Светочи, должно быть, намного более привлекательные, но нас так мало, — она издала смешок. — Только ты и я. Ты не чувствуешь себя особенной?

Что-то застыло в моей груди. «Ради тебя, Дрю, я готов биться на стороне света». Но здесь она рассказывала мне... рассказывала что?

Боже, я уверенно могла выбрать что именно. Учитывая то, что у меня совсем не было свиданий, здесь я выясняла всякие штучки о парнях, которые мне нравились.

Кроме того, мне не нравился Кристоф в этом смысле, не так ли? Я сказала Грейвсу прямо так, что он мне не нравился. Что он пугал меня до глубины души.

Я подумала, что смена темы разговора было бы неплохой идеей. Здесь было душно, и я вспотела. В моих ушах начинало звенеть.

— Зачем, чтобы увидеть меня, ты приезжала в ту Школу? Ты могла привезти меня сюда, — та Школа сгорела дотла, погибли оборотни и дампиры, а она сидит здесь, красивая, как картинка, и натянутая, как струна.

Она смотрела на меня так, будто я издала смущающий физический шум.

— Я думала, что Совет собирался привезти тебя сюда, — это прозвучало плоско и неубедительно. — Мы все еще пытаемся узнать, как ты оказалась в захолустье.

Ее слова имели вызывающий, горький вкус лжи, которую лжец даже не пытается скрыть. Кристоф пытался сослать меня сюда, в Главную Школу. Дилан сам пытался оповестить о том, что я была на севере штата и в опасности.

Я уставилась на нее, она уставилась на меня, и только я собиралась открыть рот, чтобы сказать, что она лжет, как дверь распахнулась достаточно сильно, чтобы удариться о стены с двух сторон. Я подскочила, моя сумка упала с дивана. Анна засмеялась. Это было захватывающее дыхание хихиканье.

Хиро последовал в комнату, он трансформировался и его клыки выдвинулись вперед. Его пристальный взгляд резко прочертил дугу по всему — по Анне, развалившейся на диване, по мне, тяжело дышащей и раскрасневшейся, и, вероятно, выглядящей виноватой, как черт — и пришел в полнейший ступор.

Кир тянулся позади него. Брюс шел сзади, выглядя очень задумчивым. И как только он увидел меня, заметно расслабился.

— Миледи, — опять, Хиро дал понять — я не была уверена как — что он говорил со мной. — Простите, что мешаю.

Я проглотила то, что чувствовалось, как кусок моего сердца. Чувство опасности вернулось, в горле взорвался сильный аромат восковых апельсинов.

— Да. Я, гм. Это заседание Совета?

— Нет, — облегчение Брюса превратилось в недоумение. — Но... вы хотите созвать Совет?

Созвать? Какого черта? Я потрясла головой.

— Нет, я... жду, так нет никакого заседания?

Только когда Хиро пересек комнату, близко подойдя ко мне, я поняла, что терла левое запястье о подол толстовки. Быстро, как змея, его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, и он оторвал его от моего тела.

Я напрягла колени, готовясь вырвать руку. Но он взглянул на отметки, отворачивая рукав.

— Они старые. Им несколько недель, — он бросил единственный злобный взгляд на Анну. — Позвольте предположить. Рейнард.

— Что? — Брюс оттолкнул его в сторону. Резко втянул воздух. — Почему ты нам не сказала, что была отмечена?

— Он... гм, в общем... Кристоф сделал это. Вампиры приближались. Он спросил, может ли он одолжить кое-что. Я не знала, что он имел в виду, — воспоминания полностью поглотили меня, и я задрожала.

... Кристоф вскинул голову, вытянув клыки из моей плоти, и крепко сжал мне запястье, не отпуская жесткой хватки чуть пониже локтя. Выдохнул, дрожа всем телом, а Грейвс снова хотел оттащить меня. Моя рука безвольно натянулась между ними, как у резиновой куклы, плечо горело от боли, а я не могла вымолвить ни звука.

Глаза Кристофа загорелись пуще прежнего. По ним заструились прожилки, как будто в воду капнули пищевой краситель.

— Как сладко, — прошипел он и вдруг странно подался вперед, опустив голову и опять крепко сжав меня запястье, словно собираясь повторить.

Я хотела закричать, но не могла. Тело не повиновалось. Оно, безвольное и словно подмороженное, просто висело.

— Кристоф, — послышался беспокойный голос Спиннинга. — Ээ… Кристоф?

Звук словно балансировал на острие ножа. Вокруг стояла тьма. Моя голова запрокинулась еще дальше. Грейвс уже держал меня обеими руками. Я была так вымотана, что с трудом дышала. Вдох-выдох, вдох-выдох, ребра словно отказывались подниматься. Невозможно тяжело было втянуть в себя воздух, который я ощущала на лице. И вместе с тем весь океан атмосферы теперь опустился на меня, грозя раздавить.

— Господи, — прошептал Грейвс. — Что ты с ней сделал?

— Как много он взял? — спросил спокойно Хиро.

Поверх его плеча я увидела лицо Анны. Оно было белым. Не бледным, как обычно. Белым. Как будто она увидела призрака. Красные всполохи сверкнули в глубине ее зрачков, и внезапно я была уверена, что если бы Хиро не стоял между нами, то она бы хотела поговорить со мной. Очень близко.

Очень жестоко.

— Она с ним! — прошипела Анна. — Предатель, прямо перед нашим носом! Как Элиза...

Хиро отпустил меня и резко развернулся. Он практически ударил меня — так быстро он развернулся, что я отшатнулась, почти падая на диван. Рука Брюса обвила мои плечи, сильно сжимая их, а его вторая рука промелькнула, оборачиваясь вокруг высокого, серого, шелкового пиджакак с воротником. Материал издал странный неопределенный звук, как будто он натянулся.

— Ты так легко бросаешь обвинения, Анна, — тон Хиро был ледяным, разрезая спокойствие. Рев заполнил мои уши. Я чувствовала легкое головокружение. — И все же...

Внезапно Кир оказался там: между светочей и Хиро. Его клыки вышли наружу, рыжие волосы превратились в чистое золото, так как он начал меняться. Глубокий, напевающий звук сжал весь воздух, превращая его в густоту. Позиция Брюса ужесточилась, и он бросил мне нечитаемый взгляд.

— Давайте будем разумными, — сказал он спокойно. Его тон разрезал рычание, и я поняла, что странный звук разрываемой ткани был от того, что потихоньку рвался пиджак Хиро. — Дрю.