Непрощенный (ЛП)

“Бегите быстро на первую пару,” сказал директор делая шаг навстречу Лилит“, и

Вы спасете свою мать от неприятного разговора сегодня”

Лилит сглотнула. “Моя мама здесь?”

Ее мама была на подменах несколько дней в месяц в Трамбулле, зарабатывая ей

на обучение, только так она могла позволить себе отправить Лилит в школу. Лилит

никогда не знал, где она может встретить ее маму: ждущей впереди нее в очереди за кофе

или промокающей помаду в дамской комнате. Она никогда не говорила Лилит, когда она

будет в Трамбулле, и она никогда не предлагала свою дочь отвезти в школу.

Это всегда было ужасное удивление, но по крайней мере Лилит никогда не

вламывалась к своей матери, занимающей место в одном из классов.

Она простонала и направилась внутрь, гадая, в каком из класса ее мама.

Она забежала в класс, когда миссис Ричардс раскрыла доску и стал яростно

писать на о способах которыми студенты могут помочь ей, пытаясь сколотить кампанию

по привлечению по работам на кампусе. Когда Лилит вошла, учитель покачал головой

бессловесно, показывая как ей надоели опоздания Лилит.

Она села на свое место, опустила свой чехол для гитары к ногам и вынула книгу

по биологии, которую она только что захватила из своего шкафчика. Оставалось двадцать

драгоценных минут до конца занятия, и они Лилит были очень нужны, чтобы заняться

тестом по биологии.

“Миссис Ричардс,” сказала девушка рядом с Лилит, глядя в ее сторону. “Тут что-

то ужасно пахнет.”

Лилит закатила глаза. Она и Хлои Кинг были врагами с самого первого дня в

начальной школе, хотя она не могла вспомнить, почему. Она была не похожа на Лилит,

которая как была угрозой для богатых, великолепных и успешных. Хлоя работала в

магазине элитной одежды, была солисткой поп-группы, не говоря уже о президентстве, по

крайней мере, в половине внеурочных клубов Трамбалла.

После больше чем десятилетия озлобленности Хлои, Лилит привыкла к

постоянному шквалу нападений. В другой день она вряд ли проигнорировала их. Но

сегодня она сосредоточилась на геномах и фонемах в ее учебнике по биологии и

попыталась проигнорировать Хлою.

Но другие ученики вокруг Лилит начали кривиться зажимая носы. Девочка перед

ней изображала движение рвотных позывов.

Хлоя развернулся на своем стуле. “Это такая идиотская версия духов, Лилит, или

ты просто обосралась в штаны?”

Лилит вспомнила ту кучу, которую Аластор оставил возле ее постели и что после

этого она не смогла сходить в душ, и почувствовала, что ее щеки горят. Она схватила свои

вещи и выскочила из класса, игнорируя упреки миссис Ричардс об прогулах, и нырнул в

ближайший туалет.

Внутри, в одиночестве, она прислонилась к двери и закрыла глаза. Она очень

хотела прятаться здесь весь день, но она знала, как только прозвенит звонок, это место

будет заполнено учениками. Она подошла к раковине, включила горячую воду, скинула

туфлю, задрала ногу в раковину, качнула дешевым розовым дозатором для жидкого мыла.

Она подняла голову, ожидая увидеть свое печальное отражение, и вместо этого она

увидела блестящий плакат наклееный на зеркало «Проголосуйте за Королеву балла –

Кинг» это выглядело как контрольный в голову от Хлои Кинг.

Выпускной был в конце этого месяца, и ожидание, казалось, поглотили все

учащихся в школе. Лилит видела сотни видов таких плакатов. Она шла позади девушек

которые показывали друг другу фотографии своих корсетов снятых телефоны по пути в

свои классы. Она слышала, что мальчики шутят о том, что произойдет после выпускного.

Все это заставляло Лилит впадать в уныние. Даже если у нее были бы деньги на платье, и

даже если бы был парень, с которым она на самом деле хотела поехать на балл, у Лилит не

было никакого желания находиться в своей школе вне учебное время, когда она не

обязана была там быть.

Она оторвала плакат Хлои от зеркала и использовала его, чтобы вытереть

подошву туфель, затем бросила его в унитаз, нажала на слив позволив воде стекать на

лицо Хлои, пока оно не превратилось во влажную мякотью.

На уроке поэзии, г-н Дэвидсон был настолько увлечен написанием Сонета

Шекспиром, что даже даже не заметил, что Лилит пришла под конец урока.

Она села осторожно, наблюдая за другими учениками ожидая, что кто то опять

будет зажимать нос, но, к счастью, они только, казалось, использовали Лилит как средство

для передачи записок. Пейдж, спортивная блондинка Лилит повернулась к ней, а затем

кинула сложенную записку на ее парту. Она не была подписана, но Лилит знала, конечно,

что записка была предназначена не для нее. Она была для Кими Грейс, наполовину

кореянка, наполовину мексиканская девушка, сидящая справа от нее. Лилит передала

достаточно посланий между этими двумя девочками, чтобы знать их некоторые планы на

эту вечеринку. Они хотели арендовать лимузин объединив свои сэкономленный

карманные деньги. Лилит никогда не была предоставлена такая привилегия. Если у ее

мамы были какие-либо наличные деньги, которые она сэкономила, они шли прямо на

оплату медицинских счетов Брюса.

“Верно, Лилит?” спросил Дэвидсон, заставляя Лилит вздрогнуть. Она сунула

записку под парту, так чтоб ее не поймали.

“Не могли бы вы повторить?” спросила Лилит. Она действительно не хотела злить

Дэвидсон. Поэзия была единственным уроком, который ей нравился и Дэвидсон был

единственным учителем, которого она когда-либо встречал, кто, казалось, наслаждался

своей работой. Ему даже нравились некоторые песни Лилит, которые она сдавала в

качестве домашних заданий. Она все еще хранила отрывной листик, на котором Дэвидсон

написал просто «Вау!» под текстом песни с названием “Изгнание”.

“Я сказал, что Вы подписались на открытый микрофон, я надеюсь?” спросил

Дэвидсон.

“Да, конечно” - пробормотала она, озадачено. Она даже не знала, когда это будет.

Дэвидсон довольно улыбнулся. Он повернулся к остальной части класса. “Тогда

мы все ждем этого с нетерпением!”

Как только Дэвидсон повернул назад к доске, Кими Грейс толкнул Лилит. Когда

Лилит встретилась взглядом с темными красивыми глазами Кими, ей на мгновение

показалось, что Кими хочет поговорить об открытом микрофоне и идея чтения перед

аудиторией заставила ее нервничать тоже. Но все, что хотела Кими - это была сложенная

записка в руке Лилит.

Лилит вздохнула и передала ей послание.

Она пыталась пропустить физкультуру, чтобы больше времени уделить на тест по

биологии, но, конечно, ее поймали и пришлось сделать несколько кругов в спортивном

костюме и ее военных ботинках. В школе не выдали теннисные туфли, и у ее мамы

никогда не было денег, чтобы купить их, так что звук ее ног, бегая вокруг других

учащихся, которые играли в волейбол в спортзале, был оглушительным.

Все смотрели на нее. Они могли и не говорить слово «урод» вслух, она знала, что

они все думали именно это.

К тому времени, когда Лилит добралась до биологии, она была разбита и

утомлена. И именно там она нашла свою маму, одетую в светло-зеленую юбку, ее волосы

были убраны в тугой пучок. Она раздавала тесты.

“Просто отлично”, - сказала Лилит со стоном.

“Shhhhhh!” зашипели на нее с дюжину студентов.

Ее мама была высокой и темной с завидной красотой. Лилит не была похожа на

мать, ее волосы были рыжие как огонь на холмах. Ее нос был короче, чем у ее матери,

глаза и губы не такими красивыми как у матери. И у нее не было таких красивых высоких

скул как у матери.

Ее мама улыбнулась. “Не хочешь присесть?” Как будто она даже не знала имя

своей дочери.

“Конечно, Джанет,” подыграла ей Лилит, опускаясь на пустой стол рядом с

дверью. Сердитый взгляд матери метнулся в сторону Лилит.