Получить еще один шанс (СИ)

— Постой, красавица, — хрипло сказало ЭТО, Алис брезгливо скривила губы и попыталась пройти мимо, сделав вид, что не слышала наглой попытки познакомиться, но непонятный субъект схватил ее за руку.

— Да что Вы себе позволяете! Пустите сейчас же! Мой молодой человек в машине, я сейчас закричу, — Алис выразительно указала свободной рукой на уже спешащего на помощь друга, и, наконец, окинула нахала взглядом. На секунду замерла, не в силах скрыть удивления, хотя Чарли показалось это мгновение вечностью.

— Опять ты! — взвизгнула она, отстраняясь. — То, что твоя сестра заплатила мне круглую сумму, чтобы я закрыла глаза на твое неадекватное поведение, еще не значит, что я готова терпеть его вечно!

— Алис? — Том уже был рядом.

Чарли часто моргал, пытаясь ускорить работу своего мозга, по ощущениям — плавающего в виски. Он хотел что-то сказать, но забыл что, поэтому просто хмыкнул.

— Что тебе от меня нужно? Мне полицию вызвать?

Чарли молчал.

— Уходи, Чарли. Не обостряй ситуацию. Ты посмотри, как ты выглядишь, на кого ты похож. Может, тебе такси вызвать?

— Мужик, я понятия не имею, кто ты, но лучше бы ты шел отсюда, пока не стало хуже, — угрожающе проговорил Том.

— Том, не надо. Давайте спокойно разойдемся по домам.

Чарли хотел показать большой палец, дескать, отличная идея, но неудачно пошатнулся, вновь потерял равновесие, и чуть было не навалился на девушку. Том успел вовремя, отпихнув Чарли в сторону, отчего тот упал с крыльца.

— О, Боже… — прошептала Алис, доставая сотовый и набирая номер. — Тара, привет еще раз. Да, я все еще помню ваш номер телефона. Приезжайте и заберите своего пьяного брата от моего дома. Или мне вызвать полицию?

Тара заверила, что она уже выезжает, что Алис не угрожает никакая опасность. После этого девушка заверила Тома в том, что все в порядке, еще раз взглянула на неподвижный силуэт Чарли, решила, что он, кажется, уснул, и пошла к себе. Заперев дверь на все замки, она подошла к окну и наблюдала, как через некоторое время к дому подъехала машина, и парня забрали, облегченно выдохнула и пошла в душ.

Почему он так ведет себя? Она надеялась, что сестрам удастся образумить Чарли, объяснить, как его фокусы выглядят со стороны. Тара зачем-то сказала, что Чарли безобиден, что он не опасен. С какой стати Алис бояться Чарли? Она пораженно присела на кровать. Разве он способен причинить ей вред? Кому бы то ни было причинить вред? Немыслимо. Тогда почему ей было страшно?

Зачем он появился? Именно сейчас и в таком виде.

Былые, казалось, давно забытые и похороненные в глубине души обиды всплывали в сознании, словно все это случилось вчера. Недоумение сменялось торжеством: кем, вернее, чем он стал? Животное. Подумать только, Тара умоляла Алис уладить вопрос с кражей "полюбовно", предлагала деньги. Абсурд. Поведение парня заводило в тупик, появлялись все новые и новые вопросы.

Через пару часов усталость взяла свое, и Алис погрузилась в сон, решив, что если они с Чарли еще раз встретятся, при более благоприятных обстоятельствах, она поговорит с ним. Ей хотелось узнать, что случилось с этим мужчиной, что могло настолько изменить его. Она вспоминала грязное лицо, красные, воспаленные глаза, ужасный запах смеси перегара и пота. Никогда Алис не думала, что будет подобным образом думать о Чарли. "Чарли…" — она тихо произнесла его имя. Негодование, обида — да, но страх и отвращение — совсем не те чувства, которые, как она думала, будет когда-нибудь испытывать к этому молодому мужчине.

Алис ушла, блондин на белой иномарке уехал. Чарли лежал на холодной земле и сжимал кулаки от злости. Злость. Это слово теперь практически всегда выражало его чувства.

Прошло почти два месяца с тех пор, как он вернулся, но Чарли до сих пор не осознавал реальность происходящего. Он застрял где-то посередине между прошлым и настоящим, не имея возможности, а, вероятно, и не особо стремясь поверить в собственное будущее.

На адаптацию к новым условиям жизни было выделено тридцать дней, которые Чарли честно, как и рекомендовали, провел дома, читал новости, смотрел фотографии бывших знакомых в социальных сетях, пытался, как говорила Тара, "втянуться". Прошло всего семь лет, но ему казалось, что не менее жизни. Целой жизни. Другой жизни. Как же все изменилось. Он не сопротивлялся, когда ему запретили выходить из дома, не упрямился, когда сестра отбирала бутылки с ромом или водкой, — он просто доставал новые, когда она уходила. Ему не хватило тридцати дней, чтобы прийти в себя. И двух месяцев не хватило. Вероятно, не хватит и всей оставшейся жизни.

Алис стала журналисткой. Чарли очень удивился, когда узнал. Она ведь когда-то хотела посвятить себя медицине, даже мысли не допускала, что будет заниматься чем-то другим. Он перечитал все ее статьи, что смог найти, даже написанные за годы учебы. Удивляло еще и то, что Алис работает в "Белых новостях". Белых, печатающихся белыми чернилами — невидимых. Уже более ста лет демон Кастор или Джефри Смитис, одно из последних его человеческих имен, занимается выпуском детских журнальчиков с веселым названием "Солнышки", между строк которых засекречена информация о тайной, известной лишь посвященным жизни города. Самые горячие и интересные сплетни из мира магии, истории жизни тех, кто согласился поделиться — занимают первую пару страниц, а далее идет бесконечная реклама. Освещение открытий новых баров, клубов, магических лавок. Скидки, акции, объявления, — все, что душе угодно.

В каждом крупном городе издаются детские журнальчики подобного плана. Последние пять лет также выходит и электронная версия. Как Алис умудрилась попасть в это издательство? Интересно, она знает, что работает на демона? Чарли всегда интересовала журналистика, политология и история, когда-то он видел себя успешным репортером, преподавателем. Впрочем, для него это давно не имеет значения.

Во двор вновь заехала машина, и Чарли сразу узнал сидящих внутри. Он молча поднялся — упал, снова поднялся — снова упал. Сообразив, что встать так и не получится, не торопясь, на четвереньках дополз до знакомого внедорожника, задняя дверь которого открылась, невидимая рука схватила его за шкирку и закинула в салон. Машина плавно тронулась, не нарушая спокойствия улицы. Чарли в полудреме почувствовал, как включился кондиционер, ему стало холодно, но для того чтобы попросить сделать потеплее нужно было открыть рот, на что сил не хватило, поэтому он просто обхватил колени руками, свернувшись клубочком на заднем сидении, и закрыл глаза. Ситуация повторяется. Месяц закончился пару недель назад, и эта машина уже в десятый раз забирает его с улиц ночного города и везет домой.

— Чарли, что ты делаешь? — укоризненно спрашивала Тара. — Что ты творишь? — возмущенно жестикулировала, опасно отрывая руки от руля.

Он молчал, зачем озвучивать очевидное? Он всего лишь пытается привлечь к себе внимание.

Утром Чарли понял, что можно проснуться от чувства стыда. Это когда ты находишься в полудреме, цепляешься за ускользающие обрывки сновидений, но каким-то невероятным образом чувствуешь, как краснеют уши, затем лицо, и одолевает эта щемящая тоска внутри. А когда просыпаешься, становится лишь хуже, ведь ты понимаешь, что все это случилось на самом деле, а возникшее секунду ранее желание распасться на молекулы и раствориться в воздухе достигает нетерпимого максимума.

Сколько уже времени? По привычке Чарли сомкнул запястья и… ничего не произошло. Он разочарованно уткнулся лицом в подушку и смутно вспомнил, как Тара и Марго притащили его в дом. Вернее, тащила Марго, которая за эти годы стала очень сильной колдуньей. В прямом смысле: хрупкая на вид девушка могла поднимать тяжелейшие предметы. Далее по лестнице на второй этаж, в его комнату и в душ, холодный душ прямо в одежде. Скорчившись и дрожа от холода, минут через пятнадцать, Чарли все же смог открыть глаза и разглядеть сестер. Кажется, даже криво улыбнулся им. В глазах Тары вновь читалось разочарование. Тиски раскаяния все сильнее сжимали грудь, Чарли покачал головой и зажмурился, словно это могло что-то изменить. Зато Марго… Хоть кому-то было весело, на лице сестры играла презрительная усмешка, когда брат в полуживом состоянии, пропитанный спиртом до кончиков волос, описался в ванной, после чего обе ушли. Тогда стыдно не было. Были алкогольный дурман и тупая ненависть ко всем удачливым людям на этой планете. Ненависть… Она помогает жить. Чарли не помнил, как стянул мокрую одежду и добрел до кровати… Кровати? Он приподнялся и понял, что лежит на полу. Под головой подушка, а сверху — одеяло. Видимо, Тара приходила утром и укрыла его. Вот черт. Да есть ли предел этому мерзкому чувству?! Что сделано, то сделано, и Чарли вряд ли бы захотел изменить события вчерашнего дня, если мог повернуть время вспять. Поднялся, подошел к часам, пару минут щурился, разглядывая циферблат. Уже почти четыре. Отлично, бары открываются в восемь, он как раз успеет добраться до города. Только сначала необходимо сделать одно важное дело.