Высокий, Загадочный и Одинокий (ЛП)

– Ты сказал, что она добровольно согласилась на секс с тобой! Об изнасиловании речи не шло, – сказал один из футболистов вскакивая на ноги. Угрозы группового изнасилования обычно достаточно, чтобы испугать молодых парней и заставить их поступить правильно.

– Заткнись, мудак, – прошипел Майк.

– Нет. – Возразил мальчик. – Нет, я не собираюсь в тюрьму из-за того, что ты придурок. – Затем посмотрел на Ефраима. – Он ударил ее утром. По крайней мере это я могу подтвердить.

– Иди в коридор и напиши офицеру заявление и спасибо.

Парень кивнул и вышел. Остальные футболисты встали и последовали за ним, оставляя Майка и Криса.

– Медисон, я хочу, чтобы ты захватила Криса и вышла в коридор.

Он поднялся и обошел стол, доставая наручники. И не сводил глаз с Майка.

– Нет, я останусь. Хочу посмотреть, что ждет этого ублюдка. – Крис вырвался, когда Медисон подошла к нему.

Хорошего понемножку. Ефраим хотел, чтобы она ушла отсюда. Он посмотрел на Криса, надеясь, что сурового взгляда окажется достаточно.

– Крис, я хочу, чтобы ты…

– Крис! – закричала Медисон.

Ефраим повернул голову и увидел, как Майк несется на Криса с огромным тесаком.

– Ты, мелкий ублюдок! Все из-за тебя!

Медисон выскочила перед ошеломленным Крисом и оттолкнула его. Тот схватил ее и отпихнул с пути.

Ефраим протянул руку, схватил Майка за шиворот и дернул его назад. Парень закружился, удивленный внезапным толчком. Затем столкнулся с Ефраимом.

– Сейчас же уведи ее отсюда! – закричал он. Крис схватил Медисон и потащил к двери с обезумившим Мейсоном.

Он уложил Майка на живот и сковал менее чем за минуту, оставив его адвоката полностью озадаченным.

– Я… я… я… – бормотал юрист.

– Хорошо, большое спасибо, – произнёс Ефраим саркастически.

Майк наклонил голову и взглянул на Ефраима.

– Вот дерьмо… вот дерьмо… я по уши в дерьме!

Ефраим посмотрел вниз на черную рукоятку, торчащую из его живота.

– Блядь, – пробормотал он. Самое время поехать в больницу для наложения швов, которые не нужны, чтобы убедиться, что этому придурку ничего не сойдет с рук.

Также это означало, что придется разыграть представление. Он не мог ходить, словно ничего не случилось. Это не так. Рана чертовски болит.

Мелкий гавнюк. Если бы адвоката не было в комнате, он бы убил Майка.

Ефраим схватил его за руку.

– Вставай, мудак. Ты арестован.

Он вытащил Майка за дверь и толкнул его к другому офицеру.

Все взгляды оказались прикованы к животу Ефраима. Он услышал несколько вскриков и несколько фраз "о, дерьмо".

Ефраим прижал руку к животу.

– Все нормально. Просто, небольшая рана, – сказал он сквозь стиснутые зубы. По крайней мере не придется притворяться насколько сильна боль.

Глаза Медисон расширились и затем закатились.

– Кто-нибудь поймайте ее, – бросил он. Она падала на Криса, который сделал все, чтобы уложить ее на землю, не причинив боли.

Ефраим поймал бы ее сам, но находился в двадцати футах от нее, и, вероятно, люди бы заметили его быстрое перемещение к ней. Иногда игра в человека отстойна.

Глава 9

– Перестань паясничать! – рявкнула миссис Бакмен.

– Вы бы тоже начали паясничать, если бы сумасшедшая тетка попыталась засунуть утку вам под задницу! Я же сказал, что могу сам дойти до туалета. Я в порядке!

Миссис Бакмен прищурилась.

– Отлично. – Она взяла вызывавшую раздражение утку под мышку и направилась к двери, Ефраим не особо хотел знать, где женщина ее взяла.

– К твоему сведению я в курсе, что доктор предписал тебе находиться в постели всю неделю, и это то, что ты сделаешь, – пригрозила она.

– Да ладно! – он воздел руки в воздух.

– Ты меня слышал.

– Я не могу оставаться в постели неделю! – сказал Ефраим. Сражение он проиграл и понимал это. И все-таки стоило попробовать.

Она ткнула в него пальцем.

– Ты меня слышал.

– Отлично, тогда убирайтесь отсюда и дайте мне отдохнуть!

Миссис Бакмен еще раз ткнула в его сторону пальцем и затем закрыла за собой дверь. Ее помощники жались в коридоре, как и предполагалось. За последнюю неделю он кричал на всех. Они его боялись и тому была причина.

Целая неделя без крови. Точнее, он целую неделю торчал в больнице с огромным запасом крови и у него не было ни малейшей возможности ее получить. Это был ад чистой воды, в особенности в его состоянии.

Мелкий ублюдок задел ему ножом сердце и легкое. Было бы несложно договориться. Три пакета крови хватило бы.

К сожалению, обвинения в изнасиловании против Майка были довольно-таки шаткими без каких бы то ни было свидетельских показаний, и они не могли выдвинуть эшелон обвинений, потому как Кэрол все еще молчала. Поэтому, упрятать этого мелкого засранца легло на плечи Ефраима.

Покушение на убийство штатного детектива Нового Гемпшира было не шуточным делом. У Майка теперь грозило обвинение в преступлении по федеральному уголовному кодексу.

Самое главное пройдет не мало времени прежде чем он приложит кулак к другой женщине. Это было единственной причиной, по которой Ефраим подыграл.

Ему пришлось притвориться, что медикаменты, которые ввели врачи свалили его с ног, хотя на самом деле лекарство было для него ядом.

Каждую каплю медикаментов нужно было уничтожать изнутри. Чем больше они закачивали, тем медленнее бежала кровь пока его вены не были наполнены не чем иным как ядом. В таком состоянии он прибывал уже четыре дня.

Та операционная была чистым вариантом камеры пыток Николса. Ефраиму приходилось заставлять себя расслабляться, в то время как яд выжигал его кровь, а хирурги резали его.

Он чувствовал каждый надрез, каждое нажатие и толчок. Боль была нереальной. Хотя он не знал, что было хуже медикаменты или операция.

Единственная надежда была на переливание. Новая кровь должна разбавить яд в его организме.

Когда дерзкий доктор заявил, что ему не потребуется переливание, поскольку они остановили кровотечение, Ефраим хотел протянуть руку и залепить ему пощёчину. Но не мог. Пришлось притворяться без сознания. Ему было настолько больно, что он начал потеть.

Доктора приняла это как признак надвигающейся лихорадки и стали закачивать еще больше яда в его тело. От этого его благополучно парализовало. Каждое движение отдавалось огнем во всем теле.

Кровь, он хотел только ее, но никто не давал ему желаемого. Ефраим сказал, что голоден, и ему принесли желе и бульон. Каким, черт возьми, видом еды это было?

После второго подноса с пищей, которую они попытались заставить его съесть, Ефраим начал бросаться подносами в разносчика, пока персонал не перестал их приносить.

Итак, он застрял в больнице на шесть дней без возможности выбраться. Трубки и мониторы облепили его тело. После четвёртой попытки побега, у него забрали чертовы вещи, и люди разбежались. Он чуть не плакал. Ему нужна еда, а шведский стол убежал, и не получилось никого схватить. Это так мучительно.

Спустя первые два дня запустили гостей. Начался бесконечный поток посетителей. Приходили даже те люди, которых он не знал. Все они хотели посмотреть, как себя чувствует "их" герой. После первой минуты каждого визита Ефраим "засыпал".

Или так, или позволить им увидеть, насколько он голоден. Наконец-то, он настоял и потребовал оставить его в покое. Миссис Бакмен была недовольна этим и сказала медсестрам, что проигнорировала его пожелания.

За последние четыре дня ему пришлось смириться с миссис Бакмен и несколькими другими квартиросъемщиками. Пытались приходить дети, но убегали через тридцать секунд, когда он начинал кричать. Крики – это хорошо, они заставили его чувствовать себя лучше.

Крики – также единственное, что спасало детей. Ефраим был такой голодный. Ему просто необходимо несколько пинт, чтобы заставить яд выйти и исцелить раны. Боже, как они чесались. Все его тело чесалось.