Непреложная пара (СИ)

- Вставай, - велел он.

Сайли не пошевелилась и только сильнее сжала кулаки от обиды.

- Я сказал, вставай, - повторил мужчина, понизив голос.

Девушка не сдержалась:

- Хочешь насиловать, делай это здесь, какая разница?

Он не отвечал и только тихо дышал, сдерживая злость. А потом опустился на неё, придавливая коленом спину, медленно наклонил голову и прошептал на самое ухо:

- Нравится грубость – только скажи.

Сайли не ответила и сильнее зажмурила глаза. Пусть всё пройдет быстро, как там на той проклятой поляне, пусть удовлетворит своё желание обладать и отпустит её.

Мужчина сжал рукой шею девушки, что считалось у волков жестом подчинения.

- Запомни. Ты будешь чтить обеты, что дала сегодня, а если нет, я заставлю их чтить. Ты моя и будешь моей всю жизнь до смерти. Но только тебе решать, какой будет твоя жизнь.

Он отпустил её и, поднявшись, приказал:

- Вставай.

Сайли закусила кулак, чтобы не расплакаться, проявляя тем самым свою слабость. Она не могла заставить себя подняться, подчиниться его приказу, который он имел право отдавать.

Крейк сжимал и разжимал кулаки, сдерживая ярость, он чувствовал её страх и безмолвный протест против его власти. «Если я сейчас не уйду, то сделаю то, о чем буду всегда жалеть», - пронеслась в голове мужчины мысль, за которую он уцепился и медленно сказал: 

- Мы недалеко отъехали от дома, сама сможешь вернуться. Не придешь к вечеру, я тебя найду и жестоко накажу. Надеюсь, ты всё поняла.

А потом мужчина, сняв свою майку и бросив ей на спину, развернулся и ушел, оставив Сайли лежать на сырой земле в незнакомом лесу.

Девушка обрадовалась, что он не стал её насиловать и оставил одну, пусть и посреди густого леса. Когда она перестала слышать его шаги и запах, Сайли осмелилась перевернуться на спину и сесть, его майку она откинула от себя, как ядовитую змею. Слез не было, все выплакала вчера, но девушка была рада этому.

 Она уставилась перед собою в пустоту и поразилась отсутствию чувств и эмоций. Он мог подчинить её своей власти, преподать урок силы и превосходства, так бы поступил любой волк, если бы самка отказалась повиноваться. Но он не наказал её за неповиновение и побег, а просто ушел, оставив одну. Сайли была благодарна ему за это, хотя ненавидела за всё остальное. Но теперь она даже не может его ненавидеть, потому что эти чувства нельзя испытывать к своему самцу, так велит Непреложный закон, в соблюдении которого она поклялась на крови. Как ей надоела вся эта Непреложность! 

«Всё! Хватит себя жалеть! Пора взрослеть!»

Сайли поднялась на ноги и, сняв бесполезное бюстье, стянула края разорванной майки, его подачку она в жизни не наденет. Теперь осталось найти дорогу домой. Домой? Нет, думала девушка, идя по лесу, дом это там, где любят, а не там, где унижают и заставляют подчиняться. Это её темница на всю жизнь, и она ни за что не станет лебезить перед тюремщиком, чтобы он смягчил режим пребывания в ней. Никогда! Девушка остановилась и прислушалась: справа проехала машина, значит, дорога там, она пошла на звук и вскоре вышла к дороге. Медленно идя по обочине и стягивая края расходившейся майки, девушка думала о том, что, возможно, выиграла сражение, но в войне ей ни за что не победить. Сил, а главное желания её вести совсем не было. 

Крейк хлопнул входной дверью и, взлетев по ступенькам, зашёл в свою комнату.

«Их комнату», поправил он себя. Теперь здесь всё пахло ею. Её вещи из шкафа, её расческа на тумбочке, брошеный на стуле халат. Она незримо была повсюду. Он не смог этого выдержать и ушёл из своей спальни, укрывшись рядом, в комнате для гостей. Крейк быстро принял душ, смывая с себя раздражение, и сразу пожалел, что оставил её в лесу одну. Он не должен был идти на поводу у гнева, бросая её там, но боялся, что если она скажет или сделает еще какую-нибудь дерзость, он не выдержит и накажет её, как волк наказывает свою самку, сильно, жестко, подчиняя и ломая. Крейк не хотел её ломать, но и терпеть её дерзость не мог. Хорошо, что она не дерзила при посторонних, иначе у него не было бы другого выхода, кроме как подчинить её себе.

А всё так невинно начиналось. Она раскрыла ладонь, и он нежно слизал её кровь, залечивая рану, а потом, не удержавшись, лизнул и губу, которую она прокусила днём, чтобы не позорить себя и его своими криками. Она так смело вела себя на обряде, что он простил ей вчерашнее. А когда он стал страстно целовать её в машине, она возбудилась и тоже хотела этого, поэтому Крейк совсем не понял, почему вдруг девушка стала сопротивляться, отталкивая его. И уж тем более её нелепый побег и слова об изнасиловании совсем не вязались в его голове: он только хотел её утешить, чувствуя боль девушки от падения, но она отстранилась и сказала эту нелепицу. Крейк рассвирепел и правда чуть удержался, чтобы не сделать того, о чем она говорила. А потом ушёл, оставив её одну посреди леса, и жалел об этом с каждой минутой всё больше. Мужчина порывался вернуться за ней, найти и привезти домой, но удерживал себя, давая Сайли возможность не уронить свою гордость и самой вернуться домой. Но минуты шли, а её все не было. Он, кажется, дал ей время до вечера. А во сколько он наступает?

Сайли услышала звук приближающейся машины и сошла с обочины, из-за поворота появилась новенькая иномарка и притормозила возле неё. Водитель, молодой мужчина, человек, улыбнулся девушке:

- Подвезти?

- Нет, спасибо, - ответила Сайли и продолжила свой путь, сильнее стягивая края майки.

Машина проехала вперед и остановилась, преградив ей путь. Мужчина вышел, Сайли напряглась.

- У вас всё хорошо? – спросил он озабоченно и добавил, окидывая её взглядом: - Выглядите не очень.

- Вы сама галантность, - буркнула девушка, пытаясь его обойти. Он не пустил и Сайли настороженно отступила.

- Не бойтесь меня, - улыбнувшись, сказал мужчина. – Я  просто хочу помочь.

- Мне не нужна помощь, я же сказала. Дайте пройти.

- Позвольте хотя бы обработать рану на вашей голове, - сказал он, указывая на её лоб.

Сайли подняла руку и притронулась ко лбу у основания волос, который от её прикосновения начал саднить. Она внимательнее посмотрела на мужчину и медленно кивнула. Он открыл дверцу машины и достал из бардачка аптечку.

- Сюда, пожалуйста, - указал мужчина на капот машины, и девушка присела на него. Мужчина открыл аптечку и, приготовив необходимые медикаменты, чуть дотронулся до её подбородка, принуждая поднять голову. Сайли отстранилась от его руки, но голову подняла, он начал обрабатывать рану. – Могу узнать имя своей пациентки?

- Сайли, - медленно протянула девушка, морщась от жжения в ране.

Мужчина подул на рану:

- А я Дин, будем знакомы. И как вы оказались посреди дороги одна?

- Вы врач или полицейский? – спросила Сайли.

Дин улыбнулся и наклеил на лоб пластырь:

- Врач по необходимости, полицейский по службе. Всё, пациент Сайли,  рана обработана, заражения не предвидится.

- Спасибо, - сказала девушка и поднялась с капота.

Дин, кажется, только сейчас заметил, что её майка разорвана, и нахмурился:

- Думаю, полицейский вам сейчас нужнее врача.

- Нет. Спасибо за помощь, «доктор» Дин, - девушка попыталась пройти, но он снова её не пустил.

- Вам не должно быть стыдно за это, - тихо сказал он. – Вы в этом не виноваты. А такие ублюдки должны сидеть за то, что делают с беззащитными женщинами.

Сайли опустила глаза и сказала:

- Вы сделали неправильные выводы, со мной ничего подобного не произошло, - по крайней мере не сейчас, подумала девушка.

Дин сжал кулаки:

- Вы боитесь его? Боитесь признаться?

Девушка устала от этого разговора и примирительно сказала:

- Нет, я никого не боюсь. Со мной и правда ничего не случилась. Мой обидчик перестал мною интересоваться и ушёл, не причинив вреда. Правда, - добавила она, улыбнувшись.