Золушки при делах. Часть 2 (СИ)

   - Конечно, Тусь, конечно, я согласился! Бруни расстроется, но моя Ванилька будет на подхвате в «Старом друге», а с десертами у нее не хуже меня выходит! Пресвятые тапочки, дворцовая кухня! Это же целое государство в государстве! Я о мастере Понсиле – да будет Инадри милостива к нему! – еще мальчишкой слышал невероятные истории! Мечтал быть таким же, как и он! И вот, сбылась мечта! Скажи, ты рада за меня?

   Госпожа Сузон прекрасно понимала, какая удача для рядового повара подобный каприз Его Величества. А вот на душе стало горько: на мгновение позволила себе помечтать, что дорога мастеру Пипу, действительно дорога. Но у него на уме одна только кулинария!

   Туссиана хотела разделить с ним свое состояние… Купить отдельный дом, только для них двоих, чтобы не приходилось делить его с Персианой и семейством, с воспоминанями о прошлом браке. И жить в свое удовольствие столько лет, сколько будет обоим отведено Пресветлой!

   - Пип, - коротко взглянув на него, спросила она, - ты уверен, что тебе по-прежнему нужна жена?

   - Конечно! – улыбнулся тот, не замечая неладное. – А кто будет ждать меня по вечерам с работы и целовать у порога? Кто будет делиться новостями за день, и, самое главное, с кем ими буду делиться я?

   - Ты? – прищурилась госпожа Сузон.

   - Конечно! – он поднес ее руки к губам. – Теперь у нас хватит денег купить дом, как ты и хотела! Не сразу, конечно, но хватит… А мой останется Персиане и ее детям.

   Туссиана резко поднялась. На миг обида так перехлестнула сердце, что стало больно дышать. Она и сама не понимала, на кого обижалась – на Пипа, который сейчас говорил только о себе и своих достижениях, позабыв о ее желании серьезно поговорить, на Его Величество, так невовремя подписавшего этот аркаешев указ, или на себя – на свои обманутые ожидания, на несбывшиеся и, похоже, недостижимые мечты!

   - Да, я хотела выйти за тебя замуж! – ровно сказала она. – Но теперь передумала. Ты получил то, к чему стремился всей душой – работу во дворце, а я – неожиданно – наследство. Теперь я богата, и мне не нужно выходить замуж, чтобы обеспечить себе спокойную старость.

   С лица Пиппо отхлынула кровь.

   - Что ты такое говоришь, Туся? – растерянно спросил он. – Спокойная обеспеченная старость – это прекрасно, но, мне казалось, мы встречались не поэтому, а потому, что нам хорошо вместе.

   - Нам и было хорошо, - кивнула она, ощущая, как просятся на глаза жгучие слезы, - но судьба совершила крутой поворот. Похоже, мы больше не нужны друг другу! Прости, Пип, и прощай!

   Туссиана быстро вышла прочь, стараясь не растерять достоинство… Да что там, выскочила, как девчонка-поломойщица, страдающая по конюшему! Как тяжело ломать себя ради другого… Она не смогла. А он… А у него есть такое заманчивое предложение от Ласурской короны!

   Неожиданно ее взяли за плечи, с силой развернули и прижали к стене. Она не успела испугаться, потому что разглядела решительное лицо мастера Пипа.

   - Мне по-прежнему нужна жена, - строго сказал он, - но если ты не готова – я готов ждать, сколько угодно. Потому что ты мне нужнее, Туссиана! И вообще, что за дела? Я тебе рассказал свои новости, а ты мне – нет! Так дело не пойдет, моя дорогая! Идем-ка, выпьем морсу и обсудим, что нам делать с моей так невовремя свалившейся новой работой и твоим неожиданным наследством!

   Госпожа Сузон неожиданно всхлипнула и уткнулась лицом в его широкую грудь. От повара пахло приправами и тестом. Запах был родным и успокаивающим, однако его не хватило, чтобы остановить ее все-таки пролившиеся слезы.

   - Глупая ты моя, - прошептал Пип, - любимая.

***

Прошли времена, когда рыси жили в шалашах, подобных молельне. Нынче только она одна и осталась во всем стойбище, сработанная по старинке. Остальные здания были сложены из бревен, основательно, крепко, надолго. Смерти-с-ветки жили в этом лесу с незапамятных времен и считали его своим. Помятуя о клане, жители соседних деревень не часто ходили в ту сторону.

   Дархан пригласил гостя в свой дом. Коротко глянул на жену и детей, и те скрылись на женской половине, чтобы не мешать разговору. Угощения глава клана гостю не предложил. Угощения предлагают тому, от кого ждешь добрых вестей, а от этого Аркаеш лишь знает, чего ожидать.

   Войдя, красноволосый коротко окинул взглядом горницу, и Дархан мог бы поклястся, что он подметил все, даже паутину в углу. Гость сел за стол, положил руки перед собой. Оружия у него не было – глава клана не почуял запаха металла. А вот какие-то предметы были. И один из них – свиток.

   Словно читая его мысли, он отстегнул от пояса футляр, протянул Асашу.

   - Прочти, а после мы побеседуем!

   Недоверчиво поглядывая на удобно устроившегося оборотня, глава клана начал читать. К концу чтения на его лице смешались самые разные эмоции, но основной было возмущение.

   - Что за страшилки ты возишь с собой? – Дархан бросил свиток на стол, борясь с желанием швырнуть его в очаг. – Наши братья ставят опыты на своих же? Не считаясь с количеством жертв? Это просто невозможно!

   - Я бы тоже так решил, уважаемый Асаш, - чуть пошевелился гость, - если бы не был одним из тех, кого обманом заманили в подобное место.

   - Ты? – Дархан едва не отшатнулся. – Ты заражен?

   - Слава богам, нет! Мне удалось бежать… Но я видел там многое, чего предпочел бы не видеть. И, да, я видел, как наши братья заражают наших братьев! Я могу рассказать тебе об этом, если ты не настолько глуп, чтобы отказаться выслушать меня.

   Дархан сжал кулаки. Наглая рыжая морда! Вызвать его на поединок?

   - Проблема в том, - усмехнулся Торхаш, - что зараженные направляются с севера в сторону Вишенрога. И твой клан один из тех, кто обязательно окажется у них на пути.

   Глава клана шумно выдохнул. Эмоции – эмоциями, но он в ответе за своих рысей! За их покой, здоровье и жизнь! Никто не упрекнет его в том, что он плохо заботится о клане!

   - Как я узнаю, что ты не лжешь мне? – хмуро спросил он.

   Лихай толкнул к нему переливающийся всеми цветами радуги драгоценный камень.

   - Заглянув в него - увидишь то, что происходило, моими глазами. Если, конечно, решишься! – и он снова усмехнулся, открывая острейшие белые клыки.

   Дархан скрипнул зубами.

   - Рассказывай! А потом я посмотрю в твой заколдованный камень и проверю, обманываешь ты или нет! И если ты обманул…

   Наглец только пожал широкими плечами, да перекинул на спину длинную косу. И начал говорить.

   Чувствовалось, что он умеет выражать свои мысли по-военному кратко и ясно. Перед глазами Асаша представали промерзшие пещеры в Весеречской глуши, где, заторможенные холодом и оттого не такие молниеносные и опасные, испытывали невыносимые муки самые разные оборотни. Дархан представил, как его самого ведут, крепко держа, двое дюжих тигров, а каменный, уводящий вниз, коридор, не спешит заканчиваться, словно давая ему время подумать о прежней жизни. Об ошибках. О несделанном, несбывшемся…

   - Остановись! – рявкнул Дархан и схватил камень. – Я хочу это увидеть!

   - Смотри, - любезно кивнул Красное Лихо.

   И Асаш смотрел. На безжизненно застывшие на полу фигуры. На другие, с уголка губ, которых стекала липкая слюна. На тех, кто, беснуясь, бросался на стены каменных клетей, разбиваясь в кровь. Смотрел в маленькие глазки гризли-оборотня, горевшие двумя злыми желтыми искрами…

   Когда колдовство опустило, глава клана откинулся на спинку стула и прикрыл веки. Радужник, выпав из его руки, стукнул об столешницу.

   - Я прошу лишь подумать, - мягко произнес гость, убирая камень в мешочек, что висел на шнурке на его шее. – Подумать о возможности подобной участи для твоего клана. Те, кто это задумал, не жалеют наших собратьев, тебе это о чем-то говорит?

   Дархан открыл глаза.

   - О том, что они ненавидят людей, как и многие из нас! Ведь, насколько я понял, они делают это для того, чтобы их уничтожить!