Биограф

– Послушай меня, Розина. Хочу предложить тебе место служанки в нашем имении. Князь Болондин – прекрасный, добрейшей души человек. Ему нужна такая трудолюбивая помощница, мастерица на все руки, как ты. Он нуждается в преданном друге. Ты бы за ним присматривала, помогала во всём. Когда почитала, когда на прогулку вывела. А когда и отвлекла от плохих мыслей. Если согласишься, я пришлю за тобой карету. Обижена не будешь, ручаюсь. Зря слов на ветер не бросаю. Слово чести.

– Я бы поехала. Почему не помочь хорошему человеку? Но тётушка болеет, не могу оставить её без помощи, бессердечно это, – объяснила Розина.

– А ты бери тётю с собой. Дадим ей пристанище. Будет у тебя на виду, сыта, присмотрена. У нас и лекарь свой имеется. Соглашайся, Розина, – уговаривал управляющий.

– Если так, то поеду. Присылайте по весне карету. Нынче ей тяжело, не перенесёт дорогу, – объяснила Розина.

– Хорошо. Так и сделаем. Очень рад, что ты согласилась. С первыми лучами весеннего солнца пришлю за вами человека.

Он вас и доставит на место. А я по возвращению обрадую нашего князя. Тоскливо ему. Овдовел, стареет, болеет, – рассказывал управляющий.

– Сочувствую. Нелегко ему. Здоровья вашему князю. Присылайте человека, будем ждать. Храни вас, Господь, – пожелала Розина, провожая гостей.

Имение князя Болондина

«…и тихонько плачет, и тихонько плаче-ет он в пусты-ы-не, в пусты…не».

Князь тихо задумчиво с выражением допел, растягивая последнюю строчку знаменитого хорового произведения «Утёс», а взор его унёсся далеко-далеко от этих мест. Торжественно зазвучал многоголосный заключительный аккорд, и в его представлении во всей красе предстала старая Русь с золотыми куполами, перезвоном колоколов и гроздьями цветущей сирени.

По щеке побежала скупая слеза. Князь продолжал смотреть куда-то вдаль, не шевелясь. Своими корнями он уходил в старинный русский княжеский род – Болондиных. Правда, на итальянский манер его называли – Карло Болондини. Самого Кирилла Петровича судьба забросила в Италию ещё в молодости, где он осел и пустил корни. Так он и жил вдали от родных мест.

Кирилл Петрович вдовствовал. Сыновья-соколы разлетелись, кто куда. А он вёл размеренный неспешный образ жизни, соответственно своему возрасту и положению.

Раздался стук в дверь, который отвлёк князя от его мыслей.

– Входите, – мягко произнёс Кирилл Петрович.

Дверь приоткрылась, вошла Розина.

– Синьор Карло, доброе утро, я принесла завтрак.

– Спасибо, Розина, поставь на стол. Что-то нет аппетита, – поделился князь с Розиной.

По интонации его голоса она поняла, князь опять затосковал.

– Есть аппетит, нет аппетита, а принимать пищу необходимо. Гляньте, как исхудали. А после завтрака выйдем на террасу, я почитаю Вам, а Вы, этим временем, подышите свежим воздухом. Такая благодать сейчас у воды, но Вам ещё трудно, понимаю. Ничего будем дышать здесь, – рассуждала Розина вслух, а сама расстелила на столе белоснежную льняную салфетку. Поставила небольшое овальное блюдо с солнечной полентой, нарезанной порционно, тарелочку с сыром, который князь ещё с молодости очень любил и миниатюрную чашечку с кофе, из которой тянулся вверх лёгкий пар. По комнате разнёсся горьковатый аромат.

Розина ухаживала за князем с тех самых пор, как он заболел.

Она была грамотной, хорошо воспитанной, многое умела, благодаря усилиям покойной Флоренс. Управляющий князя, руководствуясь этими критериями, сразу разгадал загадочную душу Розины. Он ещё там, в лесу понял, что такой человек, как Розина сумеет скрасить жизнь князя, поэтому и принял её на работу. Розина сочувствовала Кириллу Петровичу, делила с ним его переживания. Больше никого он к себе не допускал.

Иногда наведывался лекарь, так, больше для блезира. Назначал новые микстуры, беседовал с больным, расспрашивая о его самочувствии и уходил. Но всё оставалось как и прежде. Душа князя маялась, от этого и тело страдало.

Розина сумела расположить к себе Кирилла Петровича, он доверял ей. Благодаря Розине, он соблюдал предписанный распорядок приёма пищи, чередующийся с отдыхом, воздушными процедурами на террасе. Она подолгу беседовала с ним на интересующие его темы, читала ему. Так они подружились.

– Повинуюсь, – сказал князь, поднимая глаза на Розину. – Ты умеешь уговорить, из тебя бы вышел прекрасный дипломат, – предположил князь.

Розина улыбнулась, чуточку приподнимая уголки губ, ничего не ответив на слова князя. Сама, этим временем, накрывала на стол.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Приятного Вам аппетита.

– Благодарю, – ответил Кирилл Петрович вяло, подходя к столу и опускаясь на стул с высокой спинкой.

Всё тайное когда-то становится явным

Прошёл ещё год. Наступило лето. Управляющий по делам князя Болондина прибыл с визитом в графство Делла Конти.

К слову замечу. В России управляющего князя Болондина звали Николай Владимирович Платонов. А в Италии его величали – Николо.

Самого графа на месте не оказалось. Управляющего приняла его супруга – графиня Патриция. Они обменялись новостями. Поговорили о делах. Управляющий уже собирался уезжать, как вдруг вспомнил:

– Графиня, Вы знаете, мне, наконец, удалось найти превосходную служанку для князя. Мы так ею довольны. Она сравнительно недавно у нас, но мы все её полюбили. Манерами, воспитанием она резко отличается от обычных слуг, особенно их поведения. Она образована. Скорее напоминает хорошо воспитанных барышень. Если не ошибаюсь, она из ваших мест.

– Что Вы говорите, Николо? Нынче хорошая служанка на вес золота. Как правило, они ленивы и безразличны к своим обязанностям. За ними нужен глаз да глаз, – высказывала графиня свою точку зрения по этому вопросу. – Я думаю это везение, благословение свыше. Где же Вы нашли её? – заинтересовалась Патриция.

– Не поверите. В лесу, – ответил Николай Владимирович.

– Где?! – удивилась Патриция.

– Да, да, не удивляйтесь. Она там жила со своей тётушкой. На поляне недалеко от леса стоит их домик, – подробно доложил управляющий князя.

– Как интересно, – сказала Патриция и вдруг задумалась. А как зовут вашу служанку, сколько ей лет? – спросила она машинально.

– О, имя у неё очень красивое, как песня. Розина, – ответил он пафосно. – На вид ей лет двадцать, а может быть девятнадцать. Вы знаете, я так торопился, нанимая её на работу, что и не спросил о возрасте.

– Как? Как звать её? – переспросила Патриция, выпучив глаза и раскрыв рот. Вы не ошибаетесь?

Графиня поняла, совпадений быть не может.

– Нет. А что случилось? – растревожился Николай Владимирович. -

Вы знаете о ней что-нибудь недостойное? – не на шутку заволновался управляющий.

– Нет, нет. Не в этом дело, – быстро ответила Патриция.

– В чём тогда дело? – не отставал управляющий. – Уважаемая графиня, Вы только, пожалуйста, ничего от меня не скрывайте. Я на свои плечи возложил большую ответственность. Приставил эту девушку к князю. Мне бы не хотелось… – заикаясь, произнёс он.

И тут Патриция сделала жест рукой, перебивая его.

– Николо. У Вас нет никаких причин для волнений, – произнесла она медленно, не торопясь. Внезапно графиня изменила интонацию:

– Вы можете доверять этой девушке, как мне. Она выросла на моих глазах. Я её приставила к своей кузине, и та ею была очень довольна. Они стали близкими подругами. Я могу поручиться за неё князю, если это потребуется, – возбуждённо говорила Патриция.

– Даже так? Тогда, позвольте спросить, почему же Вы, говоря о ней, так волнуетесь? С ней связаны какие-то воспоминания, я правильно Вас понял? – не унимался дотошный Николай Владимирович.

– Мне трудно в двух словах изложить суть моих волнений. Отложим этот разговор на время, прошу Вас, – попросила графиня.

– Как Вам будет угодно, – сказал управляющий, соблюдая этикет. Распрощался и уехал.