Чернила (ЛП)

Все казалось нереальным среди руин, и я понимала, почему он так рисковал. К тому же, он вел себя странно, а потому предупреждение на входе могло стать вызовом, проверкой, осмелится ли он на такое.

Он перестал рисовать, по лицу его стекал пот. Он нарисовал уродливую линию поверх прекрасного наброска хижины периода Яёй, а потом захлопнул блокнот.

- Зачем ты испортил его? – спросила я, когда он запихивал блокнот в сумку. И если задуматься, то он зачеркивал каждый рисунок.

Он пожал плечами, глаза его были темными.

- Они не так и хороши, - сказал он. – Идем.

Идем? Вместе? Я попыталась прогнать панику, что сжала горло, и напомнила себе, какой он странный. И это было превыше остальных его качеств. Обманщик. Беременная девушка. Коджи в больнице. Это я повторяла мысленной мантрой, но почему-то она не работала.

Он пошел под деревьями, и я следовала за ним, потянувшись за своим велосипедом, когда он поднял свой. Когда мы выбрались из-под забора-сетки, он опустил его, и металл звякнул.

Мы оседлали велосипеды и поехали по улице, углубляясь в лабиринт Шизуоки.

Он ехал первым, но меня захватил дух состязаний, и я проехала его, обгоняя и лавируя среди прохожих. Он не соревновался, а расслабленно следовал за мной.

Может, это из-за его дружбы с Танакой.

Он не вел себя так раньше, он отличался от тог Томохиро, которого ударила Мию.

Он был похож на ту нежную сторону себя, что обнимала плачущую девушку в парке. Воспоминание вспыхнуло, словно ударили по голове.

Мы остановились на станции Шизуока.

- Отсюда мне на север, в Отамачи, - сказал он.

- А мне на запад, - сказала я. – Недалеко от Суруги.

Он кивнул.

- Проголодалась?

Я уставилась на него. Голод напоминал о себе, но я его почти не замечала.

А он, похоже, знал, о чем я думаю. Он улыбнулся, потом усмехнулся, опустив взгляд и качая головой, словно смеялся.

- Видела бы ты свое лицо, - сказал он сквозь смех. – Словно я попросил тебя прыгнуть с крыши замка Сунпу!

Я покраснела.

- Идем, - сказал он. – На станции есть хорошее кафе.

Я пыталась ухватиться за причину отказаться.

- А твоя девушка не расстроится? – сказала я.

Он склонил голову.

- Девушка?

- Та беременная? Или у тебя еще есть?

Он уставился на меня, а потом захохотал.

- Так об этом уже сплетничают? – выдавил он.

Он, похоже, радовался этому. Я покраснела сильнее, чувствуя унижение.

Когда он увидел мою подавленность, то перестал смеяться.

- О, верно. Ты слышала, что это сказала Мию. У меня нет девушки. А особенно, беременной.

- Но я видела вас. В парке, - сказала я, тут же пожалев об этих словах. Его глаза вспыхнули.

- Так ты все же шпионишь за мной? – сказал он. – Шиори не моя девушка. Она мне как сестра, я пообещал ее маме, что присмотрю за ней. Ученики издеваются над ней, ведь она беременна.

Я не знала, что и сказать.

- Идем уже. Я голоден.

Я все еще пыталась возразить, но он пошел с велосипедом к станции, помахивая рукой, словно не собирался слушать мои возражения.

Я замерла на миг, сжимая велосипед. Я могла уйти домой и оставить его. Но когда он обернулся, чтобы проверить, иду ли я за ним, я поспешила догнать его, словно ноги мне уже не принадлежали.

Я заказала содовую со вкусом дыни, а он – тарелку карри с тонкацу.

- Точно не хочешь чего-нибудь поесть? – сказал он, разделяя деревянные палочки. Я вскинула руку.

- Все в порядке, - сказала я. Он сузил глаза, глядя на меня.

- Я понимаю, - сказал он. – Ты боишься, что я попытаюсь за тебя заплатить.

Жар покалывал на шее.

- Не это, - пробормотала я.

- Нет проблем, - сказал он, - ведь я и не собирался.