Союз капитана Форпатрила (ЛП)

Найденное оказалось записью представления, которое дала Балетная труппа имени Минченко в некоем местечке под названием Союз Свободных Поселений, или Пространство квадди. Теж о таком ни разу не слышала, зато Риш, едва началось видео, подалась вперед и воскликнула:

— О! Генмодифицированные четырехрукие люди. У барона Фелла как-то прежде была квадди-музыкант. Я видела запись одного из ее концертов. Она играла на цимбалах четырьмя руками сразу. Но она разорвала свой контракт и уехала, и с тех пор никто о ней больше не слышал. Я не знала, что они могут танцевать… — она наморщила лоб. — Какони танцуют без ног?

— Свободное падение, — ответил Айвен Ксав. — Они живут в невесомости, работают в невесомости, танцуют… мой кузен с женой смотрели их представление вживую, когда были там, э, по делам в прошлом году, и рассказали мне потом. Очень впечатляюще, судя по их словам.

Квадди, казалось, не танцевали, а летали в невесомости: рука к руке и нижняя рука к руке, поодиночке, в парах и, что особенно потрясающе, в группах; их блестящие костюмы мелькали в воздухе. Драгоценности порой могли создать иллюзию полета — а эти танцоры летали по-настоящему, кружась, как стайки ярких птичек. Риш и Теж наблюдали с жадным восхищением, Риш периодически бормотала какие-то замечания, покачиваясь на стуле при особенно сложных трюках и неосознанно пытаясь повторить движения руками.

Теж делила диван с Айвеном Ксавом. Его рука, лежащая на спинке, подбиралась все ближе и, наконец, легко легла ей на плечи, так что Теж оказалась плотно прижата к нему. После секундного размышления она решила оставить все, как есть. Это было похоже на то, как в детстве она смотрела видео вместе с папой — теперь она понимала, сколько терпения от него требовали ее вкусы — уютно прижимаясь к его боку, более плотному, чем у Айвена Ксава, но пахнувшему так же по-мужски, хотя и капельку по-иному. Трудно сказать, утешило ли ее сейчас это воспоминание или причинило боль, но вот оно. Хотя бы на час, какое-то подобие покоя.

Покой улетучился вскоре — когда представление закончилось, Айвен Ксав выключил головид, а Риш осведомилась:

— Так как долго вы планируете пробыть на Комарре, капитан Форпатрил?

— Мм? А-а, — он сел ровно, и Теж с сожалением отодвинулась. — Эти дела — ежегодные инспекции и совещания — обычно продолжаются дней десять. Я здесь, м-м, посмотрим… — его губы шевелились, пока он загибал пальцы, — пока что семь ночей, включая эту. Так что осталось недолго. Думаю, Бай со своими делами закончит еще раньше. Кажется, он наращивает темп.

— Значит, это тайное убежище, — взмах изящной синей руки, — перестанет быть таковым, когда ты уедешь.

— Уф… — пробормотал он. — Боюсь, что да. Хотя я могу забронировать его для вас еще на неделю, но… Я полагаю, надо подождать и посмотреть, что придумает Бай.

Риш многозначительно взглянула на Теж.

Айвен Ксав прочистил горло.

— А вы обе не думали о том, чтобы заключить сделку с СБ? Я имею в виду, не только с Баем. Готов поспорить, вам известно множество вещей, которые они захотят узнать — за соответствующее вознаграждение.

Теж скорчила гримасу.

— Если есть хоть одна вещь, которую родители потрудились вбить мне в голову, так это то, что безопасная сделка невозможна между двумя сторонами, одна из которых во много раз могущественнее другой. Сильная сторона просто обдерет слабую до нитки, и та останется ни с чем. Твоей СБ нет необходимостибыть с нами любезной.

— Ну, быть необоснованно мерзкими у них тоже нет нужды, — неуверенно заметил Айвен Ксав. — Это я знаю.

— Что, если они решат, что у них есть необходимостьустановить рабочие отношения с новым Домом Кордона, а мы с Риш станем первоклассным козырем в переговорах? Мне нечем остановить их… нечем.

Она заставила себя не повышать голос и не оборачиваться к балкону. Как раз ничтоможет их остановить, причем слишком буквально.

— Слушай, я знаю, они там все хорьки, в СБ, но хорьки довольно честные.

— Я полагала, что эта организация занимается безопасностью, — заметила Риш. — Их честь предполагает, что они ставят интересы Барраяра на первое место.

Айвен беспомощно пожал плечами, но не стал этого отрицать.

— Мы об этом подумаем, — решила Теж. — А пока… хочешь в ванную первым, капитан? Тебе вставать раньше, чем нам.

Он посмотрел на часы и скорчил гримасу:

— Думаю, лучше так и сделать.

Судя по его виду, он бы предпочел остаться и продолжить спор, но проглотил то, что собирался сказать, и вышел.

Едва за ним закрылась дверь спальни, Риш поинтересовалась:

— Что это за «подумаем»? «Да, может быть, мы еще подумаем» или «нет, но мы этого не скажем, пока не окажемся в безопасности за порогом»?

— Ты нашла безопасный выход отсюда? Я — нет.

Риш стиснула зубы.

— Завтра. Полагаю, бежать нужно завтра, как только он уедет в эту свою штаб-квартиру. Наличность из его бумажника позволит нам добраться как минимум до другого купола.

И в этом куполе должен быть собственный коммерческий космопорт. Что сужало выбор до пары десятков мест на планете, все — крупные крытые города, что было плюсом, зато далеко отсюда. Сердце Теж сжалось при мысли об очередном торопливом и пугающем путешествии среди незнакомцев, из ниоткуда в никуда, в смутной надежде, что враги их погибшего Дома не станут искать их… нигде.

— А ты уверена, что за нами не следят? — спросила Теж. — Уверена, что не следят за ним, если на то пошло?

Риш покачала головой.

— Я думаю, хорошие варианты закончились у нас уже давно. Теперь остался только лучший из худших.

Теж потерла ноющий лоб:

— Я подумаю об этом.

Риш рухнула в свое кресло — маневр, который только она могла наполнить таким элегантным осуждением.

— И перестань обниматься с этим барраярцем. Ведь ты не сможешь ни оставить его себе, ни взять его с нами, ни еще что-то в этом роде.

— О, а как насчет тебя? — поинтересовалась Теж. — Тебепонравился его друг-хорек, даже очень. Даже я это учуяла.

— Нет, — опровергла Риш. — Я просто решила, что он… интересный. Ходячая человеческая головоломка, которая… занимается человеческими головоломками, я полагаю.

— Разнюхивает? — захихикала Теж.

— Очевидно, — нахмурилась Риш. — Нас он точно нашел. Дважды.

Тревожное наблюдение. Теж все еще размышляла над выводами, когда настала ее очередь идти в ванную.

Дверной звонок прозвучал в предрассветной полутьме, когда Айвен как раз закончил одеваться на работу, только ботинки не надел. И продолжал звенеть, не прерываясь.

Рога трубят, пришёл Байерли? Странный час он выбрал. Слишком поздно, если он еще не ложился со вчерашнего дня, и слишкомрано, чтобы уже подняться с постели для дня сегодняшнего. Айвен прошлепал к двери и на сей раз осмотрительно проверил по монитору безопасности. Да, склонившийся к звонку Бай переминался с ноги на ногу. Может быть, ему просто приспичило в туалет? «Мечтай, как же!». Айвен отпер, дверь скользнула в сторону, и Байерли ввалился в квартиру, ударом кулака по панели ее заперев.

— Айвен! Слава богу, я застал тебя, — выпалил он. — У нас проблема.

— Как, еще одна? Или все та же?

В такой час Айвен не желал суетиться из-за спектаклей Байерли. Но, вынужденный уступить Баю дорогу, когда тот метнулся по короткому коридору, он изменил мнение. Бай никогда не бегал; он прохаживался. Или фланировал. А порой шатался или даже улетучивался. Но прямо сейчас он никуда не собирался исчезать, скорее наоборот.

Женщины, разбуженные этим вторжением, появились в дверях спальни, когда Айвен провел Байерли в гостиную. У Теж был очаровательно заспанный вид, теплый и мягкий, несмотря на хмурый взгляд. Эта женщина должна встречать каждый день соблазнительной сонной улыбкой, и Айвен мечтал узнать, как это осуществить. «Черт, да я и так знаю; мне просто шанс не представился». Риш была собранной, как всегда, и успевшей прийти в полную боевую готовность через несколько секунд после того, как ее выдернули из глубокого сна. На обеих женщинах были маечки, в которых они спали, и торопливо надетые свободные комаррские штаны. Заметив Бая, Риш сунула парализатор обратно в карман. Никакого белья у Теж под маечкой не было, и когда она подошла, эффект оказался восхитительно отвлекающим. «Не сейчас» — сказал себе Айвен. Той части себя, которая думала самостоятельно.