Слишком (СИ)

— Познакомились с одним парнем. Он работает вместе с нами.

— Господи, до чего вы докатились?

— Спокойно, всё под контролем, — попытался успокоить её Блейз, который сидел рядом. Малфой теперь занимал место на кресле. Уже как четыре дня занимал место в кресле.

Девушка хмыкнула и дальше продолжила читать. Забини же куда-то ушёл, наверное, как всегда за бокалами и выпивкой.

— Огневиски к вашим услугам, — он протянул ребятам по стакану. Когда те взяли, в комнату влетела незнакомая Гермионе сова, — это от Астории, что-то случилось.

— Почему? — спросила девушка, — она не может просто так написать своему парню?

— Астория не может, — сказал Драко.

Забини ушёл в свою комнату читать письмо. Малфой и Грейнджер в молчании пили напиток, обжигающий горло. Никто не хотел нарушать тишину. Было неловко.

— Блять, — вышел Блейз, схватил бутылку и отпил четыре глотка из бутылки, — блять, блять, блять, — он повторил ещё громче, — она расстается со мной!

— Почему?

— Она влюблена в другого, твою мать.

— В кого?

— Не пишет. Расстается в письме, когда я, хуй знает, где! И это после почти года отношений!

— На, выпей, — Драко протянул бутылку. Парень принял её и отпил ещё больше, чем в прошлый раз. А потом ещё.

Он опустился на диван и зарылся пальцами в волосы. А потом молча пошёл к себе в спальню. Когда дверь закрылась, девушка подошла к ней и прислушалась. Вроде бы тихо.

— Никогда не видела его таким, — сказала она, когда села на диван, где уже сидел Драко.

— Он редко срывается.

— Да. Он, наверное, любил её.

— До сих пор любит. И вряд ли скоро разлюбит. Они были хорошей парой.

— Мне его так жаль.

— Все мы страдаем от любви.

Гермиона замолчала. Потому что на это не надо было отвечать. Она подумала, что будет с Гарри, если она тоже ему так скажет? Будет точно также. Ему будет больно. Очень больно.

— Прости меня, — это вырвалось у неё против воли. Если бы ещё секунду она подумала бы, то точно этого не сказала. Но уже поздно. Уже сказала.

— За что?

— За то, что причиняю боль. За то, что не поверила тебе. За то, что я встречаюсь с Гарри. Прости меня, — она прижалась лбом к его плечу, он приобнял её.

— Тебе не надо просить за это прощения, Гермиона.

Как же она по нему скучала. Да, он был всегда около неё. Но не рядом. Не касался её вот так, не шептал её на ушко, не обнимал её. Она соскучилась по этому запаху, по этому голосу. По своему имени на его губах. Просто по его губам.

— Сейчас всем тяжело.

— Почему мы не можем просто быть счастливыми?

— Поверь мне, я каждый раз задаю самому себе этот вопрос.

Она верила, верила каждому его слову. Почему? Наверное, это не объяснить словами. Это что-то большее, чем просто пару слов.

Он взял пальцами её подбородок, заставляя посмотреть в эти серые глаза. Ещё раз почувствовать горечь разлуки. И сладость воссоединения, когда его губы накрыли её. Когда его язык проник в неё. И она утонула. Опять и опять. Эти родные губы. Знакомые до боли. Она чувствовала этот неприятный вкус табачного дыма. Но это неважно. Это мелочь, когда рядом тот, кто любит и кого любишь ты.

— Я так скучала, — на выдохе. И снова это безумное чувство полёта, когда губы соприкасаются. Когда души сливаются.

— Я тоже, — он прижал её к себе, и она вдохнула аромат. Его аромат. Дурманящий и необходимый. Да, она зависима. Целиком и полностью от него.

Спокойствие и тепло внутри.

— Пора спать, — он прошептал это куда-то ей в волосы, и от этого кожа покрылась мурашками.

— Я не хочу с тобой расставаться даже на ночь, — она сильнее прижалась к парню. Надеясь, раствориться в нём. Чтобы всегда быть вместе.

— Это и не надо.

Она почувствовала крепкие руки, которые подняли её и понесли в сторону спальни слизеринца. Она опустилась на кровать около стенки, а он рядом. И так они оба заснули в обнимку, стараясь впитать в себя больше нежности и тепла друг друга.

День 9.

Гермиона открыла глаза, и первое, что она почувствовала, холод. Она почти дрожала. На соседнем месте было пусто. Он уже встал. Девушка вынырнула из-под одеяла и пошла в сторону гостиной. Да, печь была затоплена, но она не прогревала всю палатку. Грейнджер прошла на кухню, чтобы начать готовить завтрак, но там уже был Драко.

Это было неожиданностью. Она подошла к нему, прижалась щекой к спине и обняла за талию.

— Ты уже встала? Доброе утро.

— Доброе, Драко, не знала, что ты готовишь, — она почувствовала его улыбку, — я в ванную, скоро приду.

Девушка быстро умылась и почти бегом пришла на кухню. На столе уже было накрыто две порции.

— А Блейз?

— Ему сегодня надо побыть одному, ничего страшного, если один день он не сходит на работу.

— Хорошо, — они сели за стол и принялись за еду, — Ммм, да у тебя талант, очень вкусно.

— Спасибо, я для тебя старался.

Девушка улыбнулась.

— Ребята! — послышался голос мадам Трюк, — выходите!

Драко с Гермионой быстро выбежали.

— У нас для вас новость. Не знаю, хорошая она или нет, — мадам Трюк говорила, а Снейп стоял рядом недовольно рассматривая учеников, — мы завтра уезжаем. К нам идут бури, поэтому это вынужденная мера. Профессор, который вам должен был читать лекции не приедет по этой же причине. На работу мы тоже не пойдём, так что собираемся и готовимся завтра к отъезду. С утра.

— Всё, расходитесь, — буркнул зельевар.

Все вернулись в свои палатки.

— Жаль, что так всё быстро закончилось, да, Драко?

— Безусловно, и нам придётся опять вернуться в школу. Ты будешь с Поттером, мне опять терпеть тоскливые взгляды Пэнси, а Блейз будет мучиться из-за Астории. Ещё и мама на письмо не отвечает. Стоит ли ради всего этого возвращаться туда?

— Да, стоит, потому что твоя мама скоро тебе ответит, она знает, что ты в поездке и не сможешь прочитать письмо. Блейз обязательно оправится, также как и Пэнси. А я, — она задумалась, — а я собираюсь рассказать всё Гарри.

— Ты серьёзно? И про меня?

— Нет, про тебя пока нет. А про то, что я не могу быть с ним вместе, да.

Она была полна решимости. Если бездействовать, то ничего в жизни не измениться. Теперь она была готова к переменам. Готова менять свою жизнь, избавляя её от лжи.

К ним зашла Джинни. Слава Богу, они ничем таким не занимались, просто сидели напротив друг друга и говорили.

— О, Джинни, привет, — Гермиона была рада видеть подругу.

— Привет, что делаете?

— Ничего, сидим.

— У вас есть что-нибудь выпить? А то у тех ни капельки.

— Конечно, — засветился Драко, — огневиски, вино, медовуха.

— Давай, огневиски. Вы каждый вечер выпивали?

— Ну, почти, — с лёгким смущением ответила Гермиона.

— Ах, вы, слизеринцы, испортили нашу Гермиону!

— Джинни, не ори, пожалуйста, Блейз ещё спит.

— А что с ним?

— Его Астория бросила.

Джинни сдавленно охнула.

— Да не сплю я уже, — из комнаты показался парень, который прошёл на кухню и сел за стол, — уже бухаете?

— Ну, тип того, — Драко протянул стаканы девушкам, — за нас! До дна!

Все влили в себя горький напиток. Потом ещё и ещё, говоря попутно тосты. Блейз тоже вскоре присоединился, кажется, его настроение немного улучшилось.

Сознание Гермионы окутал приятный туман, и сразу стало легко. Все тяжелые мысли испарились.

— Пойдём, подышим воздухом, — Грейнджер позвала Малфоя. И они оба вышли.

На улице было прохладно. Девушка поёжилась и обхватила себя руками.

— Холодно?

— Немного, — Драко притянул её к себе, и она утонула в этих объятиях. В нос ударил знакомый запах одеколона.

— Ты должна принять решение, Гермиона, — слова ударили девушку под дых, из лёгких вышел весь воздух, и ноги на секунду подогнулись.

Да, она знала о необходимости выбора. Но слышать об этом от него больнее, чем прокручивать эти мысли у себя в голове. Гораздо больнее.