Слишком (СИ)

— Тебе надо разбудить Блейза, — между поцелуями он сумел вставить слова.

— Да, тогда отпусти меня.

— Ты же знаешь, что не могу, — он спускается ниже, касаясь губами горячую кожу шеи.

Девушка послушно выгибается, а Малфой сжал рукой ягодицу, принося удвоенное удовольствие.

На кухне послышались шаги, и Гермиона с Драко отцепились друг от друга.

— Привет, Блейз, — смущенно, куда-то в пол сказала девушка.

— Доброе, Грейнджер, завтрак отпад, спасибо, — он продолжил уплетать еду, только задержав взгляд на поднятой ткани шортов. Девушка быстро поправила одежду и села рядом, наложила себе еду и тоже принялась за завтрак.

— Как спалось?

— Отлично, только я не помню, как оказалась в своей спальне.

— Ах, да. Ты уснула на плече у Драко, и он попозже отнёс тебя в комнату.

— Ой, мне так неудобно, я просто вымоталась и…

— Не беспокойся, все нормально, — это уже был Малфой, который переоделся, умылся, — аппетитно выглядит.

Наевшись и собравшись, они покинули свою палатку. Не хватало только учителей, но через пять минут они вышли, и все были в сборе.

Гермионе не терпелось побывать в этом легендарном месте. Когда они дошли, то увидели кучу людей. Человек тридцать было. К ним подошла приятная девушка Карен. Она была почти ровесницей ребят. Лет девятнадцать, не больше.

— Здравствуйте, уважаемые гости, — она неприлично долго задержала взгляд на Малфое. Девушка, которая стояла сбоку от него фыркнула и скрестила руки на груди. Забини заметил эти действия, поэтому подошёл и слегка толкнул девушку в бок, — я очень рада видеть вас тут. Ваша задача за Ваше пребывание расчистить вот эти места.

Сзади неё виднелись большие развалины. Но уже можно было разглядеть прогресс на участках, где работали люди.

— Прошу за мной, — все послушно повиновались, — на сегодня вот ваша работа, — она указала на небольшой домик, — это хранилище, там много ценных бумаг, находя их, относите к этому столу, там сидит принимающая Изабелла. Все, спешу удалиться, дел очень много, удачи.

— Удачи желают неудачникам, нам же пожелайте успехов, — неожиданно сказал Драко.

— Успехов, — она одарила его улыбкой, и, Гермионе показалось, подмигнула.

Нет, ну это вообще выходит за все рамки. Настроение эта девица точно подпортила, но только не слизеринцу. Тот был явно доволен собой.

— Спокойней, Грейнджер, по ней же видно, что пустышка, через три секунды он забудет о ней, — Блейз подошёл почти вплотную, говорил шёпотом, чтобы никто не слышал.

— Не хочу, чтобы он вообще о ней думал, а не чтобы потом забывал.

Девушка обиженно развернулась и подошла к Джинни. Они обе начали левитировать камни в кучу.

— Вингардиум Левиоса! — камни летели тут и там.

Вот уже показались первые листки. Грейнджер присела на корточки, взяла драгоценные бумаги в руки и отнесла к Белле.

Они повторяли эту процедуру много-много раз, пока их не отпустили.

— Эй, подожди, — это была Карен, которая окликнула Малфоя.

Гермиона замерла, наблюдая за ситуацией. Рядом стоял Забини.

— Да?

— Что ты делаешь сегодня вечером?

— Ах, вот оно что, извини, сегодня я занят.

— Какая жалость, но если планы изменятся, — она дотронулась его плеча, — я буду тебя ждать. Я живу прямо за этими домами.

— Как только, так сразу, — он одарил её прекрасной улыбкой и пошёл к ребятам, — ну, идём?

Гермиона быстро развернулась и пошла быстрым шагом, не оглядываясь.

— Что это с ней?

— Не мне тебе об этом рассказывать, — пожал плечами Блейз.

Все зашли в палатку.

— Грейнджер, что с тобой?

— Отвали, Малфой, ничего со мной.

Драко ещё раз взглянул на неё.

— Ты ревнуешь что ли?

— Нет, твою мать, я не ревную, — он всегда удивлялся, как быстро она начинает злиться, как будто по щелчку, — какая-то девка клеит тебя, а ты ей улыбаешься, обещаешь придти и прочее!

— Ничего я ей не обещал!

— Я, пожалуй, пойду, — Блейз вышел.

— Я слышала, Малфой, не надо меня обманывать.

Ух, как она его разозлила. Его зубы крепко сжаты, теперь отчетливо видно скулы, брови нахмурены, а в глазах горит огонь.

— Впрочем, делай, что хочешь. Мне все равно.

— Раз тебе похуй, то я, пожалуй, и проведу вечер с Карен, которой на меня хотя бы не все равно! — он вышел из палатки.

Гермиона села на пол и прижала руку ко лбу. Горячий. Она вспылила не на шутку. Пусть катится, куда хочет, и трахает, кого хочет. Её это не волнует. Почему тогда внутри все пережимает от злобы и ревности, создавая такую тупую боль?

— Эй, Грейнджер, ты в порядке?

— В полном! Просто замечательно!

— Спокойнее, я тебе ничего не сделал.

Да, он прав. Это Малфой её разозлил, а не Блейз.

— Прости, обедать будешь?

Он ухмыльнулся.

— Да.

— Он правда пошёл к ней?

— Я не знаю, Гермиона, — она дернулась, когда услышала своё имя на его губах, но потом улыбнулась.

Девушка сварила спагетти с томатным соусом. Они сели за стол, но аппетит у неё не было.

— Может тебе выпить? Только не как вчера, а нормально.

Выпить с Забини вдвоём? Пока Малфой прохлаждается с какой-то шалавой? Почему бы и нет?

— Давай, а что есть?

— Ещё одна бутылка вина, медовуха, вишнёвый ром, кстати, очень неплохой, и, конечно, огневиски.

— Ну давай ром, — неуверенно сказала девушка.

Забини пошёл в свою комнату, принёс две рюмки и бутылку, налил и протянул девушке и себе. Она залпом осушила стакан и поставила, даже не поморщилась.

Напиток был приятный, без горечи. Только слабый вкус вишни.

Забини удивлённо посмотрел на неё, затем осушил свою и начал жевать макароны, пока Грейнджер наливала ещё. Затем еще рюмка, потом еще две.

— Ты хотя бы поела бы.

— Нет, не хочу, — она влила в себя ещё напитка.

Голова закружилась, появилась приятная дымка, блокирующая все мысли.

— Как же мне теперь хорошо, — гриффиндорка сложила руки на столе и уткнулась в них лбом.

— Так, тебе хватит, а то ещё Драко придёт и скажет, что я тебя напоил.

— Нет, он не придёт, он трахается с шалавой! — она прокричала на всю палатку.

— Так иди к себе, спи.

— Нет! Дай мне ещё немного побыть в таком состоянии, — она говорила медленно, язык немного заплетался, — я не хочу просыпаться завтра и опять думать об этом. Пожалуйста, Блейз.

— Хорошо, пошли на диван, поболтаем.

День 2.

Гермиона проснулась на диване. Очень хотелось пить, горло пересохло. Она встала, но состояние было не самое лучшее. Да, хорошо они вчера посидели. Блейз не был заносчивым, высокомерным человеком. Только спокойным, уравновешенным. Девушка дошла до кухни, открыла холодильник и, достав бутылку воды, выпила глоток. Взгляд метнулся к постели Драко. Не тронутая. Отлично заправлена. Идеальная, впрочем, как и сам Малфой.

В груди болезненно защемило, и, кажется, доступ к кислороду перекрыли. Он ночевал у неё. Дарил ей свои ласки, поцелуи. Какой-то незнакомке. Не Гермионе. Теперь ей все это даром не надо. Слишком больно. Слишком обидно. Всё слишком. Видимо, у него нет золотой середины. Только крайности, как и он сам. Только слишком.

Она пошла в ванную и умылась. Холодная вода приятна отрезвила мысли. Прочищала дыхательные пути, пропуская воздух. Вот только боль осталась. И обида. И ревность. И любовь. Почему нельзя её просто смыть? И забыть.

Гриффиндорка пошла на кухню и начала готовить рисовую кашу. Её любимую, такую, которую готовила её мама. Нарезала фрукты и налила два стакана сока.

— Блейз, вставай, — послышался тяжелый вздох и тихие шаги. Похоже все слизеринцы так ходят.

— Доброе утро, — он упал на стул, а она протянула ему стакан с минералкой, — спасибо, Грейнджер. Драко так и не появился?

Она лишь покачала головой и отвела взгляд к окну. Что-то привлекло её внимание. Такое белое. Пушистое. А главное летает.

— Букля! — девушка выбежала из палатки, сова села ей на плечо, — это письмо от Гарри!