Я спасу тебя от правды (СИ)

Какая вопиющая несправедливость — мозг умнейшего человека во Вселенной пойдет на корм какому-то тупому паразиту, просто-таки Джерри от мира природы!

Правда, в отличие от зятя, эта пакость собиралась сожрать его серое вещество в буквальном смысле, и у нее уже неплохо получалось.

Рику все сильнее хотелось спать, а стоило ему только потерять контроль над собой — и все было бы кончено…

Оставаться бодрым становилось все труднее.

Вот теперь его сморило рядом с помойкой, у кирпичной стены, изрисованной непристойными надписями. Наверняка до конца света тут собирались подростки-наркоманы.

Собрав все силы, ученый встал.

Его качало, как после бутылки водки.

Шаг, другой…

А может, нахер?

Внезапная мысль о пуле в лоб показалась очень привлекательной.

Точно! Ему уже не привыкать, чуть не поступил так однажды от глупых чувств к одному высокоразвитому паразиту, что гордо звал себя коллективным разумом — божечки, сколько времени прошло с тех пор…

Он умрет, но и тварь тоже не выживет.

И умрет он, будучи в своем уме.

Вот поэтому Рик и не хотел, чтобы спора забрала с собой самое важное, что у него только было — не считая мозга, конечно же.

— Ну почему эта штука не может работать, как мобильник или типа того… — горько усмехнувшись, прошептал он, прикладывая ладонь к животу. — Будь счастлив, даже если жизнь бессмысленна, и… не бери с меня пример, пёс…

Дуло бластера равнодушно смотрело прямо ему в глаза, как та самая бездна, о которой говорил Ницше.

Закончив свою речь, которая все равно никому не была нужна, он положил палец на курок, и…

— Рии… Риииргкх!..

Он обернулся так резко, что хрустнули позвонки в шее.

В нескольких метрах от него стоял паразит, выпустивший на свет голову того, что некогда было человеком.

Знакомое лицо, подернутое тлением, смотрело на него из груд серой плоти.

Из провалов глаз шли мутные слезы.

— Тхы… вергхнулся…

Огромные острые зубы, превратившие нормальный рот в оскаленную пасть, не давали Морти говорить нормально.

— Да, вернулся…

И вот сейчас окончательно стало ясно, что случилось с этим миром — ужасная катастрофа под названием “Рик Санчез накосячил”.

И теперь то, что осталось от другой версии его внука, кажется, приняло его за того придурка, что устроил тут полный бардак и свалил, судя по всему, искать лучшей доли.

— Мамкха… Папкха… Самхкер… Они все умерхкли…

Он не думал о том, что делает. Не думал о том, что это может быть опасно.

У него просто сработали риковские инстинкты.

Пусть мелкий верит, что перед ним — именно его Рик, если это его утешит!

Из этой паршивой серой кожи наружу с явным трудом прорвались руки — обычные, нормальные, человеческие руки — и Морти вцепился в него так же сильно, как и он в него.

— Тише, я здесь, я здесь… Я больше никуда не уйду.

— П-правхга?

— Правда…

Рик уже не замечал запаха разложения. По правде говоря, если бы Морти напал на него, он бы и сопротивляться не стал…

— Освободхги менхга.

Старика будто ледяной водой окатило.

— Не мохгу… большхге… Убхгей…

Колебаний у него не было вообще — в конце концов, не так часто он это делал из благих намерений.

Когда дуло бластера уперлось ему прямо в висок, Морти улыбнулся, закрыл глаза, и последним его словом было:

— Спасхгибо.

Застреленный паразит упал к ногам Санчеза.

А через несколько секунд свалился и он сам.

— После смерти нет ничего, но все равно… С-спокойной ночи, другой Морти…

Сил уже не осталось.

Зараза продолжила поглощать его тело.

Лежа на холодной земле без сознания рядом со стремительно разлагающимся трупом, он не услышал и не увидел, как вдруг совсем рядом открылся портал.

— Спокойно. Спокойно. Спокойно!

Внутри у Морти все противно дрожало, но он не мог себе позволить лишних волнений.

Ведь теперь все зависело только от него.

— Я справлюсь…

После пары глубоких вдохов и выдохов стало чуть легче.

Метод, который он собирался использовать, отнюдь не был самым лучшим, но других вариантов у парня, к сожалению, не имелось.

Маленький, почти незаметный глазу щиток на приборной панели отошел в сторону, явив миру большую красную кнопку.

Яркая наклейка под ней гласила о запрете на использование для Морти.

Но, в конце концов, кто тут постоянно призывал плевать на любые правила и ограничения?

— Корабль, — он был уверен, как никогда. — Готовимся к гиперпрыжку!

— Да ты с ума сошел! — слишком уж живо ахнул бортовой компьютер, но ему было плевать — он нажал на кнопку.

В первые секунды не произошло ничего, Морти даже подумал, что механизм не сработал, но потом тарелку в одну секунду сжало до размеров молекулы — и его тоже.

Это было похоже на дыбу.

Его растягивали, буквально размазывали по бесконечной Вселенной, звезды со свистом пролетали через мозг, в глазах отражался свет тысячи раскаленных солнц, и — бум!

Все закончилось так же быстро, как и началось.

Корабль загремел и затрясся, влетая в атмосферу другой Земли, словно телеса жирной девочки на уроке физкультуры, а Морти обессиленно повис на ремне безопасности.

Из его носа капала кровь.

Машинально вытерев ее ладонью, мальчик сказал сам себе:

— Я смог…

Большое достижение, если учесть, что переместился он всего раз, и еще осталась бесконечность!

Перегрузки от гиперпрыжков плохо влияют на организм. Рик оставил эту кнопку для того случая, как он выразился, “когда будет ну вот совсем пиздец”, и, кажется, этот день настал…

В любом случае, другого пути у Морти не было.

С Землей, на которую он прилетел, точно было все в порядке — значит, искать надо было не здесь.

Вывернув руль непослушными руками, он полетел прочь.

Космические поиски иголки в стоге сена — лучше, мать его, приключения и не придумаешь!

В космосе не существовало ни дня, ни ночи, ни праздников, ни выходных.

Морти потерял счет времени и потому точно не мог сказать, когда экстренный запас междупланетной валюты, предусмотрительно спрятанный в салоне Риком, иссяк.

Не мог он и сказать, когда закончилась взятая из дома еда.

Приземляясь в разных забегаловках и гостиницах, он спрашивал у всех подряд о постапокалиптических версиях Земли.

Многие пришельцы даже не слышали об этом месте, а те, которые знали хоть что-то, помогали мало.

Морти перемещался по координатам, которые они называли, и действительно находил Земли, на которых случился конец света, вот только это были совсем не те Земли.

Атака злобных генномодифицированных морковок, зомби-апокалипсис, ядерная война, глобальное потепление — все это он повидал уже сотни раз и, только раздраженно махнув рукой, отправлялся дальше.

Перестрелка в том баре вовсе не входила в его планы.

Кажется, он просто толкнул кого-то, разлив его синтетическое синее пиво — а что было дальше, он помнил только отрывками.

Как он, отобрав у кого-то пистолет, отстреливается, спрятавшись за барной стойкой, как крадется к выходу, загораживаясь взятой в заложники официанткой, бежит в корабль и взлетает, и кто-то кидает гранаты вслед…

А потом Морти обнаружил себя лежащим на полу в тарелке, и понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

Гиперпрыжки убили его.

Сколько раз он чувствовал, как ноют кости и выкручиваются суставы после каждого перемещения? Как часто отмахивался от компьютера, который просил его отдохнуть хоть немного?

Надо было вставать. Надо было жать проклятую кнопку снова и снова, пока та самая Земля не нашлась бы!

Но Морти не мог.

Странный гул, наполнивший уши, он сначала принял за шум крови в голове, но потом вдруг резко вспыхнул голубой свет, и тарелку начало куда-то затягивать.

В другой, куда более огромный корабль.

Он видел силуэты людей с оружием, но рассмотреть их как следует не смог — потерял сознание.