Лед как пламя

— Новый приказ, — произнес он, и стоявшие перед ним парни встрепенулись и вытянулись в струнку, привлеченные серьезностью его тона, ярким блеском глаз и улыбкой. — Мы не будем подчиняться чужим указам. Мы будем диктовать свои.

12

Мира

Из Дженьюри до столицы Саммера — Джулая — два дня хода по реке Фений. Она раскинулась достаточно широко, чтобы по ней было легко передвигаться на судах между рекой Лэнгстоун на западе и морем Дестас на востоке. А Корделл как единственное граничащее с морем королевство Гармонии владеет немаленьким флотом. Ноум плавает в Винтер и обратно на собственном хорошо оснащенном фрегате. Однако мне, проведшей всю жизнь в бегах от Ангры, не представлялось ранее возможности испытать на себе все «прелести» плавания. Корабли я видела лишь издалека, стоя на причале, когда Финн несколько лет назад выторговывал бочонок соленой рыбы.

Для нас Ноум снарядил крохотную шхуну с командой из восьми человек. Всем вместе нам на ней тесно, зато так проще следить за ящиками с драгоценными камнями, при виде которых у корделлианцев загораются глаза. Они прекрасно знают, что эти ящики делают на судне и что они олицетворяют собой — мои бессильные потуги свергнуть Ноума, пока мы ищем ключи. Каждый раз, как я вижу на их лицах насмешку, у меня сводит живот.

Хотя мутит меня по другой причине: из-за идущей от реки гнилостной вони и качки, от которой позеленела Дендера. Воздух пропах рыбой и затхлостью стоячей воды. Паруса трепещут на ветру, река лижет узкую лодчонку волнами, качая нас туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда.

Когда наши с Дендерой желудки уже готовы сдаться, не в силах больше терпеть эту пытку, шхуна пришвартовывается на северо-востоке Саммера — в самом крупном порту королевства. Нам нужно закупиться провизией, прежде чем отправляться в столицу — Джулай.

Я схожу на твердую поверхность причала, чуть пошатываясь. Терон поддерживает меня, и его пальцы сжимаются на моих бедрах сильнее, чем это требуется. Я высвобождаюсь из заботливых рук и вижу промелькнувшую на его лице обиду.

— Все в порядке, — заверяю я дрогнувшим голосом.

Терон понимающе улыбается.

— Тебя будет пошатывать некоторое время, — говорит он. — Передвижение по воде может давать странный эффект.

«Потеря равновесия после качки — наименьшая из моих проблем», — думаю я, наблюдая за тем, как сошедшие на берег Несса, Дендера и остальные винтерианцы осознают, какие мучения их ждут впереди.

Я никогда не бывала в Саммере, но в Ранийских прериях, где провела все свое детство, солнце палило так нещадно, что я решила: если мне когда-нибудь придется приехать в Саммер, то сильно страдать от зноя я не буду. Сейчас я понимаю, как ошибалась. Жар здесь поднимается от самой земли. За портовым городом открывается пугающе безжизненный пейзаж, который руками попрошайки, высохшими и растрескавшимися, тянется к голубым небесам, моля хотя бы о капле воды.

Когда четверо солдат возвращаются из города с двумя крытыми повозками и лошадьми, я чуть не рыдаю от облегчения. Моя винтерианская кровь закипит, если я буду торчать под палящим солнцем. Тело изнывает, тоскуя по холоду. Касающийся кожи жаркий воздух словно иссушает меня, выпивая жизненную силу. Любая живность здесь должна быть не менее жестокой и суровой, чем само солнце, ведь родиться тут можно разве что из чистого упрямства.

Я мало что знаю о Саммере. Накопитель в этом королевстве подчиняется мужской линии крови. Это бирюзовый камень, вправленный в золотой браслет и доставшийся в наследство нынешнему королю — Симону Пребену — от его отца, умершего четыре года назад.

Саммер — крупнейший поставщик вина и… рабов. Его экономика зиждется на тех же основах, что и королевство Ангры. Отличие лишь в том, что Саммер использует в качестве рабочей силы не только людей, привезенных из других королевств, но и своих жителей. Я видела саммерианских торговцев живым товаром — безжалостных охотников на людей. Только Яким и Спринг продавали Саммеру рабов, остальные королевства Примории находили работорговлю омерзительной.

Мне тревожно. Почему магический источник привел нас сюда? Я не смогу спокойно смотреть на то, что Саммер делает с людьми, со своей собственностью. Я уж молчу о том, что Саммер косвенно поддерживал Ангру, покупая рабов у Спринга.

Может, мне удастся быстро найти ключ или орден, и я не задержусь здесь надолго. Но что я ищу? Подсказка, заключенная в рисунке — лозы в огне. Вряд ли подсказку нужно воспринимать так буквально. Искать просто виноградные лозы? Или просто огонь? Раньше я бы поговорила об этом с Тероном. Узнала, как он истолковывает этот рисунок. Но теперь я не могу ему доверять.

Мы перекладываем груз в крытые повозки и выдвигаемся на юг. На мой взгляд, мы едем чересчур медленно. Я ерзаю на лошади, пытаясь найти удобное положение. Гофрированное платье неприятно липнет к коже. К счастью, Дендера позволила мне снять тот шерстяной кошмар с высоким воротником, что я надевала перед отъездом из Винтера. От одной мысли о том, чтобы ехать по такой жаре в тесном и плотном платье с длинными рукавами, у меня перед глазами пляшут черные пятна. Однако я недолго наслаждаюсь тем, что мои руки обнажены. Вскоре солнечные лучи начинают терзать светлую кожу, радостно и жадно вгрызаясь в такой сочный и лакомый кусочек.

И как будто одной жары мне недостаточно, через час пути солдаты Терона, не слезая с лошадей, достают плотные накидки. Одна из них падает на мои колени.

— Если я спрошу, для чего мы их надеваем, то мне вряд ли понравится ответ? — спрашиваю я Терона, который накидывает на плечи плащ.

Один солдат разматывает веревку и соединяет всех нас, привязывая ее к лукам седел.

— Да, — отвечает Терон, и его напряженный голос побуждает меня поспешно накинуть плащ.

Мгновением позже налетает сильный порыв ветра, который приносит короткое облегчение, а затем новое испытание. Вокруг вздымаются и беснуются тучи песка, крохотные песчинки на шквалистом ветру уподобляются кинжалам. Чтобы защититься от них, я плотнее закутываюсь в плащ. Лошади, привыкшие к песчаным бурям, как и все саммерианцы, устало тащатся вперед, связанные веревкой. Я закрываю лицо накидкой до самых глаз, прикрываю веки и пригибаю голову под неослабевающими порывами ветра, яростно воющего в уши.

К тому времени как он стихает, я уже примерно понимаю, что испытывает саммерианец в нашу винтерианскую метель: ощущения, прямо противоположные тем, к которым нас подготовила мать-природа. С моей накидки густым потоком струится песок.

Прищурив глаза, я смотрю на испещренное оранжевыми полосами лицо Терона. На мой злобный взгляд он отвечает пожатием плеч.

— Я думал, ты знаешь о песчаных бурях.

— Знаю. Но не думала, что мы столкнемся с одной из них в нашем коротком путешествии. Неплохо было бы меня предупредить.

Он смахивает со щеки песок и сбрасывает с плеч накидку. Мимо проходит солдат, развязывающий веревку.

— Визит в Саммер нельзя назвать полным, если тебя не настигла песчаная буря. Так мне говорили, — отвечает Терон, пытаясь утихомирить мое недовольство улыбкой.

Конечно, у него получается, и я возвожу глаза к небу.

— Надеюсь, больше сюрпризов не будет.

И тут же мой внутренний голос начинает кричать об опасности.

Песок осел, открыв взгляду тень окружающего нас жалкого леса. Тощие остроконечные деревья взрезают своими вершинами небо, кусты усыпаны шипами размером с мой палец. А на деревьях, как птицы на насесте, сидят разбойники, поджидая ни о чем не подозревающих путешественников.

Я выкрикиваю предупреждение, и разбойники осыпаются с деревьев, точно песок. Сверкающие на солнце лезвия ножей отбрасывают блики на их лица. Они одеты в красные рубахи, темно-рыжие штаны, широкие у колен, но плотно облегающие щиколотки, их головы покрыты оранжевыми платками. Пару секунд спустя мы уже окружены, наши люди стоят наготове с оружием. Разбойники молча наблюдают за нами, выставив ножи.