Моргана Фрид (СИ)

Не в состоянии отвести взгляда от его гладкого тела, в котором чувствовалась сила и пластика, Моргана вдруг пьяно икнула.

- П-прости… - покраснела она. Дева Мария, как неудобно! Но Моргану нервировало, не давая покоя это треклятое полотенце.

- Ничего, - улыбнулся он, прислонившись голым плечом к стене и вдруг склонившись к ней, принюхался: - Ты что напилась?

Полотенце готово было развернуться и упасть к его ногам … Это что? Превратилось в навязчивую идею? Но Моргана уже не могла сосредоточиться на том, что говорит.

- Это ваше вино… пока все попробовала… мне надо поговорить с тобой… - мысли Морганы перескакивали одна через другую в какой-то безумной чехарде… и это чертово полотенце, что просто притягивало взгляд. Надо уйти… Чер-рт… когда же оно, наконец, свалиться…

- Я сейчас оденусь… - не спуская глубокого взгляда с ее лица, с улыбкой проговорил Федор, при этом даже не шевельнувшись.

- Нет… не надо… - вдруг брякнула она. Что?! Она сказала это вслух?!

- Как пожелаешь… - быстро согласился Федор, и Моргана с ужасом уставилась на него.

Надо прекращать все это… Минутку, она же пришла…

- Что с вашими женщинами, а? – ринулась она в бой.

- А что с ними не так? – сложив руки на груди, поднял брови Федор, наблюдая за ней смеющимся взглядом и… ее атака захлебнулась

- Никто не захотел бежать со мной, - разочарованно вздохнув, пожаловалась вдруг Моргана, понурившись.

- Так ты хотела устроить им побег? – засмеялся Федор, похоже, нисколько не удивившись.

- Да, - подтвердила она, чувствуя, как слабеют ноги от его тихого смеха. – Но не получилось…

- Почему?

- Вот это я и пришла выяснить?

- У меня? – насмешливо вскинул он темные брови. Он, конечно, был заинтересован тем, что Моргана говорила, но не так, как интересовала его сама она, что стояла рядом… очень близко.

- Да… - кивнула она, понимая, что ее развозит еще больше, то ли от близости Федора, то ли от хитрого воздействия здешнего вина. – Сказали, все пойму, если побуду с тобой…

- Так ты, что же… - тут он все же подхватил, сползающее полотенце. Вот досада, - хочешь провести со мной… эксперимент?

- Угу… ваши женщины такого наговорили… но не волнуйся, я вытерплю всё…

Он вдруг закашлялся в кулак, а когда успокоился, взглянув на нее, вкрадчиво спросил:

- Уверена? Будет не просто…

- Ага… - выдохнула она, пытаясь смириться с неизбежным, и вдруг ахнула, когда он легко подхватил ее на руки.

От резкого движения закружилась голова, а может… от близости сильного тела… биения сердца… его сердца и своего, колотившегося так, что не хватало воздуха, сбивалось дыхание… Не так уж это и страшно, уговаривала она себя, когда ее опустили на кровати и склонившийся над нею мужчина, коснулся горячими губами ее лба. Вздохнув, она послушно закрыла глаза, отдаваясь неизбежному и погружаясь в негу… а когда открыла их, то поняла, что, что-то было не так… Во-первых, жутко болела голова. Во-вторых, освещение в комнате изменилось, что казалось, что наступило утро. В-третьих, она была раздета… Ч-черт. Моргана резко села, но тут, же схватилась за голову. В ногах лежала футболка Федора и она, сев, спустила ноги с кровати, прислушиваясь к своим ощущениям. Было тошно, сухо во рту и урчало в животе не более того. Так случился с ней этот эксперимент или… как? С кухни доносилось звяканье посуды, и она прошла туда, как была босой, в длинной футболке, которую поспешно накинула на себя. Проходя через большую комнату, Моргана увидела валявшуюся на диване подушку и плед. В небольшой кухне, одну сторону которой занимала плита, шкафчики и плоский биохолодильник прикрепленный к стене где продукты охлаждались с помощью геля в который их клали, а у другой стоял стол. Возле плиты хозяйничал Федор в спортивных штанах и тоже босой, жаря на сковороде какие-то пышечки, наполняя кухню аппетитными ароматами. У Морганы, остановившейся в дверном проеме, тут же свело желудок и заурчало в животе, и Федор обернулся.

- Садись, - подошел он к столу с тарелкой пышечек, отодвигая ей стул. – Поешь.

- Это твой дом? – спросила она, садясь. - Или ты просто арендуешь его?

- Это мой дом, теперь и твой тоже, - ответил он, шагнув обратно к плите, успевая перевернуть одну из пышечек. – Конечно, до твоей роскошной квартиры далеко…

- Но у тебя уютно… - вежливо уверила его Моргана.

Он поднял на нее глаза, заметив, что она пристально разглядывает его гладкий торс и собранные в хвост волосы.

- Сейчас ты лишь отдаленно напоминаешь Флёр, - опять смутилась она, словно пойманная на месте преступления.

- Моргана, я все тот же, - улыбнулся он, и велел: - Поешь.

- Да, спасибо, - поспешила поудобнее устроится за столом Моргана, беря двумя пальцами горячую пышечку. – М-м… вкусные … чтобы это ни было.

- Это оладьи, - улыбнулся Федор.

- А где мой мундир? – жуя, спросила Моргана.

- У Цун Ланя. Цун вычистит на нем каждую ниточку.

- Подожди, а что с ним такое? – испугалась Моргана, пытаясь припомнить, что было вчера, решив, что мундир безнадежно и окончательно испорчен.

- Ты пролила на него вино и уронила жирные колбаски, обляпала его соусом… и вообще, по нему можно подробно узнать, чем ты угощалась в Поселении.

- Но, а в чем мне ходить? Когда этот Цун Лань вернет его?

- Ты примерно одного роста со мной, подберем, что-нибудь из моей одежды. А вообще можешь ходить без ничего. Я не против, - улыбнулся он, дразня Моргану и она опять покраснела, как девчонка. Да, что с ней такое!

- Допустим, в твои джинсы я влезу, но твои рубахи не застегнуться у меня на груди, - пытаясь сохранить невозмутимый вид, покачала головой Моргана, решив отплатить ему той же монетой, сосредоточено слизывая масло с запястья, оладьи просто сочились им.

Коротко глянув на нее, Федор резко отвернулся к плите.

- Кстати, как наш эксперимент? – спросила она, когда поняла, что может уже спокойно, не нервничая, говорить о нем.

Федор двумя руками оперся о стол, рядом с плитой.

- Не будем об этом, - глухо отозвался он. – Эксперимента не было. Кофе будешь? Я сварил крепкий… всю ночь не мог заснуть по твоей милости.

- Подожди… - Моргана опустила оладушек. – Как это не было? – и, подумав немного, усмехнулась: – Понятно, ты… отверг меня.

- Ты была пьяной. А я не хочу иметь дело с женщиной, которая не помнит себя.

- Не понимаю, ты ведь тоже пил с друзьями, почему же не был ни капли пьян? Я-то пить не собиралась, просто попробовала здешние вина.

- Я пил, но из-за беспокойства за тебя не мог опьянеть.

- Что со мной могло здесь случиться? – пожала плечами Моргана, жуя оладушек.

- В том то и дело, что ничего, но мне было не по себе, пока генерал Рау не сказал где ты, и что, возможно, ты останешься ночевать в поселении. Я решил дать тебе время пообщаться, а к вечеру забрать оттуда, но ты пришла сама…

- Пришла, - мстительно кивнула она, - и ты отказался от меня. А ведь я, уже было, приняла тебя, - и разочарованно вздохнула, с досадой разрывая оладушек пополам. – Потому что хотела провести этот эксперимент именно с тобой. Ну и ладно… кажется, здесь я могу попросить об этом кого угодно…

- Хочешь получить половником по лбу, - мигом крутанулся к ней от плиты Федор.

- Ой, не надо! – схватилась за лоб Моргана. – И так голова болит…

- Что… до сих пор? – участливо присел он перед нею на корточки, и, приложив ладонь к ее лбу, мягко добавил: - Просто больше не говори глупостей, хорошо?

Она кивнула, и тут оба обнаружили, что одна его рука лежит на ее обнаженном бедре, забравшись под футболку.

- Убрать? – негромко спросил Федор, отнимая ладонь ото лба Морганы.

- Н-нет, наверное, - волнуясь, храбро прошептала она, - продолжай…

ГЛАВА 22

На следующее утро, они сидели на кухне и завтракали. Федор все подкладывал Моргане оладьи, не жалея поливая их кленовым сиропом. Она была молчалива, и Федор переживал, не был ли слишком требовательным и ненасытным? Что если он вызвал у нее отторжение? Какого черта. Ему нужно было быть поосторожней. Только сдерживаться с Морганой было просто невмоготу, он так долго ждал ее. Ему в голову не приходило, что она просто смущена. Что с того, что у нее случались любовные интрижки, в которых инициативу, как правило, брала она. Только после ночи с Федором все эти любовные игры виделись каким-то детским садом. Даже думать об этом было неудобно, и щеки Морганы просто горели.