Страна Свободных Джиннов (СИ)

-Да, - хмыкнул  Хома, - очень  глубокий  смысл:  влюбленные  коты!

-А  что  еще  имеет  смысл,  кроме  любви?

-Я  не  стал  бы  так  категорично  утверждать!  Есть  вещи  важнее,  чем  любовь, - уверенно  сказал  Хома.

-Назови  хоть  одну! – потребовала  Халимар.

-Искусство, - уже  не  так  уверенно  сказал  Хома  после  десятиминутного  молчания.

-Искусство?  Так  бегом  хватай  кисть!  Создавай!  Твори!

        Хома  послушно  взял  кисть,  обмакнул  ее  в  фиолетовую  краску  и  нарисовал  …  кота.  Вернее,  не  совсем  кота,  а  только  схему.  Как  рисуют  дети:  картофелина,  кружок,  ушки,  усики,  ротик,  лапки  и  хвост  трубой.

-Ого!  Ты  делаешь  успехи!  А  теперь  сделай  так,  чтобы  он  у  тебя  сидел  на  крыше.  Добавь  ему  подружку – и  картина  обретет  смысл!

        После  трехчасовой  возни  и  испорченных  четырех  листов,  у  Хомы  получилась  первая  в  его  жизни  картина.  На  крыше  фиолетового  дома  с  ярко  освещенными  электричеством  окнами  сидели,  обнявшись,  кот  и  кошка  и  любовались  апельсиновой  луной.

-Какая  чудесная  ночная  картина! – воскликнула  Халимар.

-Это  не  картина.  Это  мой  позор.  Ночной  позор, - сказал  Хома.

-Прекрасное  название  для  картины!  Теперь  осталось  создать  еще  дневной  позор,  сумеречный  позор – и  я  пойду  продавать  твои  картины.  Они  будут  иметь  грандиозный  успех!

-Ты  шутишь?

-Какие  шутки?  Есть  вещи,  о  которых  шутить  нельзя.  К  таким  вещам  я  отношу  твои  картины  в  первую  очередь.

        Хома  усердно  трудился,  а  Халимар  служила  ему  музой.  Она  восхищалась  его  талантом,  хвалила  его  работу,  как  могла.  И  уже  почти  ночью  все  три  картины  Хомы  были  готовы.  Ярко-оранжевый  дневной  позор,  синий – сумеречный  и  фиолетовый  ночной.  На  всех  трех  картинах  была  все  та  же  счастливая  парочка  котов  и  все  та  же  гостеприимно  приютившая  их  крыша  многоэтажного  дома  со  спутниковой  антенной.

-А  название  корректное?  Все-таки  позор!

-Ну  и  что?  Позор – это  не  ругательство.  В  одном  родственном  твоему  родному  языке  слово  позор  означает  «внимание,  смотри».  Или  что-то  в  этом  роде!  Так  что  буквально  это  название  может  означать:  «Обратите  внимание  на  влюбленных  котов  днем,  ночью  и  в  сумерки!»  Это  же  прекрасно!  Это  призыв  к  любви,  милосердию  и  так  далее,  и  тому  подобное!

-По-моему,  здорово  ты  придумала,  Халимар.

-А  я  вообще  гениальная  девушка, - скромно  согласилась  Халимар. – Завтра  же  иду  в  горсад  продавать  твои  картины!

-А  мне  даже  как-то  жаль  с  ними  расставаться!

-Не  бойся!  Ты  себе  еще  такие  нарисуешь! – убедительно  сказала  муза.

       На  следующий  день  Халимар  продавала  картины  в  горсаду.  Она  сразу  же  заметила  знакомого  джинна.  Он  был  с  толстячком,  а  толстячок  отошел  от  него,  чтобы  купить  мороженое  малышке.

-Что,  добрячку  служишь? – спросила  Халимар  знакомого  джинна.

-Добрячку? – рассмеялся  джин  по  имени  Ибрагим. – Этот  добрячок  бросил  жену,  пятилетнюю  дочь  и  ушел  к  другой  женщине.  Это  он  по  воскресеньям  из  себя  хорошего  отца  изображает.  Вот  мороженое  купил!

        Добрячок  с  дочерью  подошли  к  Халимар  и  стоявшему  рядом  с  ней  джинну.

-Папа!  Папа!  Я  хочу  такого  котика! – восторженно  воскликнула  девочка,  увидев  картины  Хомы.

-Я  покупаю  все! – сказал  добрячок.

-А  зачем  вам  все? – удивилась  Халимар. – Купите  дочери  одну,  другие  она  сама  нарисует  не  хуже.

-Нет!  Сказал,  все,  значит,  все!  Одну  дочка  заберет  домой,  а  две  у  меня  будут  висеть.  Когда  она  ко  мне  в  гости  придет,  смотреть  будет.

-Все  так  все.  Я  скорее  домой  пойду, - согласилась  Халимар.

-Это  ваши  картины? – спросил  добрячок.

-Нет,  я  их  только  продаю.  Фамилия  художника  есть  в  нижнем  углу,  если  вам  интересно.

        Халимар  распрощалась  с  картинами  и  направилась  домой.  Она  очень  выгодно  продала  творения  Хомы.  Теперь  можно  готовить  следующие  для  продажи.  Казалось,  надо  было  радоваться.  Но  Халимар  что-то  тревожно  стало  на  душе.  Ибрагим!  Черный  джинн,  который  вот  уже  пару  веков  преследует  ее  повсюду.  Ибрагим  давно  уже  намекал  ей,  что  хотел  бы  вернуться  вместе  с  ней  в  Страну  Свободных  Джиннов.  А  это  может  означать  только  одно – брак.  Что  может  быть  ужаснее  брака  черного  джинна  с  белым  джинном?  Это  же  вечные  скандалы,  ссоры,  выяснения  отношений,  ревность.  Причем,  вечные – в  самом  прямом  смысле  этого  слова.  Ведь  джинны  живут  всегда.  Конечно,  бывало,  что  черный  и  белый  джинн  влюблялись  друг  в  друга,  но  не  всегда  это  приводило  к  чему-нибудь  хорошему.

       Халимар  знала,  что  Ибрагим  уже  давно  положил  на  нее  глаз.  Этот  удивительно  красивый,  высокий,  стройный  брюнет  был  злым,  жестоким  и  мстительным.  Ему  нельзя  было  просто  так  отказать.

«Ах!  Если  бы  у  меня  уже  был  жених,  какой-то  сильный  белый  джинн,  все  было  бы  намного  проще.  Тогда  бы  Ибрагим  сам  оставил  меня  в  покое».

        Когда  до  возвращения  в  Страну  Свободных  Джиннов  оставалась  еще  несколько  десятилетий,  Халимар  не  очень  волновалась.  Но  сейчас,  когда  возвращение  так  близко!  К  тому  же,  папа  Халимар  не  считал  цвет  джинна  препятствием  к  вступлению  в  брак.  Он,  как  и  все  белые  джинны,  был  за  свободу  выбора  в  любви.  Папе  нравился  Ибрагим,  он  вырос  по  соседству.  А  Халимар…  А  Халимар  нравился  Хома.  Еще  никто  и  никогда  не  нравился  ей  так  сильно,  как  этот  вечно  недовольный,  ворчливый  и  не  очень  уверенный  в  себе  юноша.

-Халимар!  Неужели  кто-то  купил  мою  мазню? – удивился  Хома,  увидев,  что  девушка  вернулась  без  картин.

-Хома!  Люди  в  восторге  от  твоих  картин!  Теперь  ты  не  должен  сидеть,  сложа  руки.  Твои  картины  разлетелись  за  две  секунды!  У  меня  чуть  руки  не  оторвали!

-Значит,  теперь  у  нас  будут  деньги? – обрадовался  Хома. – И  мы  с  тобой  сможем  переехать  из  этой  дыры  в  нормальную  квартиру  в  самом  центре  города?

-Да,  сможем!

-И  я  смогу  каждый  вечер  кормить  тебя  вкусным  ужином  вне  дома?

-Да,  Хома.

-И  я  смогу  выбрать  и  купить  для  тебя  самые  красивые  и  модные  платья?

-Конечно.

-И  мы  сможем  купить  себе  автомобиль  и  больше  никогда  не  ездить  на  троллейбусе?

-Безусловно!

-И  еще  мы  сможем  путешествовать!  Мы  купим  билеты  на  самолет  и  полетим  в  Шотландию!  Мне  так  понравилось  наше  путешествие,  я  хочу  его  повторить.  А  ты?

-И  я.

-Халимар!  А  зачем  нам  билеты  на  самолет,  если  мы  можем  полететь  в  твоей  туфле?

-Вот  именно!  Зачем?

-И  ужинать  в  ресторане  каждый  вечер  скучно!  Правда?

-Ты  прав,  Хома.

-А  к  твоим  нарядам  я  уже  привык.  Мне  даже  нравится,  когда  ты  ходишь  в  прозрачных  шароварах.

-А  другая  квартира  нам  и  вовсе  не  нужна! – добавила  Халимар. -  Нам  и  здесь  неплохо!  Здесь  только  ванны  не  достает.  Но  это  я  могу  немедленно  исправить!

        И  в  ту  же  секунду  прямо  посреди  комнаты  появилась  ванна,  наполненная  ароматной  водой  с  пеной.  Посреди  пены  плавала  маленькая  резиновая  уточка,  с  какими  обычно  купаются  дети.

-Поплаваем? – предложила  Халимар,  и  первая  залезла  в  пену.  Как  была,  в  серебристой  блузе  и  такого  же  цвета  шароварах.  Только  ноги  ей  пришлось  положить  на  край  ванны,  чтобы  не  намочить  золотые  туфельки.  Хома  тоже  нырнул  в  пену.  Но  он  все-таки  снял  с  себя  брюки  и  рубашку.  Так  все  же  удобнее.

         Они  сидели  вдвоем  в  одной  ванне  и  смотрели  друг  на  друга.  Долго  сидели,  но  вода  оставалась  все  такой  же  температуры,  как  была  вначале.