Страна Свободных Джиннов (СИ)

-Халимар!  По-моему,  она  уже  достаточно  наказана!  Давай  оставим  ее  в  покое, - попросил  Хома.

-Еще  немного!  Теперь  она  уже  не  скажет,  что  ей  чего-то  там  было  мало!  Еще  осталось  самое  интересное.  Смотри  и  наслаждайся!

        Перед  Инной  внезапно  появилось  блюдо  с  тортом.  Торт  был  украшен  кремом  с  ягодками.  Спутник  Инны  как  раз  вернулся  и  сел  на  свое  место.  Что-то  сказал  девушке.  Она  глупо  засмеялась  и  с  разгону  шмякнулась  лицом  прямо  в  торт.  Затем  подняла  перепачканное  кремом  и  ягодами  лицо  и  громко  отрыгнула.  Так  громко,  что  у  бармена  зазвенели  бокалы.  На  девушку  обернулись  все  посетители  ресторана.  Внезапно  ей  стало  плохо,  и  ее  лысый  кавалер  позвонил  в  «скорую».

-Халимар! – сказал  Хома. – Мне  кажется,  торт – это  было  уже  лишнее.  Вполне  хватило  бы  и  отрыжки.

-Не  волнуйся!  С  ней  все  будет  в  порядке.  Сейчас  ей  промоют  желудок.  Эта  процедура  не  совсем  приятная,  но  абсолютно  безвредная.

-Ты  знаешь,  мне  даже  есть  расхотелось  после  такого  зрелища! – сказал  Хома.

-А  ты  съешь  вот  этот  маленький  кусочек, - Халимар  положила  своими  дивными  пальчиками  кусочек  мяса  со  своей  тарелки  в  рот  Хоме. – Может,  у  тебя  снова  появится  аппетит.

        Она  оказалась  права.  Он  забыл  о  бывшей  подруге  и  ее  верном  спутнике,  наслаждался  хорошим  вином,  вкусной  едой.  А  главное,  ему  было  приятно  общество  Халимар,  умной  и  веселой  девушки,  к  тому  же  еще  и  красивой.  Она  угадывала  все  его  желания.

-Ты  читаешь  мои  мысли,  Халимар, - шепнул  ей  Хома,  когда  они  танцевали,  прижавшись  друг  к  другу.

-Конечно! – ответила  девушка. – Я  ведь  джинн.

-Прекрасная  Джин!  Я  люблю  мою  Джин! – повторял  зачем-то  Хома  названия  стихотворений  шотландского  поэта  Роберта  Бернса.

-Пойдем  домой? – предложила  Халимар.

-Пойдем, - согласился  Хома.

        Он  подал  знак  официанту,  что  хочет  рассчитаться.

Официант  очень  быстро  подошел.

-Мы  польщены,  что  такая  важная  особа  почтила  нас  своим  присутствием, - галантно  поклонился  он  Халимар. – Сегодня  ваш  ужин – за  счет  нашего  заведения.  Желаем  приятного  отдыха  в  нашем  городе!  Заходите  к  нам  еще!  Вы  не  могли  бы  дать  мне  автограф?  Моя  племянница  вас  просто  обожает!

-С  удовольствием! – и  Халимар  поставила  свою  подпись  на  льняной  салфетке,  протянутой  ей  официантом.

        На  улице  Хома  спросил:

-А  за  кого  он  тебя  принял?

-Не  знаю!  Наверное,  за  какую-то  знаменитость, - предположила  Халимар.

-Как  тонко  подмечено!  А  что  же  ты  написала  на  салфетке?

-Правду!  «От  Халимар,  творящей  чудеса».  А  что?  Что-то  не  так?  Разве  в  моих  словах  есть  хоть  капелька  вранья?

-Нет,  ни  капли!  Мне  очень  понравился  сегодняшний  вечер, - сказал  Хома.

-Если  бы  ты  не  жадничал,  вечер  мог  бы  понравиться  тебе  еще  больше.

-Что  ты  имеешь  в  виду?

-Ты  понимаешь!  Если  бы  ты  не  боялся  использовать  одно  из  своих  оставшихся  двадцати  восьми  желаний!

-Кажется,  они  появились  у  меня!  Я  готов  отдать  все  желания  за…

-Стоп! – прервала  Хому  Халимар. – А  вот  этого  делать  не  надо!  Ты  выпил  много  вина.  И  тебя  куда-то  занесло.  Я  хочу,  чтобы  эти  слова  ты  сказал  мне  на  абсолютно  трезвую  голову.  Садись  в  туфлю,  мой  повелитель!  Я  отвезу  тебя  домой!

       Дома  Халимар  снова  стала  крошечной,  но  не  спешила  возвращаться  к  себе  в  бутылку.  Сославшись  на  недомогание,  она  улеглась  возле  лица  Хомы.  Щекотала  ему  губы  своими  крошечными  ручками.  А  когда  Хома  захотел  прижаться  к  ней  ближе,  она  взвизгнула.

-Ой!  Ты,  колючее  чудовище!  Не  смей  больше  прикасаться  ко  мне  своей  ужасной  небритостью!

        Спустилась  с  дивана  и  зашагала  к  своему  зеленому  флакону,  который  по-прежнему  лежал  на  полу  у  комода.

ГЛАВА  СЕДЬМАЯ:  НОЧНОЙ  ПОЗОР

        Было  у  Хомы  одно  увлечение,  о  котором  не  знал  никто.  Друзей  у  парня  было  мало,  один  приятель  институтский  да  еще  коллега  по  охранному  агентству.  И  все.  Но  даже  они  не  знали  о  странном  хобби  Хомы.  Он  любил  рисовать!  Не  умел,  но  очень  любил.  Рисовал,  как  ребенок,  деревья,  домики  и  синих  котов  по  соседству  с  обглоданными  рыбьими  скелетами.  И  как  это  Халимар  узнала  о  его  увлечении?  «Хочешь,  твои  картины  назовут  гениальными?»  Хотел,  еще  как  хотел!  Только  без  колдовства!  И  вот  Хома  в  свои  двадцать  пять  лет  идет  в  детскую  школу  искусств.

        Учительница  живописи  как-то  странно  посмотрела  на  него,  когда  он  объяснил  суть  проблемы.

-Вы  хотите  научиться  рисовать?  А  не  поздновато  ли  в  вашем  возрасте? – спросила  она.

-Учиться  никогда  не  поздно, - выпалил  Хома  известную  чуть  ли  не  с  пеленок  фразу.

-Да,  когда  дело  касается  любого  другого  предмета.  Но  живопись!  К  нам  дети  приходят  еще  в  дошкольном  возрасте.  И  думаете,  многие  из  них  становятся  художниками?  Боюсь,  я  не  смогу  вас  ничему  научить.

        Хома  вернулся  домой  в  очень  плохом  настроении.  Он  так  долго  решался  кому-то  открыться,  а  ему  отказали.  Можно  сказать,  подрезали  крылья.  Загубили  мечту  на  корню.  Убили  в  зародыше.

        Халимар  сама  выпорхнула  из  бутылки.  Села  прямо  на  стол,  когда  Хома  поставил  на  него  тарелку  с  вермишелью  быстрого  приготовления.

-Давай  ее  проучим! – предложила  она  без   предисловия.

-Кого? – удивился  Хома.

        Он  уже  привык  к  постоянному  присутствию  в  его  квартире  Халимар,  но  иногда  она  появлялась  так  неожиданно!

-Учительницу, - объяснила  Халимар.

-А  ты  уже  все  знаешь, - сказал  Хома,  совсем  не  удивившись.

-Конечно.  И  даже  знаю,  что  она  не  права.  Научиться  живописи  можно  в  любом  возрасте.  Хочешь,  я  сама  буду  тебя  учить?

-Ты  не  понимаешь!  Мне  важно,  чтобы  я  сам  создавал  свои  картины,  безо  всякого  колдовства.

-Ну,  и  создавай  себе  сам,  безо  всякого  колдовства!  А  я  буду  тебя  учить.  Ты  не  знал,  что  я  учитель живописи?  Хочешь,  я  тебе  диплом  покажу,  если  ты  мне  не  веришь?

       И  она  достала  из-под  блузки  свернутый  в  трубочку  лист  бумаги.  Развернула  и  протянула  Хоме.  На  листе  черным  по  белому  было  написано;  «Диплом  выдан  Халимар  о  том,  что  она  является  самым  лучшим  учителем  живописи».  На  дипломе  не  было  ни  номера,  ни  даты,  ни  подписи,  ни  печати.

-Липовый  твой  дипломчик!  За  глупца  меня  держишь?

-Ну,  липовый.  Не  прошло,  и  не  надо.  Но  я  научу  тебя  рисовать!  Спорим  на  желание.  Если  ты  научишься  рисовать,  ты  должен  будешь  исполнить  мое  желание.  А  если  не  научишься,  тогда  твое  желание  исполню  я.  Идет?

-Хорошо.  Я  согласен.  Как  будто  у  меня  есть  выбор, - уныло  согласился  Хома.

-Выбор  есть  всегда!  Выбери  себе  любимый  цвет.  Синий.  Спорим,  ты  выберешь  синий!

-Да,  не  трудно  догадаться.  У  меня  почти  вся  одежда  синего  цвета.

-Синий – это  вечер,  сумерки,  загадочность.  Синие  коты – это  сумеречно-вечерние  загадочные  коты.  А  что  ты  еще  умеешь  рисовать?

-Я  люблю  рисовать  дома.  Вернее,  домики.  Но  я  рисую  их  не  лучше,  чем  это  делают  дети  в  детском  саду.

-А  лучше  и  не  надо!  Нарисуй  такой  примитивный,  как  будто  увиденный  детскими  глазами,  домик.  Освети  окна  ярким  электрическим  светом.  Поставь  сверху  дымоход  или  спутниковую  антенну.  А  на  крышу  посади  кота.  Или  еще  лучше:  парочку  влюбленных  котов.  Пусть  себе  сидят,  обнявшись,  и  любуются  звездами.  Все  так  просто  и  примитивно,  а  какой  глубокий  смысл!