Молчание (ЛП)

Эми посмотрела на Эмму, которая наблюдала за всем разговором молча.

– Эрик нормальный? – спросила она.

– Более-менее. Я не ручаюсь за Чейза.

– И ты знала об этом?

– Я? – Эмма подняла руки, ладонями вверх, перед собой. – Нет. Не это. Не про огонь тоже. Но... я бы доверилась ему.

Эми кивнула и вернулась к Эрику.

– Что вы не учли и почему?

– Почему?

– Почему кто-то заставил моего бесполезного брата вернуться домой.

Почему Лонгленд не приехал сюда один?

– Хороший вопрос, – ответил Эрик, хмурясь. – Я им тоже задавался.

Лонгленд явно хотел быть на этой вечеринке. – Он нахмурился еще больше. – Чейз?

– Усилители, – сказал Чейз. Если бы Эмма не стояла ближе к нему, чем Эми, она бы пропустила это. Она могла также пропустить следующие два слова, которые прозвучали, но это была просто ругань. – Я проверю.

– Проверь сейчас, – грубо сказал ему Эрик.

– Извините? – произнесла Эми, и Чейз остановился в полуоткрытых дверях.

Эрик шепотом выругался.

– Эми, это важно.

– Насколько важно?

– Он, возможно, нуждался в твоем брате здесь, чтобы иметь более легкий доступ в ваш дом.

– Как бы он ему помог? Мы здесь одни, – добавила она. – Если он смог заставить Скипа оставить школу не сообщив об этом – а потом обо всем забыть – он, вероятно, мог бы любого заставить сделать все, что он хочет.

– Некоторых людей легче принудить, чем других, – сказал ей Эрик, уколов взглядом.

Она решила принять это как комплимент, но Эми всегда была собой.

– Эмма, идти с Чейзом и помоги ему найти все, что он ищет. Не дай, – добавила она, – ему найти то, что он не должен найти.

– Чейз, – сказал Эрик, прежде чем он вышел в двери, – помни, что ты сказал.

Чейз закатил глаза к потолку.

– Где ты хочешь начать? – спросила Эмма, когда они, наконец, оказались с другой стороны кухонной двери.

Чейз на мгновение взглянул на нее и пожал плечами.

– В любое месте, где нет четырех сот человек.

– То есть ты хочешь начать по соседству?

– Ха-ха.

– Мы можем начать сверху. Там никого не должно быть, а если мы кого-нибудь прервем, Эми поблагодарит нас.

– Великолепно. Им не удастся.

– Вероятно, – бодро согласилась она, – кроме того, тебе нужно взглянуть на свои волосы в зеркало.

– Мои волосы?

– Ну, на то, что от них осталось. – Она махнула Нэн и Филу, которые были ближе всех к лестнице, сказала привет нескольким людям, которых узнала, но не помнила по имени, и пробилась к главной лестнице. – Эми даже не заметила твои ботинки.

– Звучит не сильно разочаровано.

Они оставили лестницу и направились по коридору. Коридор не был коротким. Комнаты, которые располагались вдоль него, были не маленькими.

– Ванная комната вон там, – сказала Эмма, указывая на дальнюю дверь в стене справа. Она чувствовала как, басы аудиосистемы вибрировали под ее ногами, будто земля дрожала; учитывая, что она была в туфлях, это не сильно чувствовалось. Но она пошла дальше по коридору, а затем повернулась лицом к Чейзу.

– Что, в конце концов, мы ищем? – Это был резонный вопрос.

Чейз был не в настроении что-либо объяснять.

– Я дам тебе знать, если увижу это.

– Мне бы хотелось какого-нибудь предупреждения.

– Скорее всего, ты не...

– Увижу это?

Он нахмурился.

– Нет, – сказал он наконец. – Скорее всего ты это увидишь. Но, возможно, это будет чем-то, что не покажется тебе опасным.

– Мертвецов ты тоже видишь?

Его брови слегка приподнялись, и он состроил гримасу.

– Можно я просто скажу, что не знаю, о чем ты говоришь?

– Если тебе нравится врать мне в лицо, то конечно.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. – Он направился в ванную, и она последовала за ним. Комната была освещена так ярко, что это чуть ли не причиняло боль, но верхний свет был тусклым и темным, хотя один край скошенного стекла отражал свет.

– Да, – сказал он, толкая дверь. – Я могу видеть мертвых. Но не так, как Эрик. У Эрика врожденный талант. Мне же приходится сильно постараться, чтобы увидеть что-то хотя бы мельком. Я ленивый, – добавил он на случай, если это было неочевидным. – Боже, эта комната огромна.

Так как в первый раз ее реакция была такой же, Эмма не рассмеялась.

Едва.

– То, что ты ищешь, – спокойно спросила она, – это могло быть установлено быстро?

– Если быстро – это менее чем за один день, то да. Если быстро означает пять минут, то нет. Если не... не бери в голову. Нет. – Он остановился посмотреть в зеркало и замер. Зеркало занимало большую часть стены. В части стены, не занятой зеркалом, располагалась раковина с большой дымчатой мраморной столешницей.

– Я говорила тебе, – сказала Эмма. И затем она поняла, что он на самом деле не смотрел на свое отражение – или, более точно, на волосы – вообще.

– Чейз?

– Приведи Эрика.

Она посмотрела вместо этого на свое отражение. Оно отражало его; его глаза были немного шире, а выражение его лица было застывшим.

Его волосы выглядели массой опаленных концов, а его обычно бледная кожа была красной, что, обычно, требует длительного воздействия солнца.

– Чейз?

– Приведи Эрика, Эмма.

Она поколебалась, стоя в дверном проеме и наконец, сказала.

– Только с тобой.

– Эмма, я не шучу. Приведи Эрика.

–- Я не смеюсь, если ты заметил. Я не пойду за Эриком без тебя. – Она не могла позже сказать, почему она не сдвинулась с места. Чейз явно показал, что не сильно напуган и сможет справиться сам. Она заставила лицо расслабиться в улыбке и добавила. – Эми убьет меня.

Выражение его лица изменилось от разочарования до, что удивительно, покорности. С другой стороны, когда он отворачивался от зеркала, он сильно выругался.

Чейз и Эрик поднимались по лестнице, а Эмма следовала за ними, будто была чем-то неважным. Они не говорили вообще. Чейз не сказал Эрику, что он видел, а так как Эмма не видела ничего, она не могла заполнить это молчание. Но тревожило больше всего то, что Эрик ничего не спрашивал. Он просто встал с пола кухни – где Скип все еще был без сознания – и вышел.

Но он замер, как только дотронулся до двери ванной.

– Эрик? – мягко спросила Эмма. Эрик обернулся, и то, что она увидела на его лице, заставило ее отступить назад. Он сдержался, но она видела, что это стоило ему усилий, и она начала нервничать.

Он говорил раньше о необходимости убить ее, но это были только слова для Эммы. Впервые, с тех пор как он это сказал, это стало серьезным. Он увидел по ее лицу, что она все осознала, его губы сжались, когда он взялся за ручку двери и отвернулся.

Не глядя на нее, он сказал.

– Это слишком много, надеяться, что ты вернешься вниз и останешься со своими друзьями?

Он почти угадал, но она не сказала этого.

– Но останься в дверях, Эм. Стань ногами на ковер и держись руками за стены, если у тебя есть возможность схватиться за что-нибудь. Что бы ты ни делала – или ни видела – оставайся снаружи.

Она кивнула. Она спросила бы его почему, но в экстремальных ситуациях, почему было первое слово, которое хотелось произнести, а в Эрике все говорило, что сейчас ситуация именно экстремальная.

– Стой – как же Чейз?

Напряжение покинуло его плечи, и он покачал головой.

– Чейз, – мягко сказал он, – может сам о себе позаботиться. – Сколько ты его знаешь? Минуты?

– Люди, которых я никогда не встречала, умирают все время.

– И ты волнуешься за них?

– Они не стоят передо мной. И я ничем не могу помочь им.

– Поверь, ты ничем не можешь помочь Чейзу. Или мне. – Эрик покачал головой. – Я сдаюсь, – сказал он, никому конкретно.

– Ты всегда говоришь это.

– Я всегда оптимистичен по своей природе. Заткнись, Чейз. – Глубоко вздохнув, он вошел в ванную. Чейз стоял по одну сторону зеркала, скрестив руки на груди. Отсутствие куртки не уменьшало его фигуры, что много говорило о его строении и совсем немного о куртке.