Песня ветра. За Семью Преградами (СИ)

- Как прикажете, первая первых, - Жрица вновь склонила голову и бросила на Раду полный сочувствия взгляд. Младшие Сестры, сгибаясь в поклонах, попятились в сторону костров. Осталась на месте одна искорка, которая сейчас смущенно мяла пальцами ткань платья и бросала на Тиену неуверенные взгляды.

- Ты хочешь остаться, Светозарная? – спросила ее Тиена, и та резко закивала, вскинув на царицу широко открытые серые глазищи. Тиена хмыкнула и кивнула. – Думаю, это только к лучшему. Давай-ка, поможешь мне подержать ее.

- Да я и сама встать могу, - проворчала Рада, справляясь с раздирающим все внутри чувством стыда, стараясь игнорировать боль в отбитом теле. Но не могла же она позволить Великой Царице анай поднимать ее с земли, будто сопливую девчонку.

Вот, значит, какова цена твоей чести, а, Черный Ветер? Значит, Жрица и Младшие Сестры могли скакать вокруг тебя три часа, пока ты кочевряжилась и отказывалась принимать их помощь и понимать то, что они тебе объясняют. А Великая Царица, значит, в помощники сойдет, да? Ну и набралась же ты здесь наглости.

Щеки зацвели еще ярче. Рада кое-как поднялась с земли, стараясь не смотреть на Тиену и не морщиться от боли. Она отряхнула куртку и штаны, благодаря Богинь за то, что погода стояла теплая и сухая, и лишь несколько пятен пыли остались на коленях да на заду. Правда, правый рукав она все-таки умудрилась зазеленить, и отстирать это будет очень сложно. Прекрати дурить и просто посмотри на нее!

- Простите, первая первых, что я вас побеспокоила, - тяжело пробубнила Рада, заставляя себя посмотреть в лицо Тиены. – Я и не думала, что для меня будет так сложно овладеть крыльями.

- Что ж, ты не одна такая, - глаза Тиены улыбались, в них мягкой зеленью цвело теплое лето. – Я и сама когда-то пять часов билась над тем, чтобы научиться открывать и закрывать крылья. Думала, Жрицы от злости меня с обрыва сбросят, чтобы по дороге к земле смекнула, что к чему, - Тиена ухмыльнулась и выдохнула серебристое облачко дыма. – Нуэргос ведь обряд проводят на вершине отвесной скалы, а не здесь.

Рада не знала, что сказать, и неловко затопталась на месте, почесывая пыльный затылок. Под взглядом Великой Царицы она чувствовала себя странно. С одной стороны, в Тиене было что-то такое же вечное, далекое и мощное, как и в Эрис, будто сквозь золотое око между ее бровей на Раду смотрело существо из иного мира, названия которому она не знала. Краем глаза было заметно, что воздух вокруг Великой Царицы уплотняется, становясь более густым, слегка дрожащим, и солнечный свет, проходя сквозь него, преломляется каким-то необычным образом, заставляя ее тело почти что физически светиться. Рада попыталась повнимательнее разглядеть этот странный эффект, но глаз словно скользил мимо, ускользал прочь. Стоило сфокусироваться на коже Тиены, как Рада видела лишь ее тело и ничего больше. Ничего необычного. Но краем глаза это свечение было вполне заметно. Пожалуй, так мог бы выглядеть смерч, сквозь который просвечивает солнце, если бы смерч мог быть малюсеньким и распластанным по коже живого человека.

В Держащей Щит эта атмосфера была похожей, но от Эрис исходило ощущение какой-то… глухой древности что ли. Очень древней силы, почти неподдающейся контролю, динамичной и бурлящей, готовой в любой миг вспыхнуть тысячами разноцветных искр, взорваться светом, творить чудеса. Тиена ощущалась иначе. О, эта сила тоже была вокруг нее, но имела другое свойство: статичность. Как надежная скала солнечного света, упавшая сверху, непререкаемая, несдвигаемая, непобедимая. Казалось, эта женщина могла бы и весь мир на плечах держать, даже глазом не моргнув. Все ей было ни по чем.

Тиена смотрела на Раду, и та поняла, что вглядывается в ее лицо, прищурившись, всматривается в каждую черточку. Она и сама не смогла бы объяснить, зачем делала это, но Тиена казалась ей… знакомой. Такого не могло быть, Рада готова была жизнь поставить на то, что раньше никогда не видела эту женщину. Но, как и в случае с Эрис, от Тиены исходило совершенно четкое ощущение родства. Словно они знали друг друга добрую тысячу лет, словно смотрели друг другу в глаза уже в сотый раз.

Не раз сломанный нос, свернутый набок, широкий подбородок с тонкогубым ртом. Веснушки, что усыпали ее щеки, и зеленые глаза с крохотными золото-коричневыми крапинками внутри под пушистыми светлыми бровями. Великая Царица не была красивой, Рада даже сказала бы, наоборот, но при этом она подходила утонченной и далекой, словно звездный свет, Держащей Щит анай. Подходила так же, как клинок подходит ножнам.

- Ну что? – Тиена по-доброму усмехнулась, поглядывая в ответ на Раду. – Надеюсь, ты высмотрела, что хотела. И теперь позволишь мне помочь тебе?

- Простите, первая первых, - Рада поспешно опустила голову, вновь ощущая прилив стыда. – Мне не стоило так таращиться на вас. Вот только ваше лицо…

- Что с моим лицом? – с интересом спросила Тиена.

- Оно кажется мне знакомым, - отозвалась Рада. – Хотя такого не может быть. Мы с вами никогда не встречались под этим солнцем, за исключением того, первого раза в становище Сол.

- Во-первых, предлагаю на «ты», Черный Ветер? – в голосе Тиены послышался вопрос, и она дождалась, пока кивнет сначала Рада, а за ней и Лиара. После этого Великая Царица вновь взглянула в лицо Раде. – Полагаю, что и лицо Эрис не показалось вам чужим, когда вы впервые увидели нас? Не так ли?

- Да, у меня было ощущение, будто мы уже встречались, - встрепенулась искорка, Рада только согласно мотнула головой, внимательно изучая лицо Тиены. На нем не было удивления, ни капли, лишь уверенность и какое-то спокойное смирение.

- Это сила. Вы встречались не со мной, вы встречались с силой, что идет через меня. Вы уже ощущали ее раньше, поэтому она для вас знакома. – Тиена затянулась, сводя брови к носу и выпуская дым из уголка рта. Впрочем, морщины на ее лбу моментально разошлись, а взгляд стал расслабленным. – Все дело в прикосновении Великой Мани. Мы с Эрис отдали Ей себя, отдали целиком и полностью, и Она несколько изменила нас самих. Теперь все то, что было в нас в потенциальной стадии, развернуто до предела, а все лишнее, что мешало этому развертыванию, исчезло. Можно сказать, что мы достигли пика своего развития, полностью отказавшись от индивидуальных черт, что и помогло нам максимально развить самих себя. – Заметив озадаченный взгляд Рады, Тиена невесело усмехнулась и покачала головой. – Полагаю, что говорю не слишком понятно. Думаю, у нас еще будет некоторое время для бесед и совместной работы, и со временем вам станет яснее, что я имела в виду. Мне кажется, пока достаточно будет сказать, что вы узнаёте меня, потому что узнаёте силу, из которой я состою, не так ли?

- Наверное, первая первых, - Рада бестолково поскребла затылок. Что-то внутри нее понимало все слова Тиены четко и ясно, и этому чему-то никакие иные разъяснения были не нужны. Но мозг буксовал и артачился, требуя объяснения более подробного.

- В таком случае, первая первых, ты тоже должна была узнать нас, да? – искорка вдруг рассмеялась, и глаза ее вспыхнули двумя солнышками. Рада удивленно заморгала, глядя на нее. – Именно поэтому вы с Держащей Щит предложили нам крылья и попросили задержаться в Роще?

- Да, Светозарная, - кивнула Тиена. Она смотрела на искорку тепло и как-то… бережно, что ли? Так отец обычно смотрит на дочурку, которая показывает ему первое сшитое ей самой платье. Рада внимательно прислушалась к себе, пытаясь понять, не прячется ли внутри ревность. Там не было ничего, лишь какое-то странное ощущение единства и золотой радости от того, что они здесь. – Я узнала вас сразу, как увидела. Эту силу невозможно погасить, ее невозможно укрыть или спрятать. Если она однажды загорелась, то сделать с ней уже ничего не получится.

Лиара прижала ладошки к губам и улыбалась, глядя на Великую Царицу. Рада вновь поскребла затылок. Наверное, ей самой просто не стоило думать над смыслом их слов, наверное, именно это и мешало ей по-настоящему почувствовать за словами Тиены то, что она имела в виду. Во всяком случае, ощущение было именно таким: сомнения и мысли пускали круги и волны по ее внутренней пустоте, которой слова Тиены приносили радость. Как когда опускаешь лицо в кристально чистый ледяной родник, и свежесть воды одновременно причиняет боль разгоряченной коже и дарит ей немыслимое наслаждение.