Can't help falling in love (СИ)

Сэди, для которой этот «Золотой глобус» был первым, едва сдерживала слёзы. Девочки посмотрели друг на друга и непроизвольно сжали друг другу руки под столом, молчаливо поддерживая и успокаивая. Им нельзя плакать. Иначе весь их потрясающий макияж, над которым так долго бились их стилисты, просто некрасиво растечётся по лицу, а ведь это ещё не конец мероприятия.

Сидевший следом за Синк Ноа расстроенно поджал губы. Он выглядел сегодня просто потрясающе в своём дизайнерском костюме, но лишь тогда, когда открыто и счастливо улыбался на камеру или своему собеседнику. Без улыбки он больше напоминал болезненного и побитого жизнью беднягу Уилла.

Калеб с Гейтеном кривили презрительные усмешки, переглядываясь друг с другом. Когда ещё только объявили победителя в номинации лучшая актриса драматического ТВ-сериала, которой стала Элизабет Мосс, игравшая в «Рассказе служанки», они сразу сказали, пустив панику и волнения за столом:

— Мы не выиграем.

Остальные попросили их не нагонять заранее траур и просто молча верить в лучшее. Собственно, зря они не послушали их. Наверное, осознание собственного проигрыша заранее не так сильно ранит, как отчаянная надежда на победу.

Она пересеклась взглядом с Финном, сидевшим буквально напротив неё. Когда она только пришла за стол, опоздав на час и пропустив каст на красной ковровой дорожке, он галантно пригласил её занять свободное рядом с ним место. Она тогда нервно извинилась и села рядом с Сэди, сразу вступая с той в диалог о нарядах и премии, игнорируя его настойчивый взгляд тёмных глаз.

Сейчас же он ободряюще ей улыбнулся, хотя сам был расстроен не меньше остальных. Он что-то хотел ей сказать, возможно, что-то утешительное, даже рот приоткрыл, но потом как-то стушевался и отвернулся к сцене, хлопая вместе с остальным залом.

Над столом повисла угнетённая атмосфера. Первым тишину решился нарушить Росс. Он попросил всех (а чувствительных ребят особенно) не расстраиваться, потому что это не последняя их номинация. Он сказал ещё много приятных вещей, поблагодарил за феноменальную актёрскую игру и присутствие сегодня здесь, с ними, каждого из детей. Мэтт добавил, что никогда не встречал более дружного и потрясающего подросткового каста, чем у них. Они лучшие на американском телевидении и они сами это знают.

Трогательная речь братьев немного развеяла тоску над ними, вселив надежду и небольшую радость. Сэди слабо улыбнулась, быстро утирая набежавшую слезу пальцем, всё так же взволнованно стискивая руку Милли под столом, а мальчишки похлопали друг друга по плечам, неуверенно усмехаясь.

Браун посмотрела на взволнованного, хотя и выглядящего, как неприступная скала, Харбора и всем сердцем пожелала ему победы. Как раз начали объявлять номинантов, в число которых входил он сам. Пускай хотя бы этот удивительный и харизматичный человек получит то, что он по праву заслуживает.

Но когда и в этой номинации они со свистом пролетели, настроение упало у всех окончательно. Дэвид что-то пошутил, пытаясь разрядить мрачную обстановку, хотя было видно, что его сильно затронуло собственное поражение. Все стали неловко, но уверенно хвалить Харбора, поддерживая его.

«Золотой глобус», как и в прошлом году, проходил ужасно.

Милли заметила, что Финн пристально смотрит на неё, но, когда она перевела на него взгляд, приподнимая бровь, он поджал губы и снова отвернулся к сцене.

***

На афтепати играла громкая музыка и звучал тонкий перезвон бокалов с шампанским. Разговоры, смех, затворы фотоаппаратов, постоянные вспышки и крики. Милли подходила ко всем, здоровалась и, обворожительно улыбаясь, поддерживала короткий обмен любезностями. Время от времени её перехватывали фотографы, делая её снимки либо в одиночку, либо с кем-то из каста, кто стоял рядом. Финна она обходила по большой дуге, не позволяя им пересечься и попасть на одну фотографию.

Были танцы и постоянные переходы туда-сюда по залу, от чего ноги уже болели — неудобные, но красивые серебристые туфли в итоге были сменены на практичные чёрные тапочки. Это было блаженством.

Всё проходило согласно её плану. Но, пока она разговаривала с перехватившим её Дрейком, обсуждая его новую песню и музыку в целом, к ним неожиданно подошёл Вулфард. Он ловко вклинился в их разговор, быстро переключая внимание улыбчивого и добродушного рэпера на себя. Милли замолчала, опустив голову, и раздумывала над тем, что ей делать, — уходить не хотелось, но и стоять здесь было чревато последствиями. Она увидела, как кто-то направил на них телефон, и постаралась скрыться за спиной Дрейка, быстро переговариваясь со стоявшей рядом белокурой женщиной. Она заметила, что разговор Финна и рэпера уже поворачивает на прощальный обмен любезностями, потому что к ним подошёл ещё один человек, а сам Финн то и дело косо посматривает на неё, как будто проверяя её наличие рядом. Ну уж нет, нельзя допустить, чтобы их и дальше видели вместе. Она быстро прощается с Дрейком и уходит в толпу.

Следующий раз, когда она сталкивается с парнем, происходит в тот момент, пока Леви собирает их для совместного сэлфи. Калеба, Гейтена и Сэди в тот момент как раз фотографировали отдельно, так что на фотографии был только Шон, его дочь, цепко обхватившая Милли за шею, Ноа и ещё какая-то девушка, имя которой Браун не знала. Она видела, как неудобно их режиссёру держать телефон вместе со стаканом, так что он немного замешкался, прежде чем начать нажимать на кнопку съёмки. И буквально в последний момент девочка заметила, как за её спиной на экране чёрного iPhone появилась кудрявая голова Финна. Он встал позади неё и дочери Леви, влезая в свободное пространство между ними и задорно улыбаясь на камеру. Что ж, здесь уже от него не сбежишь. Хорошо, что приобнять не додумался.

Вместе с сэлфи на телефоне их несколько раз осветила вспышка ушлого фотографа, стоявшего сбоку.

***

Милли устало вышла из женской уборной, где быстро споласкивала руки и поправляла макияж и причёску. Афтепати проходило пока просто замечательно. И хотя горький осадок от поражения всё ещё болтался на дне сердца, это было всё равно очень веселым времяпрепровождением.

Около дверей, в нише тёмного коридора, привалившись спиной к стене, её ждал Финн. Развязанный и скомканный атласный галстук торчал из кармана брюк, белая рубашка была выпущена из-за пояса, волосы были слегка влажными и растрёпанными от танцев. Браун не могла не согласиться, что выглядел он привлекательно. Но и только.

Парень, заметив, что она покинула уборную, выпрямился и поравнялся с ней, неловко почёсывая вихрастый затылок.

— Эм… Милли, мы можем поговорить?

Девочка быстро огляделась по сторонам, всем сердцем надеясь, что поблизости не заплутал какой шальной фотограф, который с удовольствием сделал бы провокационную фотографию двух известных подростков, роман между которыми приписывали и фанаты, и некоторые журналисты, стоявших один на один в тёмном коридоре. Но нет. Видимо, все искали сенсацию в зале среди подвыпивших звёздных гостей.

— Да, только быстро. Ты что-то хотел?

— Ты как? — взволнованно и неуверенно спросил он, по-прежнему зарываясь пальцами в чёрные кудри.

— О чём ты? — Нахмурилась Милли.

— Ну, наш второй проигрыш на Глобусе, поражение Дэвида…

— О, это, разумеется, очень меня огорчает, но сейчас я уже более-менее в порядке. Что-то ещё?

— Да… ты опоздала на дорожку, — промямлил Финн. — Я… мы волновались, когда тебя долго не было.

— Это очень мило с вашей стороны. Но так, к сожалению, получилось. — Пожала плечами девочка. — Я бы хотела сфотографироваться со всеми вами там, но…